Бог ты мой, как же хочется увидеть по телеящику искренне-радостное, счастливое, с печатью мало-мальской духовности, лицо подлинного российского патриота! Такое, чтоб без стакана во лбу и не в соответствующем питейном антураже. Но наши телевизионщики, добросовестно заблуждаясь, явно ищут его не в тех местах. Оно, конечно, «Родину любить — не березки целовать».
Оно, конечно, «Родину любить — не березки целовать». Но и измерять уровень своего индивидуального патриотизма количеством пенного напитка, выпитого за время просмотра футбольного матча с участием российской сборной, это тоже, мягко говоря, дико. По мне, уж лучше какой-никакой заскорузлый «квасной», нежели новомодный «пивной» патриотизм.
Вся цивилизованная Европа давно смотрит футбольные трансляции в барах и в пабах. С некоторых пор по этому показателю цивилизованности мы с ней не просто сравнялись — переплюнули. Вернее, перепили. Ибо у нас все мало-мальски значимые футбольные матчи «общественно» смотрят во всех без исключения общественных же местах, где наличествует более-менее устойчивый прием телесигнала и, естественно, пиво в неограниченных количествах в радиусе шаговой доступности. Что само по себе ненаказуемо, хотя и далеко не все болелы в такие часы опустошают свои мочевые пузыри в отведенных для того заведениях. (И то сказать: пока переминаешься с ноги на ногу в очереди, наши теоретически могут и гол забить).
Ну да не о том речь. В конце концов, и нетверёзые вопли можно перетерпеть, и к дурным запахам принюхаться. Но почему вся эта футбольно-пьяная «ухарь-истерия» подается как одна из составляющих истинного проявления патриотических чувств, чуть ли не как новая национальная идея? Решительно не понимаю!
Все утренние новостийные выпуски ведущих российских телеканалов сегодня начинались до отупения одинаково: минута — на голы Павлюченко и Аршавина, следующие две-три — на репортажи из питейных заведений, где насосавшиеся пива как бы патриоты дурными голосами вопят: «Россия!» и с помощью непристойных жестов демонстрируют, каким именно образом «мы» (то есть не одиннадцать россиян, ведомых голландцем, а именно все «мы», в этот час орущие и сосущие алкоголь) «натянули шведов» и устроили им «вторую Полтавскую битву». Во как теперь Полтавы-то берутся!
Вот и шатаемся потом до самого утра по улицам и площадям, сводя с ума стариков, младенцев, домашних животных и всех тех, кто к футболу — «фиолетово». Шатаемся всё с теми же воплями и с тем же пивом, подтверждая нехитрый тезис наркологов о том, что люди пьют, дабы ощутить состояние измененного сознания. А затем заканчивается и ночь, и пиво, и деньги. И пора идти на работу, и вообще — возвращать свое временно сдвинувшееся сознание на прежнее место. Это ночью мы были патриотами, а теперь всё — пора возвращаться к своим баранам. Как сказал один, видимо неглупый, хотя и циничный человек: «Патриотизм — это готовность пожертвовать для родины всем, если это не вредит вашему бизнесу»…
Бог ты мой, как же хочется увидеть по телеящику искренне-радостное, счастливое, с печатью мало-мальской духовности лицо подлинного российского патриота! Такое, чтоб без стакана во лбу и не в соответствующем питейном антураже. Но наши телевизионщики, добросовестно заблуждаясь, явно ищут его не в тех местах.
