Поделиться80-килограммовый южноафриканский бурбуль изуродовал пенсионера. За смерть отца дочь потребовала через суд 2,2 млн рублей. Член семьи, в которой откормили это животное, не удержал пса, вину признал и не отказывался выплачивать компенсацию, но скоропостижно умер. Исковые требования предъявили к вдове и ее родителям. Они - против, уверяя, что возмездие уже свершилось по ветхозаветному принципу "око за око".
Долго и дорого
Поздним вечером 10 июля 2012 года в поселке Васкелово бурбуль Эрвин Браун, в обиходе Котя, выбежав из дачной калитки, набросился на пенсионера Владимира Фролова. 69-летнего мужчину госпитализировали с множественными рвано-скальпированными ранами головы, лица, шеи, кисти.
Фролова лечили долго и дорого. Из Токсовской больницы родственники перевели его во всероссийский центр экстренной и радиационной медицины МЧС (ВЦЭРМ) на улице Академика Лебедева в Петербурге. Заключили договор об оказании платных медицинских услуг. У пациента начались осложнения в виде сепсиса и инфекционно-токсического шока. Через полтора месяца ВЦЭРМ обратился в комздрав с просьбой перевести пациента в НИИ скорой помощи имени Джанелидзе и оплатить в рамках программы государственных гарантий бесплатного оказания медицинской помощи лечение по тарифу “сепсис тяжелый”. Дочь пенсионера Ирина Селезнева также обращалась к чиновникам. Ей единовременно выплатили 250 тысяч рублей на препарат “Пентаглобин” по жизненным показаниям.
Через два месяца после нападения Владимир Фролов умер от сепсиса. СК расследовал дело по статье “причинение смерти по неосторожности”. В преступлении обвинили бизнесмена Андрея Змушко, под присмотром которого находился пес. Он один был на участке и не удержал калитку под напором Эрвина-Коти.
Просили отсрочку
На допросах Змушко признал вину в полном объеме и соглашался возместить материальный ущерб и компенсировать моральный вред в разумных и доказанных пределах. Ирина Селезнева обращалась к нему с просьбами о финансовой поддержке. Лечение пенсионера стоило больше миллиона рублей.
“Однако никаких счетов она не предоставила”, - уточнял Змушко, когда оправдывал отказ в выплатах.
Допрашивали также жену обвиняемого и ее родителей - Милицу и Бориса Лазаревых, с дачного участка которых и вырвался пес. Те подтвердили готовность в полном объеме возместить расходы, когда будет такая возможность: “Мы продадим дачу”.
Лазаревы, как говорят, просили Селезневу об отсрочке. По их словам, они попали в денежную яму. Андрей, как основной источник дохода семьи, потерял постоянную работу. Одновременно банк требовал выплаты по ипотеке, коммунальный долг превысил сто тысяч рублей, которые ЖКС № 2 Московского района взыскал через суд. Мужчина перебивался случайными заработками, вплоть до игры в покер.
“Мы сидели без копейки. Но нам устроили настоящий ад, - говорит его жена Елена Лазарева. - Семью травили. На телефон Андрея звонили по сорок раз за день. Листовки расклеили у дачного участка с содержанием, что на его территории находятся убийцы. Муж очень переживал, что виноват в смерти человека и перед своей семьей”.
Неоконченный суд
В феврале 2013 года во Всеволожском городском суде начались слушания по делу Змушко. Елена Селезнева сообщила, что не дождалась финансовой помощи и заявила гражданский иск на возмещение материального ущерба 764 тысяч рублей и 1,5 млн - компенсации морального вреда. Итого 2 млн 276 тысяч.
На предварительном следствии выяснилось, что 37-летний Змушко долгие годы болеет гепатитом Б, который дал осложнение на печень. Медики диагностировали цирроз. Вирус мужчина подхватил в тату-салоне, накалывая на плечо изображение дракона.
В конце марта 2013 года подсудимый попал в больницу с обострением. Через месяц суд приостановил уголовное дело в связи с тяжелой болезнью фигуранта. Представители потерпевшего обжаловали это решение с довольно смелой формулировкой: “Суду следует учесть, что обострение хронического заболевания могло быть вызвано Змушко Андреем умышленно, с целью затягивания рассмотрения уголовного дела и избежания уголовной ответственности в связи с истечением сроков давности”.
Апелляционную жалобу подали в начале мая. Через месяц Змушко умер. Уголовное дело прекратили в связи с его смертью.
Равный счет
Cчет семейных трагедий сравнялся - 1:1. Лазаревы решили, что уже понесли достаточное наказание по ветхозаветному принципу "око за око", и тему матпомощи родственникам Владимира Фролова закрыли.
“Дочь умершего, по сути, содействовала смерти моего мужа, заставив его переживать, - сказала корреспонденту “Фонтанки” Елена. - Андрей не попал бы в больницу с обострением, нашел бы уже работу и выплатил деньги”.
Ирина Селезнева парировала, опровергнув причастность к смерти мужчины:
“Травлю не устраивала. Листовки клеили соседи. Да, СМИ подключила, когда поняла, что Лазаревы не собираются участвовать в беде. Да, обида у меня осталась. Меня кормили обещаниями помощи, когда я ходила с протянутой рукой. Просила: дайте сколько можете. Другие люди не отказывали. Расходы на лечение росли катастрофически быстро, и медики в клинике МЧС настаивали на внесении хотя бы части суммы”.
Конфликт вокруг бурбуля вылился в еще один гражданский иск. Аналогичные финансовые требования Ирина Владимировна перенесла на вдову, Елену Лазареву, и ее родителей. В ноябре суд принял обеспечительные меры в виде ареста дачного участка, записанного на Милицу Александровну, и автомобиля Бориса Борисовича. Теща и тесть стали ответчиками за деяние умершего зятя.
По информации “Фонтанки”, главной юридической головоломкой для Московского райсуда станет определение владельца бурбуля-убийцы. При жизни Змушко никто не сомневался, что номинальным хозяином был именно он. Мужчина пояснял, что купил Эрвина в 2005 году в подарок тестю Борису Лазареву по случаю его выхода на пенсию. В петербургском питомнике собаку зарегистрировали на пенсионера, оформили ей паспорт домашнего животного. В 2009 году Борис Борисович перенес операцию. Пса переписали на Андрея Змушко.
Интересы Ирины Селезневой представляет адвокат Ксения Чепкасова.
“Мы хотим взыскать ущерб с владельцев собаки. На судебном следствии Милица Александровна сообщала, что собака принадлежит всей семье (дословно: “Это семейная собака, пес воспринимал как хозяев всех троих”. - Ред.). Мы подали иск исходя из этих показаний. Также мы отправляли запрос в Российскую кинологическую федерацию. Нам прислали ответ. Владельцем значится Лазарев Борис Борисович. В рамках уголовного дела гражданский иск подавали к Андрею Змушко, потому что не было всей полноты информации. А с вновь вскрывшимися обстоятельствами, в частности ответом РКФ и показаниями родственников на суде, считаем, что отвечать по этому иску должна семья.
В суде Бориса Лазарева не допрашивали, но в материалах дела есть протокол его допроса. Пенсионер также дал понять, что хозяев у Эрвина может быть несколько:
“Как мне кажется, лидером для собаки являюсь я, так как я много времени провожу и ухаживаю за ней, но пес слушался всех одинаково. Мой зять Змушко также проводит с псом много времени, он гуляет и кормит собаку, но инициативы в воспитании не проявляет. Конкретного хозяина у собаки нет, пес принадлежит всем членам семьи и воспринимает и слушается всех практически одинаково”.
Своя логика
У Лазаревых своя логика. Виновным в смерти пенсионера признавал себя Андрей Змушко, и никто не требовал, чтобы он ответственность разделил с членами семьи. Нынешний же иск, по мнению ответчиков, не отвечает смыслу правоотношений. Любые лица не могут отвечать за имущественный вред, нанесенным другим человеком.
В одном из кинологических центров Петербурга “Фонтанке” пояснили, что, вероятно, основным фактором в установлении виновника останется фатальная роль того человека, который не удержал пса:
“Логически рассуждая, ответственность должен нести тот, кто животным пользовался в момент нападения. По родословной владельцем собаки может быть Вася, но если его жена Маша на прогулке недосмотрела за ней, то и отвечать ей. И даже в случае смерти Маши Васю вряд ли привлекут. Однако это тонкий вопрос, на усмотрение суда. Основной владелец животного, конечно, указывается в родословной. Но в паспорт вписывают того человека, который фактически пользуется ею”.
Адвокат Сослан Бетрозов также считает, что суду придется вникнуть в юридическую значимость документов о домашних животных:
“Если истец отозвал иск в рамках уголовного судопроизводства, то вновь инициированные исковые требования в отношении иных возможных сособственников домашнего животного имеют незначительную судебную перспективу. Допускаю подобный прогноз с учетом того, что в паспорте домашнего животного в качестве собственника указано лицо, не являющееся ответчиком по новому иску. Относительно удовлетворения судом заявления о принятии обеспечительных мер, полагаю его законным, поскольку обеспечение иска допускается во всяком положении дела и принимается судом до рассмотрения дела по существу”.
