ПоделитьсяО необходимости театральной реформы и о ключевом ее пункте — контрактной системе говорят как минимум десять последних лет. Сторонники и противники контрактов успели стать яростными врагами, а между тем дальше разговоров дело не шло. Наконец, после ноябрьской встречи премьер-министра РФ Владимира Путина с руководителями российских театров дело сдвинулось с мертвой точки. О том, в чем конкретно будет заключаться реформа и по какому графику проводиться «Фонтанке» рассказал Валерий Фокин, худрук Александринского театра, член Совета по культуре и искусству при Президенте РФ.
- На встрече театральных руководителей с Путиным, которая проходила в ноябре в московском театре «Ленком», были подняты вопросы, которые Владимир Владимирович услышал, одобрил и поручил соответствующим ведомствам проработать. 2012 год будет посвящен подготовке к реформе, а с 2013 года раз в пять лет в каждом из государственных российских театров будет проходить так называемое переизбрание. Как это давно происходит в науке. То есть, весь творческий состав будет проходить профессиональную творческую аттестацию. По результатам этой аттестации каждый сотрудник можешь быть уволен, переведен на срочный контракт или на разовую оплату труда, а может и остаться на своем месте, если к нему нет претензий. То есть, возможны любые изменения условий трудовой деятельности. Подчеркиваю – речь идет обо всем творческом составе театров, а не об одном-двух сотрудниках. Самое главное в процессе подготовки реформы – создать для нее такую законодательную базу, чтобы суды ничего не могли опровергнуть, поскольку я не сомневаюсь, что именно туда многие «обиженные» тут же побегут жаловаться на несправедливость: мол, я последний раз выходил на сцену десять лет назад, а меня не видят, а я, на самом деле гениальный. Так вот, чтобы этого не произошло, правомочность решений аттестационной комиссии будет закреплена законодательно. В трудовой кодекс будут внесены изменения по поводу системы переизбрания, - и тут уже суды дела принимать не будут. Только если ты нарушил саму процедуру.
В комиссию будут входить члены выборной аттестационной комиссии. Несомненно, часть руководителей театров, которые попадут в эту комиссию, испугаются, и будут проводить процедуру формально, чтобы сохранить прежде всего себя: ну как это, я проголосую против Пети или Васи, а он потом проголосует против меня?! Но все-таки пользу такие переизбрания принести могут и, я не сомневаюсь, принесут. При этом, переизбрания - мера временная, переходная. Мы так и говорили о ней с Путиным, как о первой ступени на пути к контрактной системе. Потому что этот переход должен быть постепенным, достаточно мягким: артисты - они же особые люди, у них шок наступает при слове «контракт». При этом, совершенно очевидно, что контрактная система неминуема. Я уверен, что один раз будет проведена аттестация, а потом уже можно будет на контракт переходить. И параллельно с переведением театров на контрактную систему, надо проводить еще одну процедуру. Худрук, который приходит в театр, предоставляет и защищает свою программу. Ее слушают учредители, экспертный совет из творческих работников и критиков. Говорят: отличная программа. Вот тогда худрука надо оставить на пять лет – и предоставить ему известную свободу: пусть он в эти годы с кем-то продлевает контракт, с кем-то не продлевает, как это происходит на Западе. А дальше мы смотрим. Если у него ничего не получилось - всё, до свидания. Или: у него прекрасно получилось, давайте продлим с ним контракт.
Главное, чтобы не было этого пожизненного сидения в руководящих креслах. Я отлично понимаю, что тут тоже надо гибко подходить: кто-то может и до 90 лет сидеть, и театру это будет на пользу, а кто-то и в 45 уже не должен руководить театром. Речь ведь идет не о возрасте, а о том, что вся театральная система прогнила. Она давно требовала реформации, а сейчас дошло до того, что чиновники сами не знаю, что с ней делать: что ни делай, всё умирает. Но репертуарный театр надо сохранить, потому что это великое достояние, надо восстановить его здоровое кровообращение. Те, кто кричит, что реформы убьют репертуарный театр, занимаются чистой воды демагогией. За такими текстами псевдозащитников репертуарного театра кроется исключительно страх, что потревожат их лично. А за этим страхом стоит их ощущение профессиональной беспомощности, в которой они никогда не признаются.
Вот появилась в Петербурге молодежная премия «Прорыв» - почему это хорошо? Не потому, что премий много не бывает. А потому что открылась дверь, и вошли новые люди. Сквозняк с улицы пошел в накуренную комнату. Сказать, что талантливых молодых режиссеров, актеров, художников нет, теперь уже невозможно. Ну и как быть тем людям, которые привыкли пожизненно сидеть в своих креслах, где их никто не беспокоит? На сквозняке им неуютно. Выйти из комнаты и начать взаимодействовать с талантливой молодежью у них не получается – молодые быстрее них, талантливее, и эти наши мастодонты ничего не могут им предложить. Как когда-то мне гениально сказал драматург Александр Моисеевич Володин, когда я его спросил, почему он не пишет новых пьес: «А у меня нет предложений». Точно ведь сформулировал. Чтобы за что-то взяться, нужна точная формулировка, точное предложение. А наши противники реформ ничего сформулировать-то не могут. Поэтому они и держатся за свои давно изжившие себя проекты и друг за друга. Всеми силами. Они будут стоять насмерть, но это их не спасет.
У театральной реформы есть и второй ключевой пункт – необходимо законодательно закрепить вариативность назначения на руководящий пост в театре художественного руководителя и директора. Что это значит? Что в каком-то случае художественный руководитель будет единственным первым лицом в театре, и тогда он должен будет взять на себя все хозяйственные и организационные вопросы. В другом случае первым лицом будет директор, и тогда он должен обладать художественным вкусом, чтобы приглашать режиссеров и формировать художественную политику театра. А в третьем случае будет два разделенных контракта: худрук будет отвечать за своё, а директор – за своё, как сейчас у нас в Александринском театре в экспериментальном порядке происходит. Почему возникла необходимость менять закон о руководстве театрами? Потому что чиновники наши выдали железобетонные формулы, по которым худрук должен отвечать и за туалетную бумагу, и за пожарную безопасность. Конечно, это абсолютно неверно – о чем мы и говорили. И вот сейчас по поручению опять-таки Путина - и уже министр культуры с этим согласился - в каждом отдельном случае вопрос будет решаться особо — так, как удобно и нужно именно для данного театра. Если в театре сильный директор и нет явного творческого лидера, значит, он становится первым лицом, если сильный худрук хочет взять на себя еще и организационные вопросы, - пожалуйста. Но если так случится, что худрук может заниматься только творческими проблемами, а директор прекрасно справляется с менеджментом, будет два руководителя. В результате нам и Малому театру разрешили оставить двойное руководство.
Конечно, Минфину удобно, чтобы был один человек, с которого можно спросить сразу за все – и это единоначалие, увы, вошло в Федеральный закон №83. Так что пришлось долго бодаться с юристами Министерства культуры, что меня лично особенно возмущало, потому что они-то должны защищать интересы отрасли, а не отстаивать глупости Минфина и Минэка. «А вы, - говорили мне, - по доверенности передайте директору ответственность за оргпроблемы». А как же я могу по доверенности передать, если Министерство же записывает в устав персональную ответственность. Я могу передать подпись в банке, но персональную ответственность по доверенности не передашь. Все равно придут спрашивать с меня. И это ведь еще в Петербурге и Москве всё более-менее пристойно, а в провинции директора давно захватили всё. Они выгоняют режиссеров, разрывают с ними контракты, любыми способами пытаются обеспечить кассу. Любыми! Так вот теперь у худрука тоже будут права. И мы добиваемся, чтобы они были закреплены законодательно, поправкой к ФЗ №83.
Подготовила Жанна Зарецкая, «Фонтанка.ру»
