ПоделитьсяТеракт в аэропорту Стамбула произошёл накануне долгожданного для президента Эрдогана телефонного разговора с президентом Путиным. Многие поспешили связать очередную акцию террористов с попытками Турции помириться с соседями. «Фонтанка» выясняла, почему президент Эрдоган захотел вернуть дружбу Москвы.
Вечером во вторник в аэропорту Ататюрка в Стамбуле предположительно трое смертников привели в действие взрывное устройство. Погибли, по предварительным данным, 36 человек, ещё полторы сотни получили ранения, среди них – россиянин. К полудню среды к соболезнованиям, принесённым лидерами Запада, присоединился президент Путин. В этот день они с коллегой Эрдоганом телефонным разговором должны были возобновить диалог, прерванный 7 месяцев назад, после того как турки сбили российский самолёт. Надежда снова дружить странами появилась благодаря извинениям, которые принёс на этой неделе президент Эрдоган.
Напомним, что президент Реджеп Тайип Эрдоган принёс официальные извинения России за сбитый в ноябре 2015-го самолёт Су-24 и гибель лётчика Олега Пешкова. Выдержки из письма турецкого лидера приведены на сайте Кремля. В нём Эрдоган отмечает, как важно для Турции восстановление «традиционно дружественных отношений» с Россией. Отдельно он говорит о совместной борьбе с терроризмом. Для Турции это сейчас очень актуально: только за полгода в этой стране произошло 25 терактов.
Помощь в расследовании теракта Турции предложили спецслужбы США. Их турецкие коллеги подозревают в организации теракта 28 июня ИГИЛ (организация признана террористической и запрещена в России).
Востоковед, руководитель Санкт-Петербургского центра изучения современного Ближнего Востока Гумер Исаев, который сейчас находится в Турции, считает, что «сирийский фактор» сыграл роль и в стремлении Эрдогана помириться с Россией.
– Наступление правительственных войск Сирии на Ракку («столицу» ИГИЛ. – Прим. «Фонтанка») захлебнулось, ситуация патовая, – говорит он. – По всей видимости, теперь уже ИГИЛ будет наступать. В Турции понимают, что надо согласовывать действия с Россией и другими странами.
В письме к президенту Путину, написанном за два дня до теракта, президент Эрдоган напоминает, с какими почестями турки организовали процедуру похорон погибшего пилота Су-24. И произносит слово, которого от него ждали семь месяцев: извините. Правда, формулировка, приведённая на сайте Кремля, не даёт понять, перед кем извиняется Эрдоган – перед родными лётчика или перед президентом, которому пишет: «Я хочу ещё раз выразить своё сочувствие и глубокие соболезнования семье погибшего российского пилота и говорю: извините. Всем сердцем разделяю их боль». Следующее предложение демонстрирует глубину раскаяния: «Семью российского пилота мы воспринимаем как турецкую семью. Во имя облегчения боли и тяжести нанесённого ущерба мы готовы к любой инициативе». Что можно понимать как обещание компенсаций. Более того: в отношении «гражданина Турции, имя которого ассоциируется со смертью российского пилота» (человека, который уже на земле застрелил катапультировавшегося пилота), ведётся следствие.
Это не первая попытка Эрдогана пойти на мировую с Россией. В конце мая на пресс-конференции он посетовал, что хотел бы «снова выстроить отношения», только не знает «какого первого шага ждут в Москве». Меньше двух недель назад, поздравляя Владимира Путина с Днём России, он выразил надежду, что отношения между странами выйдут «на заслуженный уровень» (цитата по РИА Новости). Но Москва предупреждала, какого именно «шага» ждёт, а заветного слова в поздравлении не было. И вот теперь – раскаяние. В знак того, что прощение может быть даровано, президент Путин пообещал президенту Эрдогану телефонный разговор. Его назначили на среду, 29 июня.
Напомним, что после атаки на российский Су-24 в ноябре прошлого года и гибели российского лётчика Россия (которая к этому времени была под санкциями со стороны Запада) ввела санкции против Турции. Они выразились, в частности, в эмбарго на поставки турецких овощей и фруктов. Был добавлен запрет на чартерные перевозки – чтобы ударить по туристической отрасли (турецкой, а не российской). Был отменён безвизовый режим для турецких граждан. Запрещено нанимать турецких рабочих. И другие меры – чтобы турки, как выразился президент Путин, «не отделались помидорами».
Как российские санкции заметны в Турции
Предприниматель Игорь Болдырев, живущий в Турции два года, может сравнивать ситуации до и после введения российских санкций.
– Туристов стало гораздо меньше, – оценивает он удар по отрасли. – Сейчас у нас в окрестностях на продажу выставлено 10 отелей, основными клиентами которых были туристы из России.
Правда, добавляет Игорь, какой-никакой поток туристов остался.
– Пассажиропоток из Российской Федерации, который показал аэропорт Анталии в мае, – 21 тысяча человек, – отмечает он. – В лучшее время, в 2013 году, было 4 миллиона за год. Но то – по всей Турции.
И, продолжает предприниматель, надо учитывать менталитет турецкого бизнесмена.
– Турок не будет ждать у моря погоды, – объясняет Игорь. – У него закончился бизнес в Кемере – он немедленно сворачивается и едет в другое место. Турки очень мобильны. И они воспринимают происходящее не так, как россияне. Попереживают – потом забудут русский язык и начнут учить китайский.
О китайском языке он говорит не случайно: «импортозамещение» российских туристов в Турции уже на подходе.
– В прошлом году в порт Мармариса пришёл трансатлантический лайнер из Китая, – рассказывает Игорь. – Высадились сразу 5 тысяч китайцев и смели весь город. Теперь турки зондируют «китайскую» тему.
Кроме того, снижение числа туристов, считает Игорь, связано не только с российскими санкциями, потому что исчезли не только русские.
– Меньше стало, например, немцев, англичан: падение – 30 процентов, – замечает Игорь. – Это связано не с политическими отношениями, а с безопасностью. Теракты в Стамбуле и Анкаре сыграли роль.
Взрывы в аэропорту Ататюрка нанесли ещё один удар по туристической отрасли Турции: очевидно, число посетителей курортов будет уменьшаться и дальше, и здесь никакая отмена российских санкций уже не поможет. Тем более что эта часть санкций может сохраниться.
– Вряд ли Россия захочет рисковать своими гражданами, – считает Игорь Болдырев.
Что касается другой важной части санкций, эмбарго на ввоз в Россию турецких овощей и фруктов, то и здесь ситуация для Турции очень далека от катастрофической. До января этого года 70 процентов выращенных в Турции помидоров, по данным UN Comtrade Database, поставлялись в Россию. После наших запретов турецкий экспорт перераспределился, в итоге продажи томатов сократились всего на 8 процентов.
– Евросоюз помог – выкупили часть продукции, – рассказывает Игорь Болдырев. – Реально выкупали какие-то апельсины-яблоки, так что я бы не сказал, что российское эмбарго на что-то сильно повлияло.
Ну и обходные манёвры быстро нашлись.
– Поставки ведь не прекращаются, – усмехается бизнесмен. – Я недавно разговаривал с ребятами, которые много лет сидели на поставках фруктов и овощей в Россию. Они, конечно, сильно сократили объёмы бизнеса. Но поставок-то не прекратили: переклеивают этикетки – и продукция идёт через Азербайджан.
Востоковед Гумер Исаев тоже наблюдает Турцию изнутри. Поэтому знает, что в «наказанной» стране как раз сейчас идёт экономический рост.
– В первые месяцы 2016 года турецкая экономика демонстрирует высокий рост, – говорит он. – Фактически она идет на уровне таких ведущих европейских экономик, как, скажем, шведской.
Туристическая отрасль, признаёт востоковед, действительно ослаблена. Причём не только российскими запретами, уверен он, но и страхом туристов из других стран перед терактами. Однако туризм, по словам востоковеда, и не был основой турецкой экономики.
– Турция – достаточно развитая промышленная страна: это и текстиль, и сельское хозяйство, и запчасти для автомобилей, и другое, – объясняет Гумер Исаев. – Так что значение российских туристов я бы не стал преувеличивать. Хотя, конечно, у отрасли есть серьезные проблемы, этого нельзя отрицать.
Что касается падения товарооборота с Россией, то он, добавляет востоковед, «идёт параллельно с падением оборота России с другими странами». И причина здесь – экономическая ситуация в нашей стране, снижение платёжеспособности России.
Ну и, конечно, пресловутые помидоры, говорит Гумер Исаев, действительно продолжают просачиваться в Россию из Турции.
– Только по другим каналам, – продолжает он. – Система санкций и здесь показала свою неэффективность. Если санкции будут отменены, тогда – да, всё может вернуться на прежние рельсы достаточно быстро. Зачем переплачивать посредникам? А от санкций страдают простые люди, обычные потребители. Большой бизнес связан с нефтью и газом. А нефть и газ под санкции не попали.
Кто потерял больше?
По данным Федеральной таможенной службы, после введения наших санкций, объём торговли России с Турцией упал вдвое – до 53 процентов по сравнению с 2015 годом.
Институт экономической политики имени Егора Гайдара опубликовал отчёт с мониторингом ситуации в России. Последняя глава, написанная директором Центра агропродовольственной политики РАНХиГС Натальей Шагайдой, называется «Антитурецкое эмбарго»: кто потерял больше?».
До эмбарго 23 процента фруктов и овощей в России были турецкими. Потом наша страна последовательно расширяла ассортимент турецкой «запрещёнки». К помидорам и мандаринам, которые были у нас турецкими наполовину, добавлялись кабачки, баклажаны, перец, сельдерей и салат-латук. Почему в России до сих пор не импортозаместили сельдерей и кабачки – вопрос не к экономистам, они только приводят данные о том, что страна с похожим на наш климатом, Белоруссия, успешно их нам поставляет. Она же после введения «антитурецкого» эмбарго, судя по поставкам, достигла успехов в выращивании киви.
Ещё в январе, когда санкции только были введены, экономисты предупреждали, что запрет приведёт не к проблемам у Турции, а к новому витку роста цен в России. Июньские данные показывают, что это и произошло. Вместо Турции главным импортёром, например, помидоров в Россию стало Марокко. Если раньше 57,7 процента помидоров у нас были турецкими, то теперь 56,6 процента – марокканские. Но, отмечают экономисты, – «с ценой, на 47% выше турецкой».
Кроме того, авторы проанализировали динамику импорта овощей и фруктов в Россию до «антитурецких» мер. И выяснили, что он начал снижаться задолго до сбитого самолёта, в 2014 году – с началом кризиса. Просто упал спрос, денег у людей не стало. После введения эмбарго ввоз из Турции продуктов, не попавших под санкции, тоже сократился на 40 процентов. По той же причине.
Турция же, согласно авторам расчётов, если и ощутила наказание, то совсем не в той мере, как мы рассчитывали. Поставки перераспределились: экспорт в Азербайджан, Израиль, Сирию и Белоруссию увеличился в 10 раз. А на азербайджанские или белорусские помидоры мы эмбарго, напомним, не вводили. «При таких обстоятельствах вряд ли санкции могут привести к тому, что экономики стран, попавших под ограничения, почувствуют их «воспитательный» эффект», – считает автор статьи.
Почему же тогда президент Эрдоган так сильно хотел мириться с Россией? Об этом мы спросили востоковеда Гумера Исаева.
Мудрец вместо мачо – это Эрдоган
По словам Гумера Исаева, все эти семь месяцев, до раскаяний Эрдогана, переговоры между двумя рассорившимися странами не прекращались.
– Обе страны страдали от происходящего, – уверен востоковед. – Учитывая непростые отношения Турции с США – и России с США, Турции с Западом – и России с Западом, можно сказать, что геополитической пользы конфликт не приносил ни России, ни Турции.
Теперь, считает Гумер Исаев, президент Эрдоган почувствовал «удачный момент для примирения» с Россией. И дело даже не в том, что испортились отношения с США и Западом. И не только в террористической угрозе, которая не даёт туркам расслабиться. Просто назрел новый поворот в турецкой внешней политике.
– В какой-то период конфликтные отношения с другими странами были выгодны турецкому режиму, – объясняет Гумер Исаев. – До недавнего времени Эрдоган использовал тактику «осаждённой крепости», это было достаточно эффективно во внутренней политике. Был резон демонстрировать защиту интересов Турции, на которую наступает Запад и хочет её унизить, покушается на её духовные скрепы, – и лидеру надо было проявить волю. У каждого президента есть свой штат социологов, психологов, которые анализируют общественные настроения и подсказывают, что сейчас – идеальный момент, чтобы продемонстрировать народу мудрость, миролюбие, благодушие. Что настало время сменить имидж волевого мачо-президента на образ президента с добрым сердцем, строгого, но великодушного.
Эрдоган, продолжает востоковед, уловил момент, когда протянутая с просьбой о мире рука не нанесёт ущерба его имиджу внутри страны. Тем более что с Россией это было нетрудно, потому что сильной антироссийской пропаганды в Турции, по наблюдениям Гумера Исаева, и не было.
– В Турции не было каких-то выраженных антироссийских настроений, которые бы насаждались через СМИ, – объясняет он. – Поэтому имиджевые потери у Эрдогана от извинений перед Россией невелики. Преданный электорат Эрдогана доверяет своему лидеру и пока всё ему прощает. И в его манёврах видит не нарушение принципов, а хитрую «многоходовочку», которой Эрдоган всех переигрывает.
«Выбор момента», по словам Гумера Исаева, в том, что сейчас Турция мирится не только с Россией. Она налаживает отношения с Израилем, которые были куда более неприязненными, там конфликт длился 6 лет. Именно это, отмечает Гумер Исаев, а не отношения с Россией, сегодня – центральная тема в турецкой прессе.
– Эрдоган воспользовался ситуацией и всё сложил «в одну корзину»: Турция налаживает отношения со всеми, – полагает востоковед. – Это такой тренд: у нас новая политика, новые отношения, мы можем не только надувать щёки и ссориться, а так вот запросто отношения исправить.
Некоторые эксперты уже связали теракт 28 июня в аэропорту Стамбула как раз с попыткой исламистов «наказать» Турцию за желание дружить с Израилем и Россией.
Давят на газ
О мире с Россией Турция заговорила, считает Гумер Исаев, не вполне бескорыстно, а главное – отнюдь не вдруг. Да и Россия давно готова принять протянутую руку. Во-первых, без такого союза не справиться с террором в регионе. Во-вторых, есть более приземлённая причина: газ.
– Пресса не особо об этом писала, но скидки на газ для турецких компаний, отменённые в январе из-за санкций, «Газпром» вернул уже в апреле, – замечает Гумер Исаев. – Так что резких разворотов и не требуется. Потому что основой отношений между нашими странами уже давно стали не помидоры, не мандарины, а газ и нефть. И все эти месяцы торговля шла активно и в больших объёмах. Как Турции нужен российский газ – так России нужны деньги за него и, видимо, новый турецкий газопровод.
Впрочем, российские санкции не прошли бесследно. Они, замечает Гумер Исаев, навели турецкое руководство на простую мысль: когда 60 процентов поставок газа идёт из одной страны, это опасно.
– За эти 7 месяцев турецкие лидеры посетили Иран, Азербайджан, Туркменистан, были в Катаре, – перечисляет востоковед потенциальных конкурентов России. – Обсуждается сотрудничество с Израилем, он готов поставлять газ с месторождения «Левиафан». В прошлом месяце в Турцию пришёл первый танкер с газом из США. То есть сжиженный газ из США уже идёт в Турцию. Но и игра с российским газом, думаю, будет продолжаться. Думаю, речь не идёт о том, что кто-то кого-то вытеснит, потому что потребность в газе в Турции растёт. Но очевидно, что газовые интриги продолжатся, Турция находится между Востоком и Западом, она ключевой транзитёр. С одной стороны, думаю, турки будут стремиться уменьшить зависимость от российского газа, они уже понимают, что 60 процентов газа из одной страны – это перебор. Так что «Газпрому» надо подсуетиться. Я, кстати, не исключаю, что и в этом примирении большую роль играет «Газпром». Турция второй партнер «Газпрома» в Европе после Германии. Такой рынок нельзя терять.
Ирина Тумакова, «Фонтанка.ру»
