ПоделитьсяНа днях волонтёры прекратили поисковые работы непосредственно в районе исчезновения 3-летней Алёны Щипиной, пропавшей 24 января в садоводстве «Рехколово» под Пушкиным. Между тем, «Фонтанке» удалось найти очевидца, рассказ которого может свидетельствовать о непричастности близких к происшедшей с девочкой непонятной трагедии. Следствие при таком развитии событий может зайти в тупик.
Уже не копают
О том, что уже несколько дней в самом садоводстве «Рехколово» и в его ближайших окрестностях никто не копает снег в надежде найти тело девочки, нам рассказал президент Российского молодёжного общества волонтеров «Дядя Степа» Борис Рублёв. По его словам, волонтеры, тем не менее, не отказались от поисков — они реагируют на все сигналы о появлении девочек, похожих на пропавшую Алёну Щипину, выезжают на места, расспрашивают возможных очевидцев, осматривают территории в рамках, дозволенных законом и конкретными обстоятельствами.
В принципе, эта новость, скорее, хорошая, чем плохая: надежда найти девочку живой остаётся. Впрочем, в том числе и в связи с этим, ситуация представляется всё более запутанной и бесперспективной.
Найденные корреспондентом «Фонтанки» новые очевидцы тех событий лишь добавляют пессимизма в возможное осмысление происшедшего. Их рассказ фактически может говорить о том, что девочка стала жертвой неудачного стечения обстоятельств. Впрочем, это не отвечает на главный вопрос: что же произошло?
Девочка плакала
Нина Егоровна Хитрова проживает по соседству с Олесей Сухановой: их участки разделяет только забор, между их домами около 20-ти метров. По словам Нины Хитровой, в тот день 24 января около 17.00 они с внучкой вышли во двор, чтобы расчистить от снега ту его часть, которая необходима для заезда машины. После 18-ти часов должна была вернуться с работы дочь Нины Егоровны, а начиналась метель. Женщина боялась, что снег не позволит открыть ворота.
Нина Хитрова утверждает, что они с внучкой провели во дворе около часа — до 17.56, когда она связалась по телефону с возвращавшейся дочерью. Время сомнений не вызывает: соответствующий звонок зафиксировался в памяти телефона. После этого разговора они, по словам Нины Егоровны, зашли в дом.
На первый взгляд, в рассказе соседки нет ничего интересного, если не вникать в детали.
В частности, женщина утверждает: в течение всего времени, пока она расчищала двор, с соседнего участка не доносилось вообще никаких звуков, в том числе звуков, характерных для колки или перекидывания дров.
А Роман Полевой, гражданский муж Олеси Сухановой, который сейчас арестован по обвинению в убийстве пропавшей девочки, напомним, утверждает, что после того, как Олеся уехала на работу, он колол и раскладывал во дворе дрова. Но в какой-то момент ему якобы захотелось курить, и он сбегал в расположенный неподалёку магазин за сигаретами. Алёна, по его словам, в то время сидела на первом этаже в гостиной и смотрела мультики на компьютере...
Слова Нины Хитровой фактически полностью подтверждают позицию Романа: некоторое время перед исчезновением девочки он во дворе дома довольно долго (судя по расстоянию до магазина — минут 20) отсутствовал. Но это не всё!
Нина Егоровна утверждает, будто за несколько минут до созвона с дочерью, она услышала детский плач, который доносился с участка, где проживала девочка. Женщина говорит, что ребёнок именно плакал, а не кричал (как было бы, если бы Алёну напугал кто-то посторонний). Такие звуки вполне соответствуют ситуации: девочка вышла на улицу, увидела, что темно, «папы Ромы» нет — и испугалась.
Соседка уверена: Алёна Щипина плакала, находясь во дворе, потому что детский плач из дома на соседнем участке не был бы слышен. Видеть женщина, к сожалению, ничего не могла — забор между её участком и участком Алёны глухой.
Неутешительные выводы
Какие выводы можно сделать из рассказа Нины Хитровой (если считать, что она всё запомнила правильно)?
Во-первых, около 18 часов 24 января — то есть, непосредственно перед исчезновением — Алёна Щипина была жива. Соответственно, предположения о том, что с девочкой сделали что-то плохое домочадцы, потом спрятали следы, а 24-го вечером разыграли спектакль с походом за сигаретами и исчезновением, отметаются. Это важно, потому что последним видевшим Алёну Щипину свидетелем был найденный «Фонтанкой» сантехник Евгений Ким, приходивший ремонтировать бойлер по вызову Олеси. Это было 23 января, в воскресенье, около 15-ти часов — за сутки до исчезновения девочки.
Во-вторых, из этого рассказа следует, что событие, из-за которого девочка пропала, скорее всего, носило спонтанный характер: она вышла на улицу, увидела, что осталась одна, испугалась, заплакала, после чего её похитил случайно оказавшийся рядом злоумышленник или же она ушла куда-то сама на поиски взрослых.
Этот вариант полностью подтверждает слова Романа Полевого. Ведь при таком раскладе с Алёной могло произойти вообще всё что угодно. Что делает перспективы расследования этой истории крайне туманными.
Впрочем, технологически в описанную цепочку событий «ложится» и совсем уж детективный сюжет: Роман Полевой мог специально уйти, якобы за сигаретами, чтобы предоставить гипотетическим похитителям возможность украсть ребёнка, обеспечив себе алиби. В этом случае Роман должен был находиться в сговоре с похитителями.
Если уголовный розыск сумеет такое найти, а Следственный комитет доказать — снимаем шляпу.
Константин Шмелёв, для «Фонтанки.ру»
