«Мачете»: Честное пацанское

Когда в «Планете страха», новелле «Грайндхауса», снятой Робертом Родригесом, появились трейлеры вымышленных фильмов, якобы ожидающих выхода на экран, никому и в голову не пришло отнестись к этому всерьез. Еще один гэг на тему трэша 70-х и его бытования в кинопрокате. Появись такие трейлеры в новелле Тарантино, мелькнули бы – и канули в небытие. Однако, как ни прочна нить, многие годы связующая Тарантино с Родригесом, есть между ними одно явное отличие.

Первый с самого дебюта снимает свои фильмы про «бешеных псов» – отморозков и беспредельщиков, у которых если и могут быть какие-то правила поведения, то исключительно на правах идеи-фикс. Второй же – и тоже с самого дебюта – не может обойтись хотя бы без одного «правильного пацана». Который тоже, конечно, может оказаться отъявленным отморозком, как герой Микки Рурка в «Городе грехов», – и всё же живет «по понятиям». Причудливым, звериным, плотоядным – но незыблемым. А всё почему? Потому что Тарантино – и сам отморозок. А Родригес – правильный пацан. Поэтому он не может просто показать трейлер и забить. Сказано «скоро на экранах» – значит, скоро. Пацан сказал – пацан сделал.

Родригес сам чуть не загнал себя в угол. «Мачете» ничем, кроме как законченным трэшем, быть не мог – не позволили бы даже те немногие кадры, которые были включены в трейлер. В них Дэнни Трехо был явлен в фирменном амплуа «мощной туши»: безжалостный киллер, мечущий ножи во всех без разбору, а для главных врагов приберегающий мачете размером чуть поменьше его самого. Такие фильмы в обожаемых Тарантино и Родригесом 70-х снимались за копейки в течение двух недель и демонстрировались под открытым небом для дальнобойщиков и коммивояжеров. На неотрывный просмотр они рассчитаны не были и состояли из одного и того же лениво тасуемого набора персонажей, сюжетных положений и эффектных крупных планов (вспарывающий тело тесак, кожаный бюстгальтер размера F, щетина бывалого бармена, рука, выхватывающая кольт, и щедро кишащий червями труп). К дешевизне Родригесу, снявшему своего «El Mariachi» за легендарные $7000, положим, не привыкать, к стопроцентно выморочным сюжетам, собранным из расхожих штампов, – тоже. Однако и повторяться, снимая два ретротрэша подряд, для его буйного темперамента слишком тоскливо.

Если кто еще не знает, что Родригес – виртуоз, каких в нынешнем Голливуде можно перечесть по пальцам одной руки, пусть посмотрит «Мачете». Гибридизация жанров тут сделана столь чисто и притом с таким роскошным лукавством, что самые безумные прожекты академика Лысенко кажутся скучными и неуклюжими прописями. Трэш ли это? О да. Героиня, получающая в упор пулю в глаз, вскоре появляется с повязкой на глазу; брутальнейший латинос в исполнении Дэнни Трехо оказывается спецагентом одновременно ФБР, ЦРУ и до кучи наркоконтроля; машины с разгневанными мексиканцами встают на дыбы, а трюк с полетом на кишечнике и вовсе не поддается разумному описанию. Очень-очень положительный и чрезвычайно трогательный главный персонаж, чьей жене когда-то злодейски отрубил голову негодяй-наркобарон, оказываясь наедине с какой-нибудь миловидной девицей (а их тут много и все как на подбор), не стремится выказать благородство или глубоко затаенное горе (как сделал бы любой супергерой класса «A»), а, ни секунды не раздумывая, радостно стягивает фуфайку и приступает. Кино для дальнобойщиков, что тут поделать.

И вот это переперченное варево Родригес аранжирует с изяществом гаучо, дающего мастер-класс танго. Материал – грубее не сыщешь, стиль – каллиграфический. Ни одной неудачной репризы, ни одного гэга, попавшего в девятку вместо десятки, – причем гэги всех сортов разложены, как на выставке: от откровенно синефильских цитат (Де Ниро в роли продажного политикана, разряжая пистолет в своего подручного, пересаживается из тонированного лимузина в случайно оказавшееся поблизости желтое-прежелтое такси) до фарсовых переодеваний (Линдсей Лохан, напяливающая монашескую рясу на голое тело, или тот же Де Ниро, меняющий строгий костюм на пончо и сомбреро). Сшито без швов, исполнено без запинки; и даже безбожно переигрывающие актеры – а тут положено безбожно переигрывать, закон жанра, – умудряются ни разу не сфальшивить в партиях, написанных для фальцета. Так, вероятно, Рихтер наяривал бы удалой канкан на раздолбанной пианоле техасского салуна.

Есть и еще одно слагаемое, придающее особо пряный привкус, – Мексика. Родригес стилен всегда, лихость его почерка никогда не была в ущерб точности интонации (провальные «Гонщики» не в счет), и даже запредельно инфантильная трилогия о «Детях шпионов» сделана по-своему безошибочно. Однако в его «американских» фильмах неизменно сквозит некая холодность, отстраненность. Но стоит попасть в объектив камеры Родригеса мексиканской фактуре, как кадр мигом начинает дышать и пульсировать, воздух густеет, термометр зашкаливает, – появляется то неописуемое, что называется коротким словом «драйв». В «Мачете» этот самый драйв проницает весь фильм от первого до последнего кадра; а крупные планы Дэнни Трехо, как некогда Бандераса, заставляют заподозрить, что в переводе на язык актерского существования «драйв» именуется «харизмой». Но эта сверхплотность порождает еще один нюанс. Который едва ли не важнее всего выше сказанного.

Родригес снимает развлекательное, коммерческое кино; он беззаботен, весел, разухабист и, в общем-то, бездумен; его не заподозришь в прикрытой жанровым покровом тяге к религиозной притче, как Джона Ву, или вуайерской рефлексии, как Брайана Де Пальму. Для него трюк, прием и даже интонация самоценны и равны сами себе; если прибегнуть к музыкальной терминологии, он – виртуоз, а не интерпретатор. Но кино на то и искусство, – сколь вольготно с ним ни обращайся, – что на высших степенях виртуозности оно начинает рождать смыслы, не спросясь у автора. Так в «Однажды в Мексике» ослепленный герой Джонни Деппа оказывался на огромной площади, опустошенной хаосом военного переворота, оглядывался невидящими окровавленными глазницами, – и залихватский режиссерский напор внезапно стихал, а сквозь него проступал странный, пронзительный, не поддающийся однозначному прочтению образ трагедийной высоты.

В «Мачете» подобный кадр, возможно, и не выловишь: слишком дешев материал и гротескна ирония. Но когда тут начинается мексиканская революция – пусть с участием авто, встающих на дыбы, и одноглазой предводительницей, – никакой трэш не может скрыть подлинной дрожи в авторском голосе. Можно выдать Стивена Сигала за мексиканца, а Дэнни Трехо – за фэбээровца; можно пустить Линдсей Лохан разгуливать по экрану нагишом и устроить полеты на кишечниках; можно даже заставить Роберта Де Ниро играть в манере Стива Мартина; и всё это будет весело, безвкусно и прекрасно. Но стоит нищим мексиканским гастарбайтерам поднять к небу оружие и отправиться на штурм укрепленной крепости – Родригес вскинет на плечо камеру и отправится вслед за ними. На каких-нибудь несколько кадров позабыв о том, что он здесь – автор, а не рядовой, и что он всего лишь отрабатывает второпях сделанный трейлер. Ибо в эти несколько секунд экранного времени, когда сердце начинает биться чуть громче, он уже – не пересмешник, не досужий сочинитель баек о вампирах и мутантах. Он просто правильный пацан родом из Мексики. А для таких революция никогда не бывает смешной. Даже если всё остальное в этом мире – грубый фарс на потребу дальнобойщикам.

Алексей Гусев
«Фонтанка.ру»

Фото: 20th Century Fox.

О новостях кино и новинках проката читайте в рубрике «Кино»