Ну, наконец-то хоть кто-то из высшего руководства России сказал правду о нашем текущем экономическом положении. Первый вице-премьер Игорь Шувалов в Давосе признал, что ситуация значительно сложнее, нежели была в 2008 году, причем дальше можно ожидать нового ухудшения.
Раньше начальство нам по большей части вешало лапшу на уши. За последние полгода накопилось множество мифов о том, как Россия станет преодолевать трудности. Однако на деле для оптимистических заявлений нет никаких оснований. Рассмотрим основные мифы по очереди.
Миф первый: от падения рубля пострадают лишь жители крупных городов, которые привыкли покупать импортные товары.
Это неверно по двум причинам. Во-первых, уже сейчас растут цены во всей стране, причем не только на импорт. Удорожание импорта снижает конкуренцию, а поскольку многие отечественные производители являются монополистами на внутреннем рынке, ничто не мешает им раскручивать инфляцию. Более того, по мере увеличения темпов инфляции у наших предприятий будут возрастать зарплаты, тарифы и расходы на покупку сырья. Все это вынужденно отразится в ценах, поскольку никто не может работать себе в убыток.
Во-вторых, выпадение нефтедолларовых доходов приводит к сокращению совокупного спроса на товары по всей стране. Если Россия в целом стала беднее, мы в целом же будем меньше покупать. В итоге остановятся заводы, сократятся рабочие места. То есть тяжелее всего будет россиянам не как покупателям, а как производителям.
Миф второй: мы обеспечим импортозамещение.
В тех случаях, когда у отечественных производителей имеются свободные мощности, импортозамещение действительно можно обеспечить. Если же мощностей нет, надо сперва осуществить инвестиции, т. е. построить заводы. А с этим возникает проблема. Опять-таки по двум причинам.
Во-первых, большую часть современного оборудования для предприятий надо импортировать. Но стоимость импорта резко выросла из-за падения рубля. Кроме того, из-за повышения ключевой ставки Центробанка дороже стали кредиты. Мало кому импортозамещение в нынешних условиях окажется по карману.
Во-вторых, часть российского бизнеса, потенциально способная взяться за импортозамещение, предпочтет вывести капитал за рубеж. Как известно, бегство капиталов последние годы активно идет, и нет оснований считать, будто оно замедлится. Слишком нестабильно положение дел в России, чтобы привлечь капитал. Более того, никто не знает, нужно ли импортозамещение в принципе, поскольку завтра рубль может подняться и импорт станет доступен потребителю.
Миф третий: потеряв из-за западных санкций кредиты на Западе, мы сможем перекредитоваться на Востоке.
На самом деле Россия не ищет кредиты, а активно выплачивает долги. По итогам 2014 года общий объем нашего долга сократился на 18%. И этот процесс будет продолжаться. Тот, кто считает, что мы найдем деньги на Востоке, исходит не из экономических, а из политических реалий, да к тому же сильно искаженных. Даже если считать, будто Китай относится к нам дружественно, кредитование остается чисто коммерческим делом. У Пекина нет никаких оснований предоставлять России деньги бесплатно или под сравнительно низкий процент. Дружба дружбой, как говорится, а табачок врозь.
Что же касается цены «табачка», то она всегда возрастает для стран с падающей экономикой и низкими международными рейтингами. Ненадежный заемщик платит больше надежного, чтобы покрыть риски. Так что занимать мы можем сейчас на плохих условиях, а потому, скорее всего, постараемся от займов воздержаться.
Скорее всего, государство будет печатать деньги и давать их госкомпаниям-должникам, чтобы те на рынке скупали валюту для выплаты долга. В итоге рубль станет падать и дальше. Иными словами, крупные российские должники расплатятся с Западом не за счет денег, взятых с Востока, а за счет обесценивания наших зарплат и сбережений.
Миф четвертый: российская экономика «встанет с колен», когда начнется подъем у стран – покупателей наших нефти и газа.
На самом деле этот подъем в лучшем случае поможет России перейти от рецессии к стагнации. В 2013 году при высоких ценах на нефть наша экономика уже почти остановилась. Если благодаря успехам мирового хозяйства цена на нефть вернется к ста долларам за баррель, мы фактически вернемся в условия 2013 года. Приток нефтедолларов будет больше, чем сейчас, но инвестиционный климат останется прежним, капитал по-прежнему будет бежать из России, да к тому же, скорее всего, сохранятся санкции. Мы, бог даст, возможно, перестанем падать в пропасть, но вряд ли станем расти. Мы войдем в длительный застой, который по некоторым параметрам будет напоминать позднесоветский.
Миф пятый: государство в рамках антикризисной программы выделяет средства на поддержку банков, а потому банковский кризис нам не грозит.
Государство может спасти лишь ряд сравнительно небольших банков. Если кризис станет масштабным, потребуется столько денег, сколько у правительства нет. Соответственно, спасти крупнейшие банки удастся лишь за счет денежной эмиссии, осуществляемой Центробанком. Иными словами, наши вклады при таком сценарии не будут потеряны, но инфляция ускорится, и сбережения, сделанные в рублях, сильно обесценятся. Государство не может спасти нас от банковского кризиса: оно может только перевести его из одной формы в другую.
Миф шестой: крупные военные расходы, осуществляемые сегодня, поднимут наш ВПК, а тот, в свою очередь, потянет за собой вверх всю экономику.
Подобный «эффект локомотива» действительно в некоторых случаях обеспечить можно. ВПК сам работает и создает спрос на продукцию десятков отраслей экономики, необходимых для производства ракет, крейсеров, самолетов, зенитных установок и т. д. Если бы наша страна сейчас находилась на подъеме, если бы она была привлекательна для инвестиций, то государственные деньги, вложенные в ВПК, могли бы сработать. Но в нынешних условиях вероятнее все же предположить, что большую часть инвестиций откровенно разворуют. Деньги вложат не столько в производство, сколько в валютные спекуляции.
Монополизм и коррупция чиновников помогут отечественным производителям завышать расценки, что, в свою очередь, позволит бесконечно доить бюджет, уверяя правительство, будто денег не хватает. «На выходе» мы будем иметь большое число недостроенных военных объектов и громкие заявления представителей ВПК о необходимости срочно изыскать дополнительное финансирование. При этом экономика в целом будет находиться на спаде.
В общем, на деле все мифы о наших возможных успехах не работают. Однако как материал для телевизионной пропаганды они вполне подходят. Вряд ли какому-нибудь компетентному экономисту дадут возможность честно поговорить о мифах на ведущих каналах. А значит, лапша так и будет висеть гроздьями на ушах завзятых телезрителей.
Дмитрий Травин, профессор Европейского университета в Санкт-Петербурге
