ПоделитьсяВ Михайловском театре прошла первая балетная премьера нового сезона – одно из самых выдающихся произведений романтической эпохи, балет Адольфа-Шарля Адама «Жизель». Исполнительская история этого сочинения неразрывно связана с великими именами Павловой, Фонтейн, Нижинского, Нуриева, Барышникова; такие прославленные балерины, как Уланова, Дудинская, Макарова, Евтеева, Мезенцева, считали партию Жизели основной в своей карьере.
Истинные, горячие чувства, воплощённые на сцене языком классического танца до сих пор равно притягательны как для артистов, так и для публики. Никита Долгушин издавна слывёт подлинным знатоком хореографического аутентизма и балетной истории – потому неудивительно, что именно он представил на сцене Михайловского театра свою новую версию балета.
Это далеко не первое обращение Долгушина к «Жизели»: «роман» хореографа и балета длится уже почти полвека. «Мое исполнительское знакомство с «Жизелью» произошло в 1958 году в pas de deux и в 1959 – уже в полном спектакле. С того времени и до сегодняшнего дня я размышляю о глубинах этого балета и его вечности. Я ищу пути совершенствования идеи и деталей, стиля и техники, искренности, наконец», – говорит хореограф.
Либретто и музыка, написанные с тончайшим пониманием как законов романтического искусства, так и специфики балетного театра, создавались по инициативе хореографа Жюля Перро. Премьера балета «Жизель» состоялась в 1841 году на сцене Королевской Академии музыки в Париже с Карлоттой Гризи и Люсьеном Петипа в главных ролях. В 1842 году, уже через год после своей парижской премьеры, Жюль Перро поставил свой балет «Жизель» в Петербурге. А через некоторое время к «Жизели» обратился и Мариус Петипа.
Отступления петербургского спектакля от французского начались буквально сразу и выразились, в первую очередь, в отказе от стиля «Гранд-Опера» – пышного зрелища, изобилующего помпезными шествиями, конными выездами и дивертисментами. Со временем русская «Жизель» приобретала все более лирический и камерный характер. В начале XX века во время триумфальных «Русских сезонов» в Париже французы увидели свой национальный балет, который вернулся на родину, прожив долгую жизнь в России.
В первый день премьеры партии главных героев исполнили Диана Вишнева и Игорь Колб, специально приглашённые из Мариинки. В следующих премьерных спектаклях – они пройдут 7, 10 и 17 ноября – будут заняты Ирина Перрен и Дмитрий Гуданов, Ирина Кошелева, Денис Матвиенко и Оксана Шестакова, а также другие известные танцовщики.
Приход в театр таких выдающихся деятелей балета, как Фарух Рузиматов и Алла Осипенко ощутимо «встряхнул» труппу, и позитивные сдвиги хорошо заметны: достойно и без заметных шероховатостей отработал кордебалет, превосходно показали себя и корифеи. Нельзя не отметить замечательных Сабину Яппарову и Андрея Яхнюка, танцевавших вставное pas de deux первого акта, а также исполнительниц виллис – Алену Самарскую и Анастасию Ломаченкову. Как ни удивительно, приглашенная на роль Мирты солистка Мариинки Виктория Кутепова, казалось, испытывала силу притяжения Земли в два раза большую, чем остальные артисты. Некоторая техническая скованность и «партерность» танца повлияли и на рисунок роли: вместо жестокосердной и холодной Мирты зрителям предстала бесконечно способная, но все же еще ученица. Остается надеяться, что со временем балерина обретет необходимый апломб.
Конечно, безусловными героями вечера стали исполнители партий Жизели и Альберта – звёзды Мариинки Диана Вишнева и Игорь Колб. Трудно сказать, в каком акте Вишнева была более убедительна: искренне влюбленная простушка Жизель, гадающая на ромашке, а затем в пронзительной сцене сумасшествия теряющая рассудок (здесь Вишнева с хореографом допустили некоторую «вольность»: Жизель продолжала танцевать «па» практически без музыки и как бы невпопад, что придало сцене страшноватый оттенок настоящего безумия) – или во втором, где балерина так невесомо парила в руках своего партнера, что иногда казалось, что Альберт действительно танцует с призраком, а не с живой балериной. Мастерство Игоря Колба – солиста и партнера – не может не вызывать восхищения: превосходный прыжок, большой шаг, филигранная отточенность пируэтов и вращений в сольных вариациях и почти полное растворение в партнерше и уверенные поддержки в дуэтах с Вишневой – вот далеко не полный перечень достоинств танцовщика. Дуэт состоялся, и наивно-трогательная на сегодняшний взгляд история любви крестьянки Жизели и графа Альберта была рассказана более чем убедительно.
Вновь обращаясь к шедевру, Никита Долгушин, по его словам, «реконструирует спектакль с проверенным временем хореографическим текстом, точными мизансценами, многочисленными деталями старины», в чём ему как нельзя лучше помогает прекрасное художественное оформление спектакля признанного мастера, художника Вячеслава Окунева: декорации превосходны и безупречны по стилю (они выполнены на основе эскизов декораций Парижской оперы), а свет, поставленный Михаилом Меклером, волшебно прозрачен, глубок и сказочен в первом акте и по-колдовски инфернален во втором.
Комплиментов заслуживает оркестр под руководством Андрея Аниханова. Дирижирование балетами – вообще особый дар, и многие «оперные» дирижёры частенько оказывались беспомощными перед вроде бы «совсем простыми» балетными партитурами. Здесь нельзя не вспомнить таких великих мастеров жанра, как Юрий Файер или Виктор Федотов, которые не только прекрасно чувствовали каждого солиста, его темпы и дыхание, но и безупречно создавали форму спектакля в целом. На премьере Аниханов практически безукоризненно провел спектакль. Радовало как звучание оркестра, деликатное и лишенное излишней форсировки, так и хороший контакт между маэстро и солистами.
Из деталей, «ожививших» публику, нельзя не вспомнить сцену охоты из первого акта, когда на сцене появились три прелестные собаченции – русские борзые, от которых невозможно было оторвать глаз. Они добавили непосредственности в довольно суховатую сцену пантомимы между придворными и вели себя просто изумительно. Правда, одна из собак оказалась большей артисткой, чем остальные: ей так понравилось на сцене, что два довольно крепких артиста балета увели ее за кулисы с некоторым трудом.
Премьера порадовала, прежде всего, удивительной целостностью, синтезом всех своих компонентов – увы, столь редким в последнее время в наших музыкальных театрах. Новая-старая «Жизель» Михайловского театра, благодаря усилиям солистов, музыкантов, хореографа, балетмейстеров-репетиторов, художника-постановщика и всей труппы в целом предстала перед публикой очаровательной старинной картинкой, но при этом безо всякой «музейности»; бережно (если не сказать – трепетно) сохранённой традицией, но совершенно лишённой какого-либо намёка на «нафталин». Этот спектакль можно было уподобить своеобразной «машине времени», если бы не удивительная подлинность сценической жизни героев и обжигающая искренность их чувств – а это бесценно во все времена.
Кирилл Веселаго,
Фонтанка. ру
