ПоделитьсяПолтора года не было больших сольников «ДДТ» в родном городе, хотя группа летает с концертами по всей стране – от Магадана до Калининграда. И вот 16 января в «Юбилейном» Юрий Шевчук со товарищи сыграют благотворительный сет в фонд поддержки реабилитационного центра «Дом надежды на Горе». Специальные гости: Дмитрий Шагин, Владимир Рекшан, Олег Гаркуша, Анвар Либабов. Накануне концерта Юрий Шевчук поделился с обозревателем «Культурной столицы» размышлениями о текущем моменте.
– Юрий Юлианович, «Дому надежды на Горе», что в деревне Перякюля под Петербургом, уже 12 лет. И почти каждый год «ДДТ» дает благотворительные концерты в поддержку этого проекта. Почему именно «Дому на Горе» вы так усиленно помогаете?
– По сути, это единственный в России бесплатный реабилитационный центр, существующий на добровольные пожертвования. В том числе и от наших концертов. В «Дом на Горе» приходят те, кто задумал покончить с алкогольной зависимостью. Центр способен принять 30 пациентов. Казалось бы, не так много. Но на сегодняшний день у центра четыре тысячи «выпускников», что сумели изменить свою жизнь. Едут сюда со всей страны – и лечиться, и за опытом, и просто из любопытства, что это за центр такой? Когда в Петербурге были гастроли Эрика Клэптона, как вы думаете, куда он отправился после концерта? Нет, не в гламурный клуб. Даже не в Эрмитаж! Великий гитарист поспешил в «Дом на Горе», где разговаривал с алкашами целых два часа. Оказалось, у Клэптона самого есть свой подшефный центр на Антигуа.
Поделиться– Вы верите в целительную силу искусства или этими концертами просто собираете деньги, чтобы «Дом на горе» выстоял в кризисные времена?
– Одно другому не мешает. Искусство иногда спасает, иногда убивает, смотря какое искусство. Концерт наш 16 января будет большой. В первой части выйдем все мы, алкаши, поздравим народ с трезвой жизнью, потом «ДДТ» споет старенькие песни типа «Я завтра брошу пить», побалагурим. А затем сыграем фрагменты новой программы, потому что очень хочется показать Питеру, над чем сейчас работаем. И тут уж споем песни разные, не только про житье-бытье. На концерте будут предлагаться синие ленты, символ протеста горожан против строительства в Питере «Газоскреба». Даже не «против» – тут другая история. Мы не против этой башни, мы за то, чтобы она стояла не в историческом центре города. Вон, воздвигните ее за три километра, постройте вокруг даун-таун, всё отлично, у богатых будет свое отхожее место. Я вот, честно не знаю, построят ее, не построят, кто победит, мы или они. Но, с другой стороны, я рад уже тому, что общество в городе зашевелилось, да и по всей стране. Даже на Камчатке меня журналисты спрашивали: «Как ваша борьба за сохранение исторического центра Петербурга?» Из таких нюансов и формируется гражданское общество, когда люди понимают, что они не рабы.
– Юра, вы ведь тоже знавали всякие времена. А сейчас совсем не выпиваете?
– Нет, практически нет. Да и туры, концерты, которые мы делаем, – это такая действительно серьезная работа. Невозможно с похмелья петь и играть два с половиной часа – прямая дорога на кладбище. В прошлом и этом году я практически не пью. И чувствую себя намного лучше. Это точно. Есть, правда, такой миф, что ребята сидели в парижской «Ротонде», пили абсент стаканами и создавали шедевры. Да это фигня полная! Под кайфом человек ничего не напишет – сколько мы таких замечательных ребят похоронили в одном Питере. Вот вам ответ: смерть, иногда быстрая, иногда мучительная. Порой не физическая смерть, а духовная. Я говорю о том, что человек – не раб каких-либо химических соединений, которые меняют его сознание. Я курю, грешен, но курево мое сознание не меняет.
– Правда, что для своего тура по России вы арендовали два самолета?
– Да, мы решили сделать серьезный, по-настоящему европейский тур. Вот Магадан, двести тысяч населения, – аппаратуры нет, а с другой стороны – замечательный город. Камчатка – единственный концертный зал на 600 мест. И так почти везде на Дальнем Востоке, в Сибири. Вот мы и взяли в аренду мощное оборудование, решили проехать страну, чтобы концерты в Магадане, на Камчатке и Сахалине были такого же качества, как в столицах. Обычно артисты ездят и играют, на чем придется, – это ужасно. Мы арендовали два самолета – один «Ан-24», другой «Ан-26». В одном летали техники и артисты, а в другом возили аппаратуру. Спонсоров не было, хотя немного помогли друзья, потому что стоил проект очень дорого. В общем, Магадан, Камчатка, Дальний Восток, все концерты были для группы «ДДТ» бесплатные. Мы ничего не заработали. Зато люди выходили из зала и просто плакали, потому что такого света, звука никогда не видели и не слышали. Бог с ними, с деньгами. Первая половина тура была, по сути, благотворительной.
ПоделитьсяКогда едешь по стране, то и сам просвещаешься, понимаешь, что происходит на самом деле, а не с экрана услужливого федерального ТВ-канала. Такое ощущение, что страна живет как-то фрагментарно. Везде своя жизнь. Даже при этой вертикали, которую строил Путин, страна поделена. Везде какие-то свои порядки, номенклатура, производительность, поэты, музыканты, и сверху только телевидение и президент, который всех как бы объединяет. Я рад взрыву местного патриотизма, потому что уже никто не смотрит на Москву как сверхцивилизацию, а каждый гордится своими достижениями. Страна немного другая стала. Даже экономические связи между близкими регионами окрепли: сибиряки с сибиряками, дальневосточники с дальневосточниками. Так лучше, легче, проще. Люди начинают мыслить самостоятельно.
– Если играете за гроши, на что живете тогда?
– Мы какие-то концерты в Европе играли, что-то заработали, на штаны хватает. У нас гонорары намного меньше, чем у любых наших коллег, даже рок-н-рольных. Потому что очень много сжирает качество, мы не считаем возможным играть на дровах. Если это русский рок, то давайте дадим его на европейском техническом уровне, а иначе какой смысл? Вот вам и тур – славы до фига, а денег ни фига. В нашей стране, если по-честному работать, так почти всегда и выходит. Хотя, с другой стороны, такая духовная удовлетворенность есть! Поэтому я и в настроении хорошем, и ничего это меня не убило. Рок-музыка – это немного другое, нежели трень-брень под фанеру.
– А ваша титаническая борьба с музыкальной попсой закончена? Выяснилось, что попсу победить невозможно?
– Попса – это вовсе не музыкальное, а всеобщее мировое глобальное явление. Попса – это дешевые фильмы, блокбастеры, это идиотская литература, журнальчики, поверхностная политика, – это всё, что без глубины, без человека, существующего на земле. Там человек исключен. Что такое блокбастер? Вот смотрим: «А, круто! Этого замочили, того замочили!» Но тут одна динамика, а где остальное? Почему он весь в крови, этот чудак? Настоящее искусство, тот же Достоевский, где у Раскольникова со старушкой были проблемы, – это психология, размышление, исследования, философия, то есть совершенно другой способ творения. Попса же – просто жажда получить физическое удовольствие. А настоящее – это еще и страдание, без страдания нет сопереживания, а без сопереживания нет искусства. Зачем нужно то, что ты видишь, но ничего у тебя не шевелится в голове и душе? Разница огромная между попсой и настоящим. Еще Ортега-и-Гассет писал, что в XX веке будет править бал обыватель. И вот сегодня этот обыватель, у которого вкусы ниже плинтуса, покупает за бешеные деньги билет на фонограммный концерт (зная, что будет фанера!) и со своей женщиной в бриллиантах сидит и тащится: «Хорошо, культурно проводим вечер!»
Знаете, что сейчас важно в нашей стране? Просвещение. «Дом на горе» – это просвещение. Рок, авторская музыка, симфоническая, да вообще любая живая – это просвещение. Как сказал один замечательный художник: «Из искусства выходит культура». Речь не о форме, потому что она может быть любая, но когда из искусства исчезает культура, от искусства не остается ничегошеньки. Только одна красивая полиэтиленовая оболочка. Мне бы не хотелось, чтобы мы были завернуты в этот гламурный кокон, под которым ничего нет.
– Это же не только российская проблема?
– Да, вся эта «глобалка», насилие обывательской серединной серой пустоты – обрушились на мир. Но одновременно растет сопротивление этой пустоте. Посмотрите, даже в благополучной Франции сколько леваков стало, везде по миру. Растет обратная реакция, стихийная, часто не гуманная. Везде появляются жесткие молодежные группировки националистического характера, радикального, ультрарадикального. Единственный выход – это просвещение. Вот этим приходится заниматься нам, очкарикам, – не важно, рок ты играешь, картины пишешь, стихи, прозу. И мы должны не в депутаты прорываться, не в Общественную палату, и даже не на «Эхо Москвы» – мы должны говорить своим творчеством. И вам в СМИ нужно просвещать народ, а не писать о всякой фигне. Я бы на телевидении оставил парочку сериалов для бабушек, ну и одну передачу с хорошей эстрадой, пускай, а в остальном сделайте акцент на просветительских программах. Как сказал режиссер Владимир Мирзоев: «Народ у нас грамотный, но непросвещенный». Все знают, как сделать откат, освоить бюджет, как залезть в карман ближнего, как украсть на любом уровне – и на кремлевском, и на местном деревенском, потому что психология одна и та же. Но просвещения нет! Никто не объяснит, почему красть нехорошо, никто этого уже не помнит, эти вопросы давно не задаются.
Поделиться– Ваша новая программа, фрагменты которой группа «ДДТ» сыграла осенью на концерте «Пушкинской, 10», показалась настолько усложненной, что народ в БКЗ тогда притих и растерялся…
– Наверное, она непростая. По музыке, аранжировке, по стихам. Но кто сказал, что будет легко? Мы считаем, что не должны идти за залом, потому что если потакать публике, значит, сам свалишься в эту попсу. Если будешь думать о том, «понравилось ли людям», то ничего толкового не сделаешь – ни в музыке, ни в поэзии. И 16 января будет все-таки рок-концерт, жесткая социалка – такие песни, как «За тобой пришли», «Новый хозяин здесь», «Пустота». Песни не декларативные: человек идет по улице, масса предметного мира переливается, блестит, весь город забит неоном, стеклом, железом, и во всем – пустота.
– То есть если хочешь понять нынешний «ДДТ», поклонник, подтягивайся?
– Думаю, что да. И 16-го, видимо, не все будут довольны, некоторые даже начнут плеваться, потому что не услышат «Осень». Но ничего страшного, доживут через год до осени.
– Не так давно вы получили премию Хельсинкской группы. А надо бы и государственную премию Шевчуку дать, звание народного артиста!
– Не надо мне никаких премий! Надо, чтобы власти занимались не только «наличными» проблемами, газом и нефтью, но еще и людьми, вот тогда будет всё нормально. И это будет лучшая премия для нас всех от государства!
Михаил Садчиков
«Фонтанка.ру»
Фото Михаила Садчикова-младшего
