Вера Мухина: Социалистический арт

К 120-летию со дня рождения Веры Мухиной, одного из самых известных советских скульпторов, Русский музей выставил все ее работы из своего собрания. При ближайшем рассмотрении многие из них оказываются весьма далекими от пафосного соцреализма и партийности.

Мухину знают как автора одной скульптуры – 23-метрового колосса «Рабочий и колхозница». В 1937 году статуя увенчала советский павильон на Всемирной выставке в Париже, эффектно задавила хлипкого орла со свастикой на расположенном напротив павильоне Германии и для всей Европы стала символом мощи Советского Союза. Два месяца назад московский Манеж именно этому блокбастеру соцреализма посвятил выставку в честь юбилея скульптора. Напротив, Русский музей решил показать «неизвестную Мухину» – всё, чем богата здешняя коллекция: двести вещей разного времени, от ранних ученических работ до монументальных проектов. Макеты «Рабочего и колхозницы» здесь тоже есть, но довольно неожиданные: женская фигура вдруг оказывается без привычного бюстгальтера, с обнаженной грудью, а мужская без комбинезона и с голыми ногами. Это вдруг придает новый смысл развевающемуся шарфу, который не только символизирует флаг, объединяет композицию, придает статуе динамичность и связывает ее с архитектурой павильона: оказывается, первоначально он должен был прикрывать гениталии рабочего, служить фиговым листком, как в академической скульптуре XVIII-XIX веков.

Уже по этой наготе можно судить, что Мухина опиралась не на передвижническое бытописательство, а на классические штудии о человеческом теле. Да и вся остальная выставка то и дело проговаривается, как тянуло Мухину из прямодушного и грубого соцреализма к утонченному европейскому модернизму и даже франтоватому ар-деко.

Экспозицию открывает вырезанный из дерева женский торс 1927 года – вместо головы и рук торчат обрубки, ноги неудобно вывернуты и расставлены. Это эскиз к скульптуре «Ветер» того же года, которую Мухина считала одним из самых удачных своих пластических решений: фигура отворачивается от ветра, защищается, но не сгибается, выдерживает натиск. Здесь можно прочесть метафору вакханалии зла, в которой жила художница, но при этом – не состояла в партии, никогда не лепила вождей, а на полках в ее мастерской было немало портретов представителей творческой интеллигенции, в том числе погибших от репрессий.

Мухина как художник сформировалась в Париже начала 1910-х годов, училась у крупного скульптора-неоклассициста Антуана Бурделя, дружила с Александром Родченко, Любовью Поповой и Александрой Экстер, была увлечена кубизмом. На выставке представлены ее яркие, геометризованные эскизы театральных костюмов для Московского камерного театра (1915-1916), листки блокнота, на которых сражаются составленные из треугольников черный и красный человек (1918), великолепные наброски человека-цилиндра в плаще с гитарой, сделанные на каких-то бланках с заявлением на получение денежных сумм (1925), но все они засунуты во внутренние выгородки и боковой зал.

Основное же пространство заполнено бесконечными усталыми натурщицами, вазами в больших витринах, плакатами с деятелями мировой кооперации, рабочими с винтовками, аллегорическими фигурами, портретами родственников – от деда до сына.

Есть, конечно, несколько крупных работ, помимо «Рабочего и колхозницы»: портреты Горького (1938-1939), эскиз Памятника Революции для города Клина (1919), эскиз статуи «Рабочий с изолятором» (1941) для моста через Днепр, эскиз скульптурной группы «Хлеб» для нового Москворецкого моста (1938).

Это всё без особого труда можно подверстать к соцреализму, а точнее к предшествующему ему ленинскому плану монументальной пропаганды, который Мухина всю жизнь считала своей главной задачей, несмотря на то что сталинский режим поставил на нем жирный крест. А отклонения в сторону поисков новых материалов и формальной выразительности, например, необычайные скульптуры из зеленоватого монолитного стекла, которые художница делала, когда руководила Экспериментальным цехом Ленинградской зеркальной фабрики (1940-1953), даже несмотря на их крупный размер, опять-таки, выведены в боковой зал.

Создается впечатление, что организаторы стыдятся авангардистских вещей в наследии крупного мастера соцреализма, стесняются того, что Мухина оказалась модернистом. Будто и сегодня значение художника измеряется Сталинскими премиями, которых у Мухиной, кстати, было целых пять.

Ольга Лузина
Фонтанка.ру