ПоделитьсяИгорь Водопьянов вошел в опубликованный «Деловым Петербургом» список городских миллиардеров. В студии «Фонтанки» глава УК «Теорема» рассказал, как он в этот список попал, что правительство хотело бы сделать с бизнесменами и что делать в кризис тем, кто не успел стать миллиардером.
Игорь Водопьянов считает, что любого человека, который вложил бы деньги в реконструкцию зданий или новое строительство в центре Петербурга, «надо в попу целовать». Он начал заниматься бизнесом в 90-е и стал успешным девелопером в нулевые. А в 2014-м решил свернуть все проекты, которые на тот момент можно было остановить. Кто извлекает выгоду из нынешнего кризиса, когда закончится президентство Путина, кто такой Игорь Албин и пора ли паковать чемоданы, — рассказывает Игорь Водопьянов.
- «Деловой Петербург» составил рейтинг миллиардеров нашего города. Как вы дошли до жизни такой?
– Когда «Деловой Петербург» ко мне обратился, чтобы я подтвердил какие-то цифры, я их очень попросил меня ни в какие рейтинги не ставить. Они сказали, что это необходимо сделать, я их очень попросил меня определить куда-нибудь во вторую сотню.
- А почему не в первую?
– Это бессмысленная история. Это тыканье пальцем в небо. Я посмотрел людей, которые там представлены и состояние дел которых я знаю, я могу сказать, что многие из них сильно незаслуженно занимают место в первых 50 строчках. А некоторые, которые явно должны быть в первой десятке, находятся за пределами первых 50. Очень сложно подсчитать чужие деньги. Хотя интересно. Но когда «Деловой Петербург» подсчитывает чужие деньги, он очень сильно ошибается, и смысловой нагрузки в этом нет никакой.
- В 2014 году вы свернули все проекты, которые на тот момент можно было остановить. А летом 2015-го в интервью «РБК» сказали, что в плане экономики в Петербурге «хомячок ожил». Надолго ли он ожил?
– Не настолько он ожил, чтобы начинать новые проекты. Текущие — мы будем заканчивать. Например, продажи в нашем жилом комплекте «Пять звезд» за август и сентябрь меня крайне порадовали. Рост спроса примерно раза в два относительно других месяцев. Такая же картина наблюдается у других строительных компаний. Но надолго ли это — непонятно. Как пройдет октябрь-ноябрь никто не знает. Еще меня радует, что в офисных центрах, которые принадлежат нашей компании, количество пустующих площадей не сильно увеличилось. Если обычно пустовало 5-6% – это естественная свободная зона — то сейчас 8-9%. Никакой катастрофы нет, люди сидят, что-то пытаются зарабатывать. Платят арендную плату. В рублях она осталась прежней, ну а в долларах, конечно, мы плачем, глядя на нее.
- Какой должна быть в кризис политика государства по отношению к бизнесу? Можно ли все оставить, как есть, — наметилось же какое-то движение.
– Политика государства относительно бизнеса не зависит от наличия или отсутствия кризиса. Она всегда одна и та же. Бизнес для государства — это такое непонятное для него шевеление, которое какие-то рабочие места создает...
- Налоги платит...
– Налоги среднего бизнеса составляют не очень большую часть в федеральном бюджете. Мы построили госкапитализм. И основное наполнение бюджета идет за счет экспорта нефти, газа, НДС, собираемых на границе таможенных платежей. Ну а бизнес — есть он, нет его, чего-то постоянно хочет, дома какие-то строит, потом дольщики начинают с плакатами бегать. Какая-то суета непонятная.
- Взять бы всех — да выслать куда-нибудь.
– Да, это было бы оптимально. Для нашего государства было бы оптимально, чтобы тут жили люди, которые работали бы в нефтегазовом комплексе, и люди, которые охраняли бы нефтегазовый комплекс. Других людей не очень надо. Поэтому все эти страдания по поводу того, что количество населения в стране снижается — зачем оно нужно государству, это население?
- Как же — голосовать, на крестный ход ходить.
– У нас демократическая система в России развилась до совершенства. И у нас теперь есть выбор — ходить голосовать или не ходить голосовать. Другого выбора нет. Понятно, какая партия победит. Я это очень хорошо помню. Когда я был маленький, у меня был в школе пункт по голосованию за КПСС, мы туда с мамой и папой приходили. Там были очень вкусные пирожки. Это был настоящий праздник. Все было в кумаче. Партия — наш рулевой. И со счетом 98:0 побеждала КПСС. Мы вернулись к тому же самому.
"Фонтанка.ру"
- Кто-то же считает, что выигрывает от этих тепличных условий. Запретили сыры ввозить, еще какую-то продукцию — и начали производить что-то сами на опустевшем рынке.
– Как только запретили ввозить сыры, у нас на 60% вырос импорт пальмового масла, с помощью которого заменяют жиры в сырах. Вы же видите невооруженным глазом, что качество сыров резко упало. Умные люди предупреждали, что будет так. Мы решили проверить. Этот изоляционизм России приводит к тому, что у нас нарастает отставание от остального мира. У нас курс на изоляционизм. Почему так — я не знаю. У нас есть великие руководители, которые принимают такие решения. Значит, они правы. Они ж не могут быть не правы. Народу нравится. Народ голосует за данное руководство страны. Значит, народу нравится, что сыр стал хуже.
- Не всем представителям народа это нравится.
– Это отщепенцы.
- Так их все больше таких, которые действуют по схеме «чемодан-вокзал-Канада».
– Нет, больше их не становится. У нас по всем опросам общественного мнения 86% россиян устраивает деятельность Владимира Владимировича. Значит, их устраивают и плоды деятельности Владимира Владимировича. Страна идеально живет.
- Как эти 86% получаются — это еще вопрос.
– А я считаю, что это реальная цифра, а никакая не накрутка.
- Но есть же какая-то прослойка общества, которая принимает решения, которая в состоянии предпринимать что-то. В их среде настроения из серии «пора валить» начинают доминировать?
– Всегда кто-то находил себя в других странах, уезжал, потом иногда даже возвращался. Наши руководители учли уроки Советского Союза. Они умные люди. Советские руководители зачем-то не давали выезжать тем, кому не нравился Советский Союз. Это загадка — почему. Сегодня же — пожалуйста. Если не нравится — чемодан, вокзал, гейропа. Если тебе не страшны ужасные ***, которые живут в Европе, пожалуйста, уезжай. Послушал Киселева? Если тебе не страшно все, что рассказал тебе Киселев, если ты готов рискнуть жизнью или такой бесстрашный, что даже готов в Амстердам ехать, в квартал красных фонарей, то почему бы тебе не уехать и не жить там?
- А вы почему не уезжаете? Опасаетесь того, что ждет вас в Амстердаме?
– Нет. Дело в том, что у меня есть несколько проектов, которые хочется завершить. Их невозможно завершить за пять лет. Это горизонт планирования лет 10. Продать их тоже невозможно, потому что сейчас нет покупателя. Да и потом я бы хотел их все-таки доделать. Мне нравится то, чем я занимаюсь. Мне кажется, я делаю красивые дома. И, возможно, останется какая-то память. Конечно, все будут помнить, что эти дома спроектировал Сергей Чобан — великий архитектор. Может, кто-то потом вспомнит, что построил их Игорь Водопьянов. Мы будем заканчивать свои проекты, а потом посмотрим, какая будет страна. А вообще мне здесь комфортно. Я люблю этот город, у меня здесь много друзей. Управляется, правда, город странно.
- Путинский кризис сравнивают с кризисом, который привел к развалу СССР. Идут какие-то тектонические процессы?
– Нет, такой опасности нет. У нас изменение власти в России происходит в двух случаях. Первое — когда власть становится слабой. Как это произошло в 1905 году, когда Николай II не смог консолидировать элиты и жесткой рукой подавить то, что начиналось в стране. В Советском Союзе то же произошло — центральный аппарат стал слабым, и региональные элиты разорвали страну. Второй вариант — раскол элит. Сейчас власть сильная, и раскола в элитах нет.
- Ну сколько это продлится — 10 лет, 15? Лидер у нас немолодой, а преемника не видно.
– Они выдвинут из своей среды преемника. В чем проблема? Там много людей, придерживающихся одинаковых взглядов. И они передачу власти осуществят. Владимир Владимирович срока три-четыре просидит. Это 24 года. Он крепкий мужчина, следящий за своим здоровьем. Потом подберут преемника. Это будет та же бюрократия у власти с серьезной опорой на ФСБ.
- Вы такой прогноз дали, что я не могу не спросить: а где вы в старости собираетесь жить?
– Мне нравится город Петербург. Если не случится никаких катастрофических изменений, буду здесь жить. Из европейских городов мне больше всего нравится Берлин.
- А как пережить кризис обычным гражданам, которые не успели стать миллиардерами?
– Все посчитано пальцем в небо. Я сам не могу определить точно, какое количество денег можно извлечь из нашей компании и знак «плюс» или «минус» будет стоять перед этой цифрой. А обычные люди, я считаю, должны жить абсолютно счастливо. Никто их не бьет палками, не заставляет под дулом автоматов идти на выборы. Сами с радостными улыбками приходят и голосуют за партию «Единая Россия» или «Справедливая Россия». Это плюс-минус процент, одно и то же. Поэтому — счастливо жить этим людям в нашей прекрасной стране.
- А отщепенцам, которым не все нравится?
– А отщепенцам в Костроме уже показали — пытались они там получить какие-то голоса. Что, костромичи за них проголосовали? Они сразу раскусили эту банду Навального.
- Такое ощущение, что заголовок к интервью надо ставить такой: «Эта страна безнадежна».
– Она не безнадежна. Если аллегорию какую-то приводить, то есть большой железнодорожный путь. Вдали едет составчик. К нему присобачен локомотивчик в виде Германии, другой поменьше — Франция. Вагончики к ним присобачены. Последним идет Греция, все время пытаясь оторваться. И потом идет длинный-длинный трос, к которому привязан вагончик под названием «Россия».
- Дрезина?
– Нет, у нас не дрезина. Евросоюз нас туда все время тащит. Покупает у нас нефть, газ и говорит: давайте с нами. А мы отвечаем: мы с вами, но по-особому с вами. И вот нас этим тросом то подтянет поближе, то он почти порвется. Но тут же его как-то подлатают, потому что надо подтянуть нас поближе. И вот на этой длиннющей веревке мы движемся европейским путем развития. Потому что другого у нас нет. Россия — держава европейская.
Беседовала Венера Галеева,
«Фонтанка.ру»
Полную версию "Большого интервью" смотрите здесь
