ПоделитьсяВ последний раз в качестве петербургского артиста Виктор Сухоруков выходил на публику 10 лет назад, отмечая 50-летие. Праздновал в кинотеатре «Аврора» - из Театра комедии, где он играл неприлично мало ролей для артиста его уровня, Сухоруков уволился. Зато в последнее десятилетие Виктор Иванович взял реванш, создав десятки интереснейших образов в кино и театре. В интервью корреспонденту «Фонтанки» он рассказал о новых ролях, планах и путешествиях. Рассказал, по своему обыкновению, так зажигательно и образно, что хоть со сцены читай.
- Виктор Иванович, не так давно, достигнув отметки 60-ти лет, вы получили множество поздравлений, в том числе от Премьера Путина, все центральные каналы посвятили вам сюжеты и целые программы, по ТВ крутили ваши лучшие фильмы, и только в Петербурге, где вы проработали двадцать лет, ваш юбилей почему-то не был отмечен…
- Но я его нигде не отмечал! И в то время, когда по ТВ выходили юбилейный программы и картины с моими участием, я был в Италии, на горном озере, в Вероне. А непосредственно в сам день рождения, 10 ноября, находился в Ватикане, лицезрел «Страшный суд», Микеланджело, Рафаэля. Для меня была устроена великолепная экскурсия. А завершилась поездка Венецией, где был интересный, чудесный момент. Я остановился в отеле «Вивальди», мой номер единственный имел балкончик с видом на лагуну. Каждое утро я выходил на этот балкончик, с левой стороны проплывали корабли, а с правой я наблюдал огромный экран Венецианского кинофестиваля у дворца Дожей. В день моего отъезда вышел на балкон попрощаться: слева проплывал сорокоэтажный лайнер, а справа фестивальный киноэкран закрывали рекламой минеральной воды. Прощанье вышло символичным… В прошлом году я вообще распутешествовался: кроме Италии побывал в Индии, Германии, у меня случились интересные гастроли по Америке и Канаде.
Каждый волен выбирать себе форму юбилея. Вместо традиционного варианта я устроил поездку в те края, где не был никогда. И не только в Петербурге, но и в Москве официально ничего не праздновал. Грубо говоря, не устраивал застолья и попойки, помня про совет: не пей, вина, Гертруда! Все эти юбилеи - суета сует, да и никакая у меня не круглая дата. Я всегда считал, что юбилей у человека один – 50 лет. Даст Бог – еще 100! А до 50-ти лет - дни рождения, после – даты. И вообще то, что мне 60 – это важное событие для Собеса, юбилей паспорта. И пусть мне теперь начисляют пенсию, но я пока чувствую себя как огурчик. Так что, дорогие и любимые мои петербуржцы, хвалите меня в будни, а в праздники я сам себя похвалю! И вместо юбилея я бы с радостью сыграл в Петербурге «Мольера» - новый спектакль Театра на Малой Бронной, который поставил Павел Сафонов, или «Царя» Театра Моссовета режиссера Юрия Еремина. Кстати, вместо того чтобы выйти на пенсию, я в этом году стал штатным актером Театра имени Моссовета.
- Путешествуя по белу свету в прошлом году, вы успели заглянуть на съемочную площадку новых фильмов?
- Снялся в двух картинах. Обе можно называть «случайными». Фильм Александра Прошкина «Искупление по Фридриху Горенштейну» уже на сносях. Я влился в съемочную группу, когда они уже были в экспедиции: про меня вдруг вспомнили и пригласили. Не то, что в последний вагон запрыгнул, а вообще на ходу влетел в эту историю на самой скорости. Надеюсь, Прошкин мной доволен, а я доволен там, что таких ролей еще не играл. Это очень строгая, драматическая история одной семьи в послевоенное время. Молодой лейтенант ищет свою еврейскую семью, а находит уже тогда, когда происходит эксгумация. Но кто убил и как?.. Но дальше, рассказывать не буду. Я играю поляка Франю, человека, для которого не существует ни Бога, ни черта, ни красного, ни белого. Такой вселенский мужичок, который все про всех знает, все ведает, понимает. А окружающие держат его за шута горохового… Очень интересный для меня персонаж.
И со второй моей картиной «Лифт» Станислава Говорухина вышла необычная история. Тут детектив, параллельные убийства. Главная тема фильма: будьте бдительны, зло среди нас, оно требует наказания, но сначала его надо обнаружить. Оператор - Юрий Клименко, который снимал фильм «Край» с Алексеем Учителем. Это будет очень стильная картина, с великолепным актерским ансамблем. В главной роли – Максим Матвеев, в ролях – Александр Домогаров, Катя Гусева, Юля Пересильд. Меня Говорухин сначала тоже звать не планировал, но потом надумал, предложив роль следователя. Я прочитал сценарий и честно признался: «Мне не понравился», на что Говорухин возразил: «Сценарий будет исправляться, дописываться уже на ходу». И тогда я решил: не стану больше читать этот сценарий – буду приходить на площадку и каждую сцену съемочного дня играть вслепую. Перед самым началом экспедиции встречаюсь со Станиславом Сергеевичем, он раскуривает свою трубку: «И как ты решил играть своего следователя?» - «А никак, Жана Габена играть буду» - «Что, под Коломбо косить?» - «А чем плохо-то, не всё ж под дядю Васю. Вон, сколько следователей-оперативников развелось по ТВ, и все бритоголовые, как будто волосы ни у кого не растут, хоть кудри приклеивай».
- После такой реплики Говорухин вам кудри не приклеил?
- Ну это же была шутка! Кудрями я не обзавелся, но действительно приходил на съемку, толком не зная, что сейчас делать, какая у меня сцена, какой момент в сюжете. Все сочинялось с пылу-с жару, прямо у монитора… Было тревожно, нервно, но очень интересно. У Говорухина открылось второе или третье дыхание, а может, и пятое. Вы бы видели: на съемках «Лифта» он сидел весь импозантный, в кепе, кашне, с удовольствием и азартом импровизировал. Таким образом, сочинялась какая-то сиюминутная история, кино рождалось на глазах.
- Ваш любимый режиссер возглавил предвыборный штаб Путина… А вы к Говорухину еще не примкнули?
- Вряд ли мне найдется там роль, я человек беспартийный. Я - актер, мой мир, моя политика - это театр, кино, территория искусства. Станислав Сергеевич в политике давно, ему нравится, он в этом разбирается, а я не на баррикадах, не воин. Я против этого расслоения, против этих площадей. Потому что все площади – мои, и если я выйду на одну, то на другой тоже будет мой зритель. Что делят выходящие с плакатами? Свобода слова у меня есть, я свободен. Вы посмотрите, кто на этих площадях, не бедные люди-то. Нет, я думаю, что там что-то другое делят, говорю вам многозначительно, прищурив глаз. И даже если ядерная бомба упадет, то когда дым развеется, выйду и буду играть. Играть свою роль! Свою! А на площадях все они играют чью-то роль, но не свою! Убежден в этом...
- Виктор Иванович, правда, что вы киноман? Отлично знаете не только историю отечественного, но и западного кинематографа?
- Знаете, я ведь часто пользуюсь старыми актерскими приемами. Ничего нового не изобретаю, подражаю своим кумирам. Бывает, сочиняя роль, вспоминаю Николая Крючкова, Бориса Андреева, Петра Олейникова, Людмилу Целиковскую, Фаину Раневскую, и, «обворовывая» их, перелицовываю их ходы на свой лад.
Стал очень часто смотреть и старое голливудское кино. Западный кинематограф 70-90-х годов меня просто ошеломляет. Покупаю DVD и не могу оторваться. От «оскаровской коллекции» с 1928-й по 1953 годы получаю колоссальное удовольствие. Горюю только по одному поводу, что не видел этого раньше. А видел бы - играл бы еще талантливее (смеется).
- Вы сказали: «Так не хочется останавливаться…» Куда поспешите дальше?
- Перечисляю: Мефистофель, Ричард III, Сирано де Бержерак, пьесы Брехта, Вампилова – вот что мне предлагают театры. Есть еще четыре сценария: два полнометражных фильма, два многосерийных – один тридцать серий, второй - четыре. Сейчас у меня период раздумий, сомнений, тревог, терзанья, порой даже паники… Я ведь работаю скрупулезно, дотошно, весь отдаюсь. Выбор огромен, а нельзя ошибиться, не хочется мелочиться, важно выбрать что-то основательное для себя, новенькое и интересное, чтобы потом не было стыдно.
Одно радует - без работы не сижу. К тому же я и сам такую линию гну, и коллегам-актерам сигнализирую: не надо думать, что это унижение - прийти к режиссеру и сказать: «Хочу у вас играть! Дайте роль! Давайте попробуем! Я готов!» Мы же не христарадничаем, не просим милостыню, а предлагаем свои профессиональные услуги. Многие фыркают: «Нет, никогда просить не буду – это унизительно!» Но что же тут унизительного? Если я вдруг узнал про интересный проект, и мне там найдется место, отчего же не предложить себя. Я вот внаглую позвонил продюсеру компании «Мельница» Александру Боярскому: «Саш, говорят, вы рисуете «Ивана Царевича и серого волка» - может, какую-то рольку и мне разрешите попробовать!» Он ответил: «Ну, я подумаю!» Потом они меня пригласили, и продюсер сказал (может быть, из деликатности, а, может, так судьба сложилась): «Давно хотел тебя позвать, но не было для тебя работы. А вот теперь появилась – выбирай любую роль!» И я попробовал: Царя, Змея Горыныча, Советника. Нахулиганился, наигрался на пробах, и пусть в итоге Царя блестяще озвучил Иван Охлобыстин, а Змея Горыныча - Сережа Гармаш, но я получил своего Советника Царя. Интригана, оборотня, лицемера. А мне всегда нравились роли, где есть слово «вдруг», есть ситуация, когда человек меняет кожу, когда сущность спрятана за внешним портретом. Играть хамелеона, оборотня – моя стихия, потому что в этом есть сюжет образа. Одно дело - сюжет истории, а другое - «сюжет персонажа, образа». Герой приходит к вам в одном качестве, а на ваших глазах превращается в нечто другое, может быть, противоположное. Как в искаженном зеркале… Нет, я не из тех, кто постесняется, и, если у меня случится опасная тишина, затворничество, - встану, побрею морду и пойду стучаться во все двери.
- В последнее время стали возрождаться авторские актерские вечера… Не так давно в Петербурге прошли вечера Чулпан Хаматовой, Сергея Маковецкого, Елены Яковлевой. А вас еще не приглашали?
- Предложения были, и в Москве, и в Петербурге. Я отказываю, но только потому, что борюсь со штампами. Творческую встречу хочу сделать оригинальной, сухоруковской. Выходить и рассказывать про себя, про свое творчество - скучно. Шоу должно продолжаться. Даже на творческом вечере я все равно должен лицедействовать и, извините, притворяться, даже если буду рассказывать истинную правду о себе. Но для этого надо найти новую форму, чтобы выйти за традиционный круг: малость поговорил, потом показал кадр из фильма, почитал стишок-петушок, спел песенку, ответил на записочки. Я бы жанр творческого вечера тащил в сюжет, в моно-спектакль. Мыслей, идей много, но собрать и как-то организовать пока не хватает времени.
- А книгу актерскую что ж не напишите?
- А кому она нужна? Я так много про себя уже рассказал…
- Но это же все равно только «верхний слой»…
- Верхний, говорите? Что ж, когда заболею или буду помирать, то напишу. Я успею. Хотя, не уверен, что моя биография, при всех ее выкрутасах заслуживает романа.
Михаил Садчиков
Фото Михаила Садчикова-младшего
Поделиться