ПоделитьсяУ единственного в стране детского хосписа, наконец, появится крыша над головой. 25 декабря губернатору Петербурга должны предъявить реконструированное здание Куракиной дачи, в котором откроется детский стационар. Впервые за свою историю хоспис получит официальную прописку и даже официальный статус.
Здание хосписа на восемнадцать стационарных и двадцать амбулаторных коек должно открыться в конце этого года. Правда, медицинского оборудования еще нет: комитет по здравоохранению планирует закупить его в первом квартале 2010 года. Всего на учете в хосписе состоит 200 безнадежно больных детей, примерно пятая часть из них — онкологические больные.
«К сожалению, когда в нашей стране принимали положение о взрослом хосписе, ошибочно записали, что это учреждение предназначено только для онкологических больных, - рассказывает директор детского хосписа протоиерей Александр Ткаченко. - Но умирают ведь не только от рака». «Но больше мы,к сожалению, взять уже не можем — у нас просто не хватит сил», - сокрушенно добавляет он.
Сейчас в хосписе работает около 30 постоянных сотрудников, еще 15 привлекают по мере необходимости. Зато детям безвозмездно помогают волонтеры. «Я даже не могу сказать, сколько их точно, - улыбается отец Александр. - Несколько сотен, наверное. Без них мы бы просто не выжили». Существует это учреждение только на пожертвования, никакого государственного финансирования нет. «Город нам и так помог, - объясняет Ткаченко. - Построил нам здание для больницы». Объем вложений составил 163,5 миллиона рублей.
Новое помещение досталось хоспису не без приключений. Здание «Николаевского сиротского приюта» (Куракина дача), памятник архитектуры XVIII века, было решено предоставить неизлечимо больным детям в 2006 году. На тот момент объект культурного наследия представлял собой полуразрушенный, пострадавший от многих пожаров, двухэтажный деревянный сарай. Числилось это строение за ФГУ «Севзапрыбвод» и благополучно разрушалось с 2004 года.
Но когда город предложил передать здание на баланс Санкт-Петербурга для того, чтобы реконструировать его под детский хоспис, хозяева воспротивились. На имя руководителя Федерального агентства по рыболовству Петра Ефанова было отправлено письмо с объяснениями о том, что здание целесообразно оставить в собственности ФГУ «Севзапрыбвод» - для организации в нем отдела по воспроизводству водных биоресурсов, а также центральной ихтиопатологической лаборатории. Правда, как следует из текста, «Севзапрыбвод» по договору с КГИОП был обязан до 1 июля 2004 года выполнить капитальный ремонт, но «в связи с реорганизацией ФГУ «Севзапрыбвод» и образованием службы «Россельхознадзора», а также отсутствием финансирования работы окончены не были». Однако здание, которому рыбоводы беспрепятственно позволяли разрушаться два с лишним года, оказалось им жизненно необходимо, поэтому, как писал врио начальника ФГУ В.А. Сигель, «необходимо профинансировать разработку проектной документации и включить ремонтно-реставрационные работы в план на 2007 год».
Спор города с Росимуществом из-за полуразвалившейся Куракиной дачи тянулся до октября 2009 года. До сих пор и здание, и земельный участок находятся в федеральной собственности. Но, как заверил Александр Ткаченко, уже готово соответствующее постановление о передаче дома на баланс города, а переоформление — вопрос времени.
Намерения реконструировать бывший сиротский приют в современное медицинское учреждение оказались противоречащими требованиям закона об охране памятников. По охранному обязательству здание должно быть восстановлено с полным сохранением внешнего вида, габаритов и выполнено из исторических материалов. Кроме того, следуя букве закона, в нем нельзя устанавливать дополнительное санитарно-техническое и термическое оборудование, в нем запрещено создавать лаборатории, связанные с применением активных химических веществ.
Но, по существующим стандартам ВОЗ, в здании хосписа обязательно должна быть рентгеновская установка, биохимическая лаборатория, медицинская аппаратура, предназначенная для интенсивной терапии, не говоря уж об аптеке, в которой хранятся наркотические обезболивающие (так что необходимо обеспечить и соответствующий уровень охраны). Как во всяком лечебном учреждении, в нем должен быть открыт пищеблок. Организаторы хосписа намеревались открыть и бассейн с различными массажными установками. Поэтому с выполнением требований КГИОП возникали проблемы.
По достигнутому с комитетом по охране памятников соглашению дачу снесли. Город пообещал, что новое здание будет точной копией исторического — с той разницей, что второй этаж выполнят не из дерева, а из камня. Но ни размеры, ни планировку здания КГИОП изменять не позволил.
Проект переделывали трижды — крамольную мысль о том, насколько необходимо для сохранения исторического облика города воссоздать сиротский приют, отогнали. Хотя, по мнению Павла Крупника, одного из основателей хосписа, ничего ценного в постройке нет. «Она и памятником-то стала считаться в 2002 году, - недоумевает он. - Лучше было бы эту развалюху снести, и на ее месте построить нормальный современный медицинский центр для детей».
В итоге проектировщики сумели сделать невозможное — в здании разместили абсолютно все, что задумывалось. «Мы даже смогли сделать широкий коридор и установить современные лифты, чтобы можно было поднимать на второй этаж детей-колясочников», - с гордостью сообщил Ткаченко. Правда, бассейн сократился до небольшой чаши площадью пять на пять метров, но с этим сотрудники хосписа смирились. Теперь осталось только дождаться, когда привезут лифтовое оборудование и установят медицинскую аппаратуру.
«Не надо бояться мечтать» - с этими словами когда-то начинал свою работу детский хоспис. И с тех пор каждый ребенок получает в подарок на Новый год исполнение своего самого заветного желания — неважно, будет ли это компьютер или поездка в Финляндию (об этом «Фонтанка» в ближайшее время расскажет подробнее). Наверное, будет только справедливо, если мечта о здании, с которой сотрудники жили пять лет, наконец, сбудется.
Детский хоспис в Петербурге был создан в 2003 году. У основателей не было никакого опыта. В стране не существовало никаких образцов, которые можно было бы положить в основу этого медицинского учреждения. Его создавали только на интуиции.
С самого начала выделили два направления работы — медицинское и психологическая поддержка. Сначала детям помогали только дистанционно — на дом к больным выезжали врачи и медсестры, по домам развозили необходимые лекарства, привозили для консультации специалистов. Для решения деловых вопросов сотрудники хосписа собирались в кафе.
Потом появился первый офис, потом - возможность снять помещение, в котором можно было установить хотя бы две койки — для самых крайних случаев. В основном, вся работа по-прежнему строится дистанционно - раз в неделю каждого взятого на учет ребенка посещает медсестра, минимум раз в месяц (а при необходимости и чаще) — врач. Если нужно — на дом привезут специалиста для консультации. По домам собственными силами развозят и лекарства, и продуктовые наборы для малоимущих семей. По домам ходят и психологи, и волонтеры, которые находят силы и время для того, чтобы заниматься с больными людьми. Раз в месяц организуются выезды — в театры, на концерты, в музеи. После ухода ребенка из жизни, родителей не оставляют без внимания — всем гарантирована помощь психолога, любой из них может обратиться за поддержкой к работникам хосписа. Имена всех ушедших детей вносят в книгу вечного поминовения церкви Серафима Саровского (на Серафимовском кладбище).
Кира Обухова, Фонтанка.ру