ПоделитьсяКак сказал в последнем слове Алексей Навальный, "замечательное судебное заседание, похожее на телесериал", закончено. Две недели назад, 5 июля, он затруднился определить жанр этого сериала: комедия или драма. И вот 18 июля это сделал судья Сергей Блинов: Навальный будет сидеть в колонии общего режима 5 лет. За то, что пытался вывести из кризиса полуживую и проворовавшуюся госконтору. Пётр Офицеров получил 4 года колонии за то, что занимался бизнесом с прибылью.
В зал суда, конечно, не поместились все, кто приехал слушать приговор. Но там были Юля Навальная и Лида Офицерова – жёны подсудимых. Там были их родители.
Навальный вошёл под стрекотанье фотокамер, когда его предполагаемый подельник Офицеров и все адвокаты были уже на местах. Сел за стол.
– Ну, здравствуйте, – закатал он рукава.
Кто-то из журналистов попытался задать ему вопрос.
– Всё скажем сразу после оглашения, – уверенно кивнул Навальный. – Конечно, я не сомневаюсь в оправдательном приговоре. Вы же здесь тоже были всё это время? Значит, я надеюсь, не сомневаетесь? Вот и я не сомневаюсь.
– Никто не сомневается, – грустно улыбнулась адвокат Офицерова Светлана Давыдова. – Всё будет хорошо.
И тут же стало понятно, насколько хорошо всё будет. Пристав озвучил распоряжение судьи: за малейшее нарушение порядка слушателей выставят из зала. Ни разу за 3 месяца Сергей Блинов так не закручивал гайки. Навальный закусил губу и весело перешёптывался со своим адвокатом Ольгой Михайловой.
Позже, когда это заседание закончится, Юля Навальная скажет журналистам: в это время и Алексей, и Пётр уже всё знали.
– Алексей точно знал, что будет реальный срок и что он будет долгим, – скажет она. – Сергей Гуриев, перед тем как уехать, предупредил его об этом. Так что Алексей был готов, насколько можно подготовиться к этому. Я и вся наша семья поддерживаем, поддерживали и будем поддерживать его и впредь. Я очень верю, что всё будет хорошо.
Суд всё установил
Судья Сергей Блинов, как и раньше, вошёл в зал минута в минуту – ровно в 9.00. Только теперь он начал уж очень стремительно: секретарь ещё договаривала фразу о том, что просит всех встать, а судья уже злой скороговоркой читал приговор. Перед ним лежала толстая папка, в ней было много страниц. Он очень спешил. Только время от времени останавливался, чтобы глотнуть воды из стакана. Напротив него стоял и спокойно пил воду прямо из горлышка пластиковой бутылки подсудимый Навальный.
Временами Навальный поворачивался в сторону Юли. Улыбался ей, ободряюще кивал, делал какой-то жест руками. Она держала улыбку и тоже кивала. Рядом со статной Юлей стояла, стиснув руки на груди, невысокая Лида Офицерова.
Всё стало понятно на третьей минуте монотонной скороговорки его чести судьи Блинова. "Суд установил: Навальный организовал совершение преступления и руководил исполнением растраты, то есть хищения чужого имущества, вверенного виновному, в особо крупном размере". Впереди было ещё три с половиной часа чтения. Но все всё поняли. Оставался только один вопрос: сколько?
"Организовал". Значит, красивой сцены с оправданием не будет. Всем привет, кстати", – писал в это время Навальный в Твиттере.
"Красивой сцены не будет"
Выступая в прениях вскоре после прокурора, просившего посадить обвиняемых на шесть и на пять лет, Навальный сказал, что у него возникло ощущение, будто он перенёсся на машине времени в тот день, когда оглашалось обвинительное заключение.
На самом деле это ощущение возникло, когда судья Блинов читал приговор: это действительно был практически дословный текст обвинительного заключения. В нём, как мы знаем, было сказано, что Навальный в 2009 году задумал, используя свои полномочия советника губернатора Кировской области, присвоить и растратить продукцию Кировского государственного унитарного предприятия (КОГУП) "Кировлес". Для реализации преступного замысла его подельник Пётр Офицеров зарегистрировал ООО "Вятская лесная компания" (ВЛК) и открыл банковский счёт. Навальный заставил генерального директора "Кировлеса" подписать заведомо невыгодный договор с ВЛК и продавать древесину по заведомо заниженным ценам.
Договор должен был создать видимость гражданско-правовых отношений, в то время как древесина от "Кировлеса" в адрес ВЛК поставлялась без эквивалентного возмещения. Что и является хищением. В результате ВЛК купила древесину у "Кировлеса" за 14 миллионов рублей и продала её своим контрагентам за 16 миллионов 165 тысяч. Разница составила 1,2 миллиона рублей за 4 месяца торговли. Таким образом, делало вывод следствие, подсудимые присвоили 10 тыс. кубометров древесины на сумму 16 миллионов 165 тысяч рублей. Теперь всё это повторил судья.
И будто не было трёх месяцев судебного следствия и 19 заседаний. Будто не выступали в зале свидетели обвинения – директора лесхозов, которые рассказывали, что цены в договоре не были заведомо занижены, они просто упали в 2009 году по сравнению с 2008-м из-за кризиса. Будто не говорили эти директора, что никто не мог заставить их торговать в убыток – они просто прекращали работать, если чувствовали, что это невыгодно. Будто вице-губернатор Сергей Щерчков, а за ним и губернатор Никита Белых не пытались объяснить суду, что у советника нет полномочий заставить кого-либо подписать что-либо.
Никакой политики
Судья, конечно, ссылался в приговоре на показания всех свидетелей. Но только на те показания, что были даны в ходе предварительного следствия, которые со слов лесников записал в протоколе следователь. А если эти свидетели в суде вдруг заявили что-то противоположное протоколам – так это их подвела память, перед следователем они помнили события 2009 года лучше. И неважно, что ключевому свидетелю обвинения – бывшему гендиректору "Кировлеса" Вячеславу Опалеву, который по сделке со следствием дал показания на Навального, за что получил условный срок, – показания пришлось зачитывать трижды, чтобы он мог "вспомнить", что говорил на следствии.
Судья главным образом оперировал показаниями троих свидетелей: Опалева, дочери его гражданской жены Марины Буры и его заместительницы Ларисы Бастрыгиной. Во время процесса Навальный не раз говорил, что и Опалев, и Бастрыгина были уволены по его инициативе, потому что их поймали на финансовой нечистоплотности. И Опалев, и Бастрыгина вынуждены были подтвердить это в суде. Но Сергей Блинов счёл, что их слова против Навального достойны доверия, да и конфликта никакого не было.
Неубедительными, недопустимыми или не относящимися к делу судья признал практически все доказательства невиновности подсудимых, представленные защитой. Финансовые проводки, подтверждавшие, что ВЛК оплатила продукцию "Кировлеса", не относятся к делу. Данные от конкурсного управляющего КОГУП о том, что обанкротившееся предприятие имело в 2009 году долги в 200 миллионов и ещё столько же не могло получить со своих должников, были названы доказательством недопустимым, к тому же они вовсе не подтверждали, что "Кировлес" обанкротился вовсе не из-за миллиона и двухсот тысяч рублей, которые ему недоплатила ВЛК за лес. И не важно, что с такими долгами Опалев переводил 45 "кировлесовских" миллионов конторе, в которой работал его сын, - это к делу не относится.
Судья Блинов несколько раз подчеркнул: суд не нашёл подтверждения заявлениям подсудимого Навального и его адвокатов о том, что данное уголовное дело является политическим и что кто-то заинтересован в его исходе. Всё честно, законно и объективно.
Дело Навального
Можно и дальше рассказывать, что учёл судья, а что решил не учитывать. Но с "пятёрочкой", полученной Навальным, и "четвёрочкой" для его подельника Офицерова, у которого, между прочим, пятеро детей, уже ничего не поделаешь. адвокаты, конечно, будут оспаривать приговор, но итог так же предсказуем, как этот приговор был предсказуем ещё год назад, когда "Фонтанка" впервые написала о "деле "Кировлеса".
Напомним, как оно вообще появилось, дошло до суда, а потом и до приговора.
"Дело Навального" существует с августа 2009 года, хотя тогда по нему только была начата доследственная проверка.
В начале 2009 года Навальный стал общественным советником губернатора Кировской области Никиты Белых и отвечал, в частности, за план по выводу из кризиса "Кировлеса". В это же время московский предприниматель Пётр Офицеров приехал в Киров, чтобы стать лесным трейдером – посредником, закупающим древесину у лесхозов и продающим её обрабатывающим предприятиям, и основал ВЛК. В это время самой большой проблемой предприятия был сбыт (это в суде один за другим подтвердили почти все директора лесхозов). ВЛК стала покупать продукцию "Кировлеса", но сотрудничество не заладилось. Версию о том, почему дружбы не получилось, подтвердил в суде губернатор Никита Белых: директора лесхозов хотели торговать без контроля и за наличные, а ВЛК работала только "по-белому". Это иллюстрируют и банковские проводки, которые не заинтересовали судью Блинова: Офицеров даже компьютерные программы приобретал исключительно лицензионные.
Директора лесхозов начали отказываться работать с ВЛК, и к сентябрю сотрудничество сошло на нет. О нём, наверное, забыли бы уже в октябре. Тем более что "Кировлес" вскоре обанкротился с долгами в сотни миллионов.
Но, как выразился в суде губернатор Белых, его советник Навальный слишком много писал (имеется в виду – в своих антикоррупционных блогах). "Если бы вы меньше писали, сейчас всё было бы гораздо проще", – обратился губернатор к блогеру в суде. Летом 2009-го, например, он писал про "Транснефть" и ВТБ. И в августе того года началась упомянутая доследственная проверка единственного на тот момент места, где Навальный "отметился", кроме Интернета: "Кировлеса".
По итогам этой проверки Следственное управление СК РФ по Кировской области отказало в возбуждении уголовного дела. Ввиду отсутствия состава преступления. Центральный аппарат СК то постановление об отказе отменил. Материалы передали в следствие Приволжского федерального округа. Но и там состава преступления не нашли.
В мае 2011 года СК всё-таки возбудил дело. Навальному и Офицерову инкриминировали статью о причинении ущерба путём обмана при отсутствии признаков хищения. Размер ущерба следствие оценивало в 1,3 миллиона рублей – разницу между ценой покупки древесины и ценой её перепродажи. В апреле 2012-го это дело было прекращено всё по той же причине – за отсутствием состава преступления.
В конце мая 2012-го на совещании в Петербурге глава СК РФ Александр Бастрыкин высказал возмущение тем, что в Кирове для Навального не нашлось состава. Материалы забрал центральный аппарат СК РФ. В конце июля Навальному и Офицерову были предъявлены обвинения (http://www.fontanka.ru/2012/08/10/110/). Причём речь шла уже о другой, более тяжкой статье УК - о хищении, в особо крупных размерах: теперь Навального и Офицерова обвиняли в том, что похищена была не "дельта" между ценой покупки и ценой продажи, а вся оплаченная ВЛК древесина.
Бригада из четверых следователей приступила к работе, чтобы доказать: главный борец с коррупцией, которому известная партия обязана лейблом "партия жуликов и воров", сам нечист на руку по-крупному. В качестве обвиняемого был привлечён Опалев, он тут же заключил сделку со следствием и дал показания о руководящей роли Навального в хищении. В декабре 2012-го Опалева судили особым порядком, то есть без исследования доказательств, только на основании его признательных показаний. Учитывая его глубокое раскаяние и добровольную помощь следствию, суд назначил ему условное наказание. Вынесенный ему обвинительный приговор означал, что теперь уже от состава преступления не отвертишься: факт покупки и перепродажи признан судом по показаниям Опалева. Эту покупку и перепродажу следствие назвало хищением. Оставалось доказать, что это хищение совершил Навальный. В январе следствие было закончено.
"Пытаюсь уговорить пустить волну…"
Теперь, как мы знаем, закончено "дело Навального". В несколько более широком смысле, чем подразумевает Уголовно-процессуальный кодекс: карьера избранного политика для Навального закрыта, недавно принятый закон запрещает судимым гражданам избираться. Впрочем, для этого достаточно было дать Навальному условный срок, на что многие и рассчитывали.
Пока судья читал свой приговор, Навальный не расставался с телефоном: что-то писал. Юля тоже перебирала пальцами по тачскрину. Наверное, супруги напоследок должны были что-то сказать друг другу. Но даже за время оглашения приговора в Твиттере появилось несколько реплик Навального.
"Блинов просто обвинительное заключение читает. Чего он делал-то тогда две недели", – написал он в начале чтения. "Пытаюсь уговорить всех, кто стоит в нашем ряду "пустить волну" как на стадионе. Пока не уговариваются", – хохмил он незадолго до того, как судья назвал наказание. В общем, было понятно, что с игрушками, которые сделали Навального кандидатом в мэры Москвы, одну известную партию – "партией жуликов и воров", а одного большого чиновника Следственного комитета – "иностранным агентом", этот с позволения сказать оппозиционер расстанется только в одном месте. Вот в это место его и отправили.
Была надежда, что условный срок получит хотя бы отец пятерых детей Офицеров. Но тот чётко сказал во время прений: возможность остаться на свободе после приговора у него была во время следствия, нужно было всего лишь дать нужные показания – оговорить Навального. Он этого делать не стал. И сейчас, возникни снова такая возможность, поступил бы точно так же. Ну, раз поступил бы – получи.
Если Офицеров в прениях говорил о Навальном, то Навальный – об Офицерове: попросил у него прощения. А потом добавил, что сам он не уймётся.
– Если кто-то считает, что я или мои коллеги прекратим ту деятельность, которую мы ведем, то все глубоко ошибаются, – обращался две недели назад в прениях Навальный к "кому-то". – Я заявляю, что и я, и мои коллеги, мы сделаем все для того, чтобы уничтожить этот феодальный строй.
После приговора к журналистам вышла Юля Навальная.
– Если кто-то надеется, что расследования Алексея прекратятся, это не так, – сказала она. – Фонд борьбы с коррупцией как работал, так и будет работать. Мы очень надеемся на вашу поддержку. Самое главное, что сейчас мы можем сделать, – это работать и проявить солидарность с Петром и Алексеем. Я очень верю, что все будет хорошо. Мы победим. Вы, пожалуйста, тоже верьте, что все будет замечательно.
Кроме тюремного заключения Навальному и Офицерову назначены наказания в виде штрафов – по полмиллиона рублей. Обоих взяли под стражу в зале суда.
Ирина Тумакова, "Фонтанка.ру"
