«Таким, как мы, спорт помогает выбраться с самых низов чуть повыше»

Доклад Ричарда Макларена, похоже, оставил без Паралимпиады 15 петербургских спортсменов с ограниченными возможностями. «Фонтанка» встретилась с некоторыми из них и узнала, чем они живут и что теперь чувствуют.

Об инвалидном спорте в России вспоминают строго раз в четыре года, когда вслед за обычной Олимпиадой стартуют Паралимпийские игры. В этот раз о спортсменах с ограниченными способностями вспомнили чуть раньше, еще до начала основных Игр. Повод, правда, не веселый – Международный паралимпийский комитет (МПК) на основании все того же доклада Ричарда Макларена об употреблении российскими спортсменами допинга дисквалифицировал всю паралимпийскую сборную России без единого исключения. В числе отстраненных оказались и 15 петербуржцев с ограниченными возможностями. «Фонтанка» встретилась с некоторыми из них и узнала, чем они живут и что теперь чувствуют.

Следствие

Утро. Почти пустой стадион «Приморец». Лишь в секторе для прыжков в высоту и длину под присмотром двух тренеров тренируются двое молодых ребят и одна девушка. Еще один парень наворачивает круги на беговой дорожке. Даже при ближайшем рассмотрении не сразу поймешь, что это инвалиды. Все встает на свои места, когда замечаешь, что они постоянно жестикулируют, но разговоров между ними при этом не слышно.

Двое тренеров – супруги Михаил Алесин и Елена Зацепина. Они подготовили уже не один десяток глухонемых спортсменов и спортсменов с нарушением опорно-двигательного аппарата. При этом Зацепина не слышит сама. Ее муж также инвалид по слуху, но благодаря слуховому аппарату способен общаться со здоровыми. Он немного коверкает слова, но в целом его речь понятна и разборчива.

– Может быть и не поедем в Рио, – Алесин сам вдруг поднимает тему, которую мы по его просьбе предварительно договорились не затрагивать. – Здоровые вот отбились. Но там Бах (президент Международного олимпийского комитета. – Прим. ред.) был. А у паралимпийцев президент какой-то не такой... тут же, на основании этого канадского Макларена, говорит — отстранить временно, пока идет следствие. Никаких фактов нет. Вот сидит этот Макларен у себя в Канаде и ведет следствие. Ни разу в Россию даже не приехал. Никаких вопросов никому не задавал, рассказывают какую-то сказку про дырку в лаборатории, хотя ни разу там сам не был. Как по Геббельсу — чем невероятнее ложь, тем больше в нее верят.

– Еще не все потеряно, Мутко пообещал подать иск в CAS, времени, говорят, еще достаточно, – пытаюсь настроить тренера на положительную волну.

– Я что-то не верю в этот арбитражный суд, – продолжает он гнуть свою линию, правда, без особого сожаления. – Даже если они положительно решат, паралимпийский комитет как проводящая организация может игнорировать решение суда. В общем, продолжаем тренироваться, а там поедем на сборы в Москву и уже все узнаем.

Облом

По ходу нашего разговора Алесин периодически отвлекается и дает наставления молодой девушке, которая раз за разом разбегается и прыгает в длину в песок. Это Жанна Феколина – чемпионка мира и рекордсменка мира по прыжкам в длину среди спортсменов с поражением опорно-двигательного аппарата. Для нее известие об отстранении от Паралимпиады стало настоящим ударом. Из-за этого предыдущей ночью она так и не смогла уснуть.

У Жанны три инвалидности – поражение опорно-двигательного аппарата, одна нога короче другой, и еще девушка глухонемая. Также у нее бывают проблемы с памятью. Как рассказывает Алесин, из-за этого, когда она только пришла к ним тренироваться, были большие проблемы. Девушка ничего не могла запомнить. Сейчас ей 27 лет. В активном спорте она года четыре. До этого в футбол играла. Приехала в Петербург из Павлова в Нижегородской области. Практически сирота — папа и мама есть, но воспитывала ее бабушка. Вместе с бабушкой они жили в доме без обогрева, рубили дрова и топили. Так и грелись. Увлеклась спортом после поступления в техникум, а после его окончания уже перебралась в Петербург.

– Ее ко мне жена привела, – вспоминает Алесин. – Жанна сначала была таким колобком. Я думал, что мне с этим колобком делать? Ну неважно, думаю, пусть занимается. Вот два года была полный ноль, а потом похудела и пошли результаты. Она целеустремленная, желание у нее вылезти из нищеты и бедноты было колоссальное. Вот и вылезла.

В целом, как оказалось, спортсмены-инвалиды, если они входят в сборную России, живут не так уж и плохо. Одна только федеральная стипендия в зависимости от результатов составляет 40-50 тысяч рублей. Плюс еще спортсмены получают муниципальную стипендию. Можно заработать неплохие дополнительные призовые, выступая на коммерческих зарубежных стартах. Но так было раньше. Теперь же из-за дисквалификации такой возможности у них нет. Нет (по крайней мере, пока) возможности заработать и на Олимпиаде. Призовые у паралимпийцев такие же, как и для спортсменов, уже соревнующихся в Рио. Золото – 4 миллиона рублей, серебро — 2,5 миллиона, бронза — 1 миллион 700 тысяч.

– Швецов особенно-то и не переживает, – говорит Алесин и показывает на того парня на беговой дорожке. – Он на прошлой Олимпиаде понавыигрывал. А вот Жанна переживает: первая ее Олимпиада, и все — облом.

Евгений Швецов – трехкратный олимпийский чемпион Лондона-2012 на дистанциях 100, 400 и 800 метров. В результате родовой травмы стал инвалидом по слуху. В детстве переболел желтухой. С трудом вылечился, однако последствия в виде нарушения опорно-двигательного аппарата остались. Разговаривает довольно внятно, хотя иногда и приходится переспрашивать.

– В детском садике и школе на меня никто внимания не обращал, а вот когда пошел учиться в колледж, там уже сверстники стали задавать вопросы, почему я не такой, как все, – рассказывает он свою историю. – В спорт попал совершенно случайно. Проходил «Кросс наций» и встал вопрос, кого бы от Саранска заявить. Итоговое место было неважно, главное – просто выступить. Заявили в итоге меня, и я выиграл. Все, конечно, были в шоке. Посоветовали двигаться в спорте дальше. Я послушал этих людей и, как видно, не ошибся. Когда закончу со спортом, хотел бы пойти работать учителем физкультуры в школу для инвалидов. Из-за ситуации с Олимпиадой мне действительно не так обидно, как, наверное, той же Жанне. Я понимаю, что наше руководство делает все возможное. Но я понимаю и то, что в нашей команде действительно не все так чисто. 

Объяснять свои слова Швецов не хочет.

Таких не берут в слесари

– Вниманием со стороны чиновников и государства мы действительно не обижены, – продолжает Алесин. – Нам создают все условия. А шумихи вокруг нас, как вокруг футболистов, нет, да и зачем нам это? Так что мне совсем не жаль, что журналисты вспоминают о нас только раз в четыре года. Условия есть, поддержка есть. Чего обижаться?

Хотя, оказалось, что не все так просто. За двумя-тремя ведущими спортсменами стоят десятки других ребят, которые в сборные не попадают и вынуждены зарабатывать более традиционными способами.

– Случаи всякие бывают, – говорит Алесин. – Вот есть у меня один глухонемой мальчик – Роман Новиков, 21 год. Он второй год не может работу найти. Хотя у него есть и специальность — он слесарь. Приходит куда-нибудь, устраивается, он сначала всем нравится, узнают, что он глухой, и все — ой, мы таких не берем. Объясняют — ну он глухонемой, как мы будем общаться? Так работу-то свою он умеет делать! А если что-то сказать надо будет — он напишет. Он вообще толковый. Но — нет. В сборную пока не попадает, хотя на мастера спорта в спринте сдает. Работодателю проще взять алкоголика и тунеядца. Если мамы и папы нет со связями, никуда не возьмут.

Другой важной проблемой, по мнению заслуженного тренера России, являются легкоатлетические стадионы, как в отдельно взятом Петербурге, так и по всей России.

– Россия считается легкоатлетической державой, а стадион, соответствующий международным стандартам, есть только в Чебоксарах, – сокрушается он. – Даже в Москве нет, в Питере давно уж нет. «Приморец» – это ж тренировочная площадка. Здесь можно проводить только местные соревнования, и то очень неудобно, потому что разминаться негде. У нас «Газпром» ляпает тяп-ляп эти стадионы. Вот построили манеж на Крестовском. Какие красивые слова говорили на открытии, и не стыдно было? Такую чепуху выдавали за лучший манеж в Европе. Там даже тренироваться нормально невозможно.

Редкий пример

И все-таки, несмотря на все это, благодаря спорту у людей с ограниченными возможностями есть определенный шанс обеспечить себе достойную жизнь. Жанна Феколина – лучший тому пример.

Тренировка уже подошла к концу. Жанна стоит в стороне, отдыхает и дожидается остальных. Через Алесина прошу ее ответить на несколько вопросов. Даже без сурдоперевода понятно – девушка очень стесняется и не хочет, но в конце концов соглашается.

– Спорт – это смысл всей моей жизни. Даже с подругами нельзя гулять, в последний раз погуляла и простыла. Я очень люблю спорт. Очень много смотрю его и изучаю. Благодаря спорту, я сильно изменилась, стала совсем другим человеком. Стала серьезнее и ответственнее относиться ко многим вещам. Деньги для меня не главное. Мне это просто нравится. Я научилась собранности, перестала обижаться. Сейчас я очень сильно переживаю по поводу дисквалификации нашей сборной. Мне больно из-за этого, но я выдержу и продолжу тренироваться дальше. Через год будет чемпионат мира, а это почти Олимпиада. Мне сейчас надо покупать квартиру. Поэтому я уже сейчас готовлю себя к тому, что решение все-таки будет отрицательным и стараюсь думать о будущем. О следующей Олимпиаде пока не думаю. Выступлю или нет, пока не хочется загадывать. Продолжу тренироваться. Мне все-таки уже 27. Посмотрим, как к тому моменту сложится жизнь.

– Ее пример на самом деле довольно редкий, – вставляет свою ремарку Алесин. – Хотя иногда спорт, как например в ее случае, помогает выбраться с самых низов чуть повыше. Не на самый верх, конечно, но у них все равно уже другая жизнь, люди сами меняются, становятся лучше.

Артем Кузьмин, «Фонтанка.ру»