Рашид Нугманов: «Цой не знал системы Станиславского»

На фестиваль «Окно в Европу» режиссер Рашид Нугманов прилетел из Парижа, где живет последние 17 лет. В Выборге Нугманов впервые показал публике фильм «Игла. Remix», созданный специально к двадцатой годовщине гибели Виктора Цоя.

– Рашид, как вам пришла в голову мысль выпустить новую «Иглу»? И почему в названии возник именно «ремикс» – это же не кинематографический, а музыкальный термин?

– Первую «Иглу» посмотрели в прокате 14,6 миллионов человек еще в советское время, а потом статистика не велась, но, говорят, прибавилось еще столько же зрителей. За эти 20 лет «Игла» появлялась на разных носителях, но качество ужасное. Сначала я просто хотел сделать нормальную реставрацию старого фильма, чтобы выпустить на DVD и Blu-ray. Я сканировал фильм и начал покадрово избавлять от всех дефектов. Мысль раскручивалась дальше. Может, стоило бы дополнить картину каким-то материалом? Сделать режиссерскую, расширенную версию было бы идеальным вариантом, потому что черновой монтаж «Иглы» был более двух часов, а в прокат вышло 80 минут. Увы, весь этот материал был уничтожен на «Казахфильме».

Но, во-первых, мы с Виктором в 1986 году сняли картину «Йя-хха!» (40-минутный документальный фильм, студенческая курсовая работа. – М.С.), ее мало кто видел. Во-вторых, я решил доснять какие-то сцены с ныне здравствующими актерами – Петей Мамоновым, Александром Башировым, Мариной Смирновой. По идее, в новых сценах должен был появиться Витин персонаж Моро, но я наотрез отказался от дублера. Меня коробила сама мысль работать с актером, который притворялся бы Цоем, пусть даже со спины. Такой обман перечеркивал сам принцип нашей работы с Виктором – оставаться самим собой перед камерой. Цой, разумеется, не знал никакой системы Станиславского. Что не помешало ему стать актером года в 1989-м, когда он обошел всех киномэтров. Так что у меня был один выход – включить в картину графическое изображение Цоя. И я привлек группу молодых питерских художников «Doping-pong» под руководством Димы Мишенина.

Потом я задумался: как назвать то, чем мы занимаемся? Это ведь не расширенная режиссерская версия, а – ремикс! В музыкальном мире целая индустрия ремиксов процветает. Но почему ее не может быть в кино, особенно сейчас, когда вся система монтажа перешла на цифру, и нет принципиальной разницы между монтажом музыки и фильма – всё делается на компьютере. Кстати, монтаж второй «Иглы» я сделал у себя дома!

Звук в оригинале «Иглы» был записан в моно, а сейчас звук полностью переработали, переписали, отреставрировали. Но все реплики Цоя сохранили. Музыка заново прописана. Впервые за 20 лет группа «Кино» (Георгий Каспарян, Игорь Тихомиров, Георгий Гурьянов) собралась вместе в студии: я их убедил сделать это. Ребята проделали большую работу: написали новые аранжировки песен и инструментальной музыки, которая звучала в старой «Игле», плюс вместе с Игорем Вдовиным создали новые инструментальные треки.

– Почему вы изменили финальные сцены? Герой Цоя теперь не погибает?

– Сценарий первой «Иглы» писали не мы. Я тогда окончил третий курс ВГИКа, в августе приехал на каникулы в Алма-Ату, чтобы первого сентября вернуться в Москву. Вдруг мне предложили снимать «Иглу», так как ее режиссер не сработался с начальством. Группа была набрана, но я всех распустил и заново, без проб, приглашал своих актеров, причем непрофессионалов. Я поставил условие студии: буду свободно обращаться со сценарием, потому что непрофессиональные актеры не смогут играть по-написанному. Взамен мне поставили условие: в финале Моро умирает однозначно. И все-таки нас с Виктором такой финал не устраивал, и мы приняли решение, что, получив удар ножом, Моро поднимется с колен и пойдет дальше. Выживет или нет – это уже на усмотрение зрителей. Кстати, рядом находится больница, в которой Моро вполне могли откачать. А если теперь в ремиксе я героя убью, значит, косвенно смирюсь с тем фактом, что Цоя не стало. Но как я могу это себе позволить?!

– А зачем вам понадобилось включать в фильм еще и песню «Дети минут» в исполнении Вячеслава Бутусова и группы «Ю-Питер»?

– Но эта песня не Бутусова! Стихи написал Цой. Когда-то после шестого рок-фестиваля в ЛДМ Виктор сочинил песню «Дети минут», которую потом исполнял, но не на публике: спел один раз ребятам из «Кино», другой – Саше Липницкому, своему московскому другу. Саша попросил записать на магнитофон эту песню, на что Цой сказал: «Послушай, многие обидятся, сразу узнают себя: и Гребенщиков, и “Алиса”, и “Телевизор”. Погоди, для этой песни время еще придет!» Саша согласился, но попросил: «Ты хотя бы запиши текст на листочке!» – и сохранил его. Жаль, мелодию уже никто не помнит. Вот я и посчитал, что время этой песни пришло. Эта песня – память о Викторе, а не раскрутка Бутусова или «Ю-Питера». Текст, кстати, приобрел сейчас гораздо более глубокий смысл: все частности отошли на задний план.

– В российский прокат «Игла. Remix» выходит уже осенью?

– Мы далеки от шапкозакидательских настроений. Начнем в сентябре со скромной цифры – 50 копий. Посмотрим, как они будут работать. Если понадобится, в любой момент можем допечатать тираж или передвигать эти копии по стране.

– Рашид, теперь в истории с «Иглой» поставлена точка?

– Мне сотни раз задавали вопрос: будет ли продолжение «Иглы», сниму ли я биографический фильм о Викторе? Я всегда говорил: не будет, так как нет Виктора. Но вот однажды ко мне обратился Бахыт Килибаев, соавтор сценария «Иглы»: «Слушай, Рашид, я посмотрел превизы фильма “Wanted” Бекмамбетова, всё сделано на компьютере. А давай сделаем в 3D компьютерный ремейк “Иглы”». Я подумал и понял, что это может быть интересно. Мы бы никому не врали, не брали дублера, а работали с художественными образами. Виктор сам был художником. Только зачем делать ремейк, если фильм уже есть? Можно сделать или продолжение, либо рассказать какие-то другие анимационные истории из жизни персонажа по имени Моро. Если появится интересный сценарий, я бы взялся за такой проект.

– В одном из эпизодов ремикса «Иглы» появляется Роберт Максимович Цой, отец Виктора. А не возникало мысли снять в кино еще и единственного сына Виктора – Александра Цоя?

– Мне было бы очень интересно с ним поработать. Но не в ремиксе «Иглы», это было бы не совсем этично. Понимаете, в 1992 году я уехал во Францию, в Питере вообще не появлялся. И вот сейчас, задним числом, думаю, что, наверное, надо было более активно помогать и жене, и сыну друга, их семье. Я, конечно, предлагал Марьяне приезжать в Париж, но как-то не настойчиво. Когда они приезжали в Алма-Ату, то останавливались у моей мамы, и она говорила, что Саша юркий, ловкий, пластичный парень. А сейчас он уже в том самом 25-летнем возрасте, в котором Виктор снимался в «Игле». Саша Цой взрослый человек, вряд ли я теперь ему нужен. Но я очень хотел бы с ним встретиться: а вдруг у нас что-то получится? У него во внешности много папиного, ростом даже выше отца, у него Витина пластика. И он тоже вряд ли что-то знает о системе Станиславского.

Михаил Садчиков
«Фонтанка.ру»

Фото: агентство Boomboom.

О новостях кино и новинках проката читайте в рубрике «Кино»