«Тайна в его глазах»: Зерцало глупости

Фильм аргентинского режиссера Хуана Хосе Кампанельи «Тайна в его глазах» («El secreto de sus ojos»), который вышел в прокат на этой неделе в петербургском Доме кино, получил минувшей весной «Оскара» в номинации «Лучший иноязычный фильм» – что является важнейшим событием для аргентинского кинематографа. Он получил помимо «Оскара» еще более трех десятков призов и премий – что также очень существенно для аргентинского кинематографа. И лишь одна малозначительная деталь портит весь эффект. Фильм «Тайна в его глазах» событием для аргентинского кинематографа не является. Как и ни для какого другого.

То, что «Оскар» за иноязычный фильм – самая причудливая и маргинальная из всех его номинаций, а потому и самая необязательная к серьезному рассмотрению, ни для кого уж давно не секрет. (За исключением разве что тех, кто и поныне считает грошовую манипулятивную поделку «Москва слезам не верит» высшим достижением советской кинокультуры. Что, впрочем, в определенном смысле несомненно.) В «своих», отечественных, номинациях Американская киноакадемия награждает то сверхусилие, то суперуспех, а раз в 20 лет расщедривается и на высокое искусство (как в случае с фильмом братьев Коэнов «Старикам здесь не место»); в этой же, импортной, она неизменно чтит трогательную посредственность. (Точности ради отмечу – с двумя исключениями за последнюю четверть века: это «Новый кинотеатр “Парадизо”» Джузеппе Торнаторе и «Нашествие варваров» Дени Аркана. Причем в обоих случаях совершенно очевидно, что авторы фильмов провели почтенных академиков как несмышленышей.) Не по рассеянности, не по недосмотру – здесь не то концепция, не то традиция, и в любом случае – осмысленная и незыблемая.

Фильм Кампанельи в эту концепцию-традицию, на первый взгляд, вписывается не очень. Прежде всего потому что по фабуле «Тайна в его глазах» – детектив, а из этого жанра извлечь трогательную нотку непросто. Бывший судейский Эспозито, выйдя на пенсию, пытается написать роман по обстоятельствам давнего уголовного дела, которое он вел: об убийстве и изнасиловании 23-летней красавицы. Вместе со своим напарником Сандовалем он долго искал преступника, даже когда дело уже официально закрыли; и нашел в конце концов, и арестовал, – но того, заключившего сделку с высокими судейскими чинами, вскоре отпустили, и под угрозой оказались уже сами преследователи. Неплохой сюжет для поточного полицейского фильма, с хорошими возможностями для хороших актеров и стильного оператора – но «Оскар» здесь покамест решительно ни при чем.

Однако режиссер Кампанелья, по-видимому, вовсе не собирался снимать полицейский фильм – ни хороший, ни плохой. Его интересуют куда более общие вопросы. Память, время, совесть. Неотвратимость близящегося старения (режиссеру далеко за 50). Любовь, дружба, ответственность. Социальные вопросы тоже не лишние. И вообще он делает фильм «про людей». А детектив – что ж… Это лишь канва, по которой он вышивает всё, что ему угодно. Когда в финале восторжествует справедливость (в жанровом смысле этого слова), главный герой почему-то вмиг поймет, как неправильно он жил (крупный план, потрясенные глаза), и немедленно поедет к любимой женщине, чтобы тут же начать жить правильно. Она будет согласна. В этом-то вся суть фильма и заключена. Вы уже начинаете понимать, как трудно было устоять американским киноакадемикам?

Всё сказанное, впрочем, еще не делает ситуацию безнадежной. Мало ли кто из великих – от Фрица Ланга до Джона Ву – «вынимал» из случайно оказавшегося под рукой жанра смыслы любого масштаба. Но сам жанр при этом никогда не оказывался «не у дел». Его схемы деформировались, его границы – расширялись, он поворачивался неожиданной стороной, порой и расшатывался даже, но всё это служило к его обогащению и развитию. Потому что он служил исходной точкой, а не канвой или поводом. Потому что сюжет должен хоть как-то соответствовать тому смыслу, который из него извлекает автор.

В случае с Кампанельей всё не так. Есть детективная составляющая: убийство, убийца, расследование, месть, настойчивые поиски истины. А есть составляющая «чувственная»: воспоминания, любовь, воспоминания, любовь, горечь, прозрение, любовь. И за более чем два часа экранного времени эти две составляющие так и не могут сойтись воедино. Задумчивая и глубокомысленная интонация рассказа не находит (да, кажется, и не особо ищет) себе соответствия в самом рассказе. Эффект такой, будто «Убийство в Восточном экспрессе» читают в манере «Сжала руки под темной вуалью». Первые три страницы это забавно; к 150-й начинает утомлять. Придурковатый эффект, если начистоту.

Самое обидное, что фильм Кампанельи не то чтобы полностью провален. Есть два отличных актера: Гильермо Франселья в роли друга главного героя и Соледад Вильямиль в роли его же большой пожизненной любви. Играют они, правда, в несовместимых актерских манерах, а помещенный между ними исполнитель главной роли Рикардо Дарин не то бездарен, не то очень убедительно таковым выглядит – однако, стало быть, актерский ресурс всё же в наличии. Есть, далее, головоломный и головокружительный кадр с поимкой убийцы, длящийся более пяти минут – от вертолетного пролета над футбольным стадионом до пробега по извилистым коридорам, – безоговорочный технический шедевр оператора Феликса Монти. Значит, и тут были возможности, были. И оказались растрачены впустую. Задушевная пальба в воздух из пристрелянного оружия.

Зрителям, впрочем, «Тайна в его глазах» обычно нравится. Исключительно благоприятное сочетание глубокомысленного вида и пустоты содержания – здесь можно углядеть что угодно, и наверняка угадаешь. Тех, кто попроще, фильм повергнет в состояние раздумья (ничего тягостного), за которое эти – которые попроще – будут фильму благодарны. Они увидят здесь тонкость и деликатность, а главное – «жизненность». Те же, кто посложнее, задумаются о запутанных эффектах памяти, «Тайна в его глазах» даже напомнит им Пруста, которого они не читали, – и фильм опять-таки не будет против. Он вообще не может быть против чего бы то ни было, ему нечем. Кампанелья настолько ничего не говорит, что выдержит любую интерпретацию – от самой искусной до банальнейшей. Идеальный фильм для тех, кто любит, когда с ним соглашается его собственное отражение. Но глупость, благородно мерцающая в глазах главного героя, лучше любого критика обличит тех, кто узнает в нем себя.

Алексей Гусев
«Фонтанка.ру»

Фото: Sony Pictures Classics.

О других новостях кино и новинках проката читайте в рубрике «Кино»