ПоделитьсяЗаявленная в России декриминализация контрабанды на практике оказалась весьма условной. Следственные органы попросту переименовывают обвинения на новые статьи Уголовного кодекса, а суды не считают нужным даже рассматривать жалобы на такие действия.
Заявленная в России декриминализация «контрабанды», похоже, оказалась весьма условной. Следственные органы попросту переименовывают обвинения на новые статьи Уголовного кодекса, а суды не считают нужным даже рассматривать жалобы на такие действия. Исключение составляет товарная контрабанда — только она оказалась действительно декриминализованной.
Фемида - головой в песке
Эта тенденция прекрасно прослеживается на примере уголовного дела бывшего снайпера российской армии, а ныне бизнесмена Сергея Татаринцева. Его и ещё троих граждан обвиняли в контрабанде через российско-финляндскую границу гражданского оружия. Следователь по особо важным делам Северо-Западного следственного управления на транспорте СК РФ капитан юстиции Матвеев вынес постановление, в котором переквалифицировал обвинение Татаринцеву и его товарищам с исключённой из Уголовного кодекса 188-й статьи на новую 3-ю часть новой статьи 226.1, предусматривающую ответственность за контрабанду оружия.
Следователь так и написал: «Уголовная ответственность за контрабанду оружия из закона не исключена, а произошло переименование статьи Уголовного кодекса РФ...»
Защищающий Татаринцева адвокат Евгений Тонков не скрывал возмущения: закон обратной силы не имеет, соответственно, следователь не может инкриминировать гражданину статью Уголовного кодекса за действия, которые произошли раньше появления самой статьи! По мнению адвоката, разночтений тут быть не может: раз 188-ю статью законодатель исключил из Уголовного кодекса, значит, уголовное преследование всех привлекавшихся по ней граждан должно быть прекращено. Вне зависимости от того, что этих граждан привлекали за контрабанду оружия, наркотиков или телевизоров.
Только так, по мнению адвоката Тонкова, можно трактовать вступивший 8 декабря 2011 года в силу Федеральный закон № 420 ФЗ, который, в частности, исключил 188-ю статью из Уголовного кодекса.
Напомним, из закона следует, что претензии государственных органов по перемещению через границу товаров оказываются в ведении гражданского права. Уголовное преследование теперь распространяется только на нарушения при экспорте-импорте наркотиков, боевого оружия, психотропных веществ и культурных ценностей, для чего в Уголовный кодекс включены две новые статьи: 226.1 и 229.1.
Развитие событий показало: исключение из УК РФ 188-й статьи вовсе не означает её полной декриминализации, как это было заявлено. Следственные органы попросту переименовывают старую 188-ю статью на одну из двух новых, если речь идёт о нетоварной контрабанде, а суды вообще отказываются в это вмешиваться. Адвокат Тонков называет такую позицию судов страусиной — судьи стараются не давать оценку тому, что вызывает у них недопонимание.
Некультурные ценности
Например, вопрос об отмене постановления следователя Медведева, которым тот «переименовал» 188-ю статью, суды завернули уже трижды.
Судья Выборгского городского суда Ленинградской области Шевцова отказалась принимать жалобу к рассмотрению, мотивируя это процессуальной независимостью следователей.
Судья Выборгского городского суда Ленобласти Мазуров отказался принимать жалобу к производству в связи с тем, что постановление следователя Медведева, по мнению судьи, ничего в процессуальном положении Татаринцева не изменило (за исключением номера статьи УК РФ) — значит, его конституционные права не нарушены.
Судья же Калининского районного суда Петербурга Пилехин (где Сергей Татаринцев также пытался обжаловать постановление о «переименовании») направил жалобу снова в Выборгский городской суд Ленинградской области — по подсудности.
С процессуальной точки зрения это весьма интересный момент — согласно Уголовно-процессуальному кодексу, суд не может не принять к рассмотрению жалобу, поступившую из другого суда. Так что у этой занимательной истории будет продолжение.
Показателен и случай, который произошёл с уже осуждённым за контрабанду культурных ценностей (предметов археологических раскопок в Краснодарском крае) генеральным директором ООО «Витамин-Д» гражданином Израиля Евгением Годовиком. В июне прошлого года вынесенный в отношении него Выборгским городским судом Ленинградской области обвинительный приговор вступил в законную силу. Евгений Годовик получил 4 года условного лишение свободы с испытательным сроком 2 года — в связи с деятельным раскаянием.
После появления декриминализовавшего контрабанду федерального закона № 420 бизнесмен обратился в Выборгский городской суд Ленобласти с просьбой освободить его от исполнения наказания. 1 февраля 2012 года судья Петров отказал Евгению Годовику в удовлетворении ходатайства об освобождении от исполнении наказания. Судья мотивировал это почти столь же просто, как и капитан Матвеев из Следственного комитета: мол, 188-я статья декриминализована, но само преступление (контрабанда культурных ценностей) - нет, так что пусть отбывает наказание.
«Преступность и наказуемость деяния определяются уголовным законом, действовавшим во время совершения этого деяния», - процитировал судья Петров в подтверждение своей позиции Уголовно-процессуальный кодекс.
Человеческий фактор
Уголовное преследование бизнесмена Максима Иванова, обвинявшегося в контрабанде бытовой техники в особо крупных размерах, старший следователь 4-го отдела следственной части Главного следственного управления питерского ГУ МВД майор юстиции Беляков без всяких проблем прекратил через несколько дней после вступления в силу нового закона. Но и тут не обошлось без курьёза.
На сайте ГУ МВД РФ по Петербургу и Ленинградской области имеется раздел «Разыскиваемые преступники». По словам адвоката Евгения Тонкова, с 1 июля 2010 года до середины марта 2012-го в соответствующем списке значился Максим Иванов, который, как написано на сайте, «находился в федеральном розыске как скрывшийся от органов следствия МВД, обвиняемый по ст.188, ч. 4, УК РФ». После прекращения уголовного преследования защищающий Иванова адвокат Евгений Тонков попытался убедить сотрудников полиции убрать из раздела «разыскиваемые преступники» своего сайта объявление о розыске Иванова.
Ну в самом деле: как можно разыскивать того, чьё уголовное преследование прекращено? Однако добиться этой, на первый взгляд, мелочи адвокату Тонкову долго не удавалось. Более того, в объявлении имелась любопытная фраза: «Всем, кто обладает какой-либо информацией о его местонахождении, просьба сообщить по телефонам: 8-81378-351ХХ или 02».
Про 02 всё понятно, но корреспондент «Фонтанки» решил позвонить по второму телефонному номеру, предполагая, что это номер полицейского подразделения, которое является инициатором розыска (так должно быть по сложившейся практике). Выяснилось, что и тут не всё соответствует здравому смыслу. Этот телефонный номер оказался номером домашнего телефона заместителя начальника учебного отдела Самарского юридического института Федеральной службы исполнения наказаний Ирины Изюмской! Сначала мы решили, что полицейское ведомство отрабатывает новые технологии, предлагая сообщать о местонахождении разыскиваемых преступников сразу лично работникам ФСИН, в системе которой эти преступники рано или поздно окажутся. По этому поводу корреспондент «Фонтанки» связался с Ириной Изюмской (она сейчас работает в Самаре), которая призналась, что про столь нетрадиционное использование полицейскими номера её домашнего телефона ей известно, но её это ничуть не радует. Ей домой постоянно звонят граждане, которые думают, что это телефон полиции, — они не пытаются помочь в поимке Максима Иванова, зато пытаются просить помощи в своих личных проблемах. Ирина Изюмская назвала происшедшее «человеческим фактором».
Статьи нет, а наказание осталось
Все эти три истории имеют много общего, хотя кое-чем различаются.
Следователь СК РФ Матвеев «переименовал» обвинение Сергея Татаринцева и его товарищей с декриминализованной 188-й статьи УК РФ на новую статью 226.1, которая предусматривает уголовную ответственность за контрабанду оружия.
Судья Выборгского городского суда Ленобласти Петров отказался освободить от исполнения наказания Евгения Годовика, сославшись на новую статью 229.1, предусматривающую уголовную ответственность за контрабанду культурных ценностей.
Следователь питерского ГСУ Беляков же сразу прекратил уголовное преследование Максима Иванова и его бывшего подельника — но им инкриминировалась товарная контрабанда (бытовая техника), уголовная ответственность за которую сегодня вообще не предусмотрена.
Таким образом, определённая логика в действиях представителей правоохранительной и судебной систем прослеживается: людей продолжают обвинять в совершении деяний, которые были и остались уголовно наказуемыми, вне зависимости от того, какой статьёй в Уголовном кодексе это предусмотрено. И с обывательской точки зрения это, наверное, правильно. Только остаются большие сомнения: насколько это соответствует действующему законодательству?
Константин Шмелёв, «Фонтанка.ру»
