ПоделитьсяУльтраправая Марин Ле Пен – или «ни правый, ни левый» Эммануэль Макрон? Какой французский президент лучше для России? «Фонтанка» разбиралась в итогах первого тура выборов в Пятой республике.
Разница в полтора процента разделяет двух победителей первого тура президентских выборов во Франции. Марин Ле Пен, председатель ультраправого «Национального фронта», имеющего более чем 40-летнюю историю и уже одну победу в первом туре в анамнезе, набрала 21,53 процента голосов. Лидер движения «Вперёд», отметившего незадолго до выборов первую годовщину, 39-летний Эммануэль Макрон получил 23,86 процента. Примерно такой расклад и прогнозировали социологи. Теперь они с полной уверенностью называют имя будущего президента Франции, которое официально станет известно вечером 7 мая, после второго тура.
«За ним идут баловни глобализации»
Главным итогом выборов 23 апреля во Франции называют то, что впервые в истории Пятой республики до второго тура не дошли ни социалисты, ни республиканцы. А дошли крайне правый кандидат и человек, который сам о себе сказал «ни правый, ни левый». Так Эммануэль Макрон определил своё движение «Вперёд!» (En Marche – первые буквы повторяют инициалы создателя и лидера). Во время президентской гонки он обращался к избирателям: «Вы готовы изменить Францию?»
– О «кризисе Пятой республики», её политической системы, говорили давно, но это не было очевидностью, – объясняет старший научный сотрудник Института всеобщей истории РАН Евгений Осипов. – Теперь можно сказать, что этот кризис вступил в открытую фазу. Деление на «правых» и «левых» практически исчезло. Началось это давно: ещё в 2011 году около 70 процентов французов говорили, что такое деление устаревает. Но кандидаты, которые повторяли это, теряли голоса. Теперь Макрон заявил так – и выиграл.
Победа Макрона говорит не только о том, что политик верно уловил тенденцию. Ему ещё и везло: сильные соперники-центристы, что справа, что слева, слетали один за другим. Республиканцы Николя Саркози и Аллен Жюппе проиграли праймериз Франсуа Фийону. А тот потерял рейтинг на коррупционном скандале вокруг супруги. Об отказе от участия заявил действующий президент Франсуа Олланд. Экс-премьер Мануэль Вальс, считавшийся непростым конкурентом, проиграл праймериз слабому товарищу по соцпартии Бенуа Амону.
– В итоге Макрон остался единственным представителем центра с шансами на победу, – продолжает Евгений Осипов. – Это не было результатом какой-то стратегии, и для него самого стало неожиданностью. Но в итоге он собрал вокруг себя всех избирателей «центра» и все французские элиты.
В феврале Макрона стали называть наиболее вероятным участником второго тура – наряду с Марин Ле Пен. Самого себя он позиционировал как несистемного кандидата, как «нового человека» в политике. Но это, говорит профессор кафедры международных отношений и внешней политики России МГИМО Евгения Обичкина, не совсем так.
– Макрон – типичный представитель новой французской элиты, – объясняет она. – До начала осени прошлого года он занимал пост министра экономики. До этого работал в банке Ротшильда, достиг там высших должностей. То есть он связан и с крупным чиновничеством Франции, и с предпринимательской элитой. Он модернист. Его движение «Вперёд!» призывает объединиться вокруг новой идентичности сторонников прогресса. Это либералы в экономике и толерантные гедонисты в политике. Он молодой, энергичный, он импонирует амбициозной французской молодёжи – людям успешным, не видящим будущего вне англосаксонского тренда. За ним идут баловни глобализации.
Эммануэлю Макрону 39 лет. Он родился в семье профессоров-медиков, учился в консерватории в Амьене по классу фортепиано, окончил Национальную школу администрации в Страсбурге. Как, кстати, почти все, кто потом становился президентом Франции. Несколько лет служил финансовым инспектором в Министерстве экономики, вступил в социалистическую партию, потом ушёл в банкиры, а соцпартию покинул.
В 2012 году свежеизбранный президент Франсуа Олланд пригласил Макрона на должность советника по экономике. Ходил слух, что молодому финансисту светит пост главы администрации. Но её получил другой человек, и тогда Макрон подал в отставку. Но уже через полтора месяца он был назначен министром экономики Франции. На этом посту он прославился авторством «закона Макрона», обеспечившего, как писала Le Mond, либерализацию нескольких секторов экономики.
По взглядам Эммануэль Макрон – убеждённый сторонник Евросоюза, глобализации, сотрудничества Франции с США и Канадой и с НАТО. По вероисповеданию – католик, но категорически против любой демонстрации религиозных предпочтений и уж тем более просачивания религии в государственные институты.
Макрон – море обаяния, его называют секс-символом Франции. Сам он в 17 лет влюбился в учительницу, которая была на 24 года старше, а в 30 лет женился на ней. И по сей день в любых публичных местах он появляется, держа за руку горячо любимую Бриджит. Истории об их трогательных отношениях обошли французскую прессу. Не считая нескольких изданий, «обвинявших» кандидата в президенты в гомосексуальности. Акценты на этом ставила пресса, которую во Франции принято считать пророссийской.
– Очень недальновидно было так писать, – считает Евгения Обичкина. – Во Франции написать так – всё равно что написать, что Макрон блондин. Во французской системе координат на это упирать смешно. Но ему самому это, конечно, было неприятно.
Всегда вторые
Соперница Макрона Марин Ле Пен – потомственный «номинант» во французской президентской гонке. В этом смысле она повторила успех отца, Жана-Мари Ле Пена: в 2002 году создатель «Национального фронта» вышел во второй тур, набрав около 17 процентов голосов. Потом проиграл Жаку Шираку.
– Нынешний успех лидера «Национального фронта» отличается от результатов 2002 года, – отмечает Евгений Осипов. – Тогда это было неожиданно для всех, в том числе для самого Ле Пена. Это было вызвано не его успехом, а провалом соперников. А нынешний успех Марин Ле Пен был не просто предсказуем: это была её заслуга. С 2011 года, как только встала у руля, она провела большую политику по «дедемонизации» партии. Сегодня к ней относятся не так плохо, как раньше. А голосуют за неё не только националисты, но и, например, французский пролетариат, это большой успех. Это позволяет Марин Ле Пен рассчитывать на 25 – 30 процентов голосов. Хотя конкретно для неё это ни к чему не приведёт, второй тур она проиграет.
Шансы Марин Ле Пен во втором туре эксперты всерьёз не рассматривают. Здесь просто с языка падает сравнение с американской кампанией: Трампа тоже не принимали всерьёз до самого вечера 8 ноября. Но Евгений Осипов считает, что во Франции эта история не повторится.
– Во втором туре за Макрона будут голосовать самые разные слои общества, в то время как у Марин Ле Пен резервов фактически нет, – считает он. – У Ле Пен очень стабильный электорат, он проголосовал за неё в первом туре, он же проголосует во втором. Чтобы увеличить базу, у неё практически нет резервов.
Изнутри, из Франции, ситуация выглядит так же: французы не видят шансов на победу Ле Пен.
– Крайние правые за пределами ядра своего электората во Франции вызывают сильное отторжение, – подчёркивает руководитель Центра Россия/ННГ Французского института международных отношений Татьяна Кастуева-Жан. – После объявления итогов первого тура мы наблюдали удивительное зрелище: проигравшие кандидаты и министры в один голос начали призывать голосовать за Макрона, чтобы «выстроить плотину на пути крайне правых сил».
Злые языки говорят, что шансы Ле Пен могут увеличить новые теракты. Видимо, в течение ближайших двух недель перед вторым туром оба кандидата будут педалировать тему борьбы с терроризмом. Для Макрона она, замечает Евгений Осипов, «не самая выигрышная».
– Он всегда пытался уходить от темы терроризма, – подмечает эксперт. – Он идёт в русле ужесточения законодательства в этом вопросе – не более. Поэтому часто пытается заменить эту тему вопросами безопасности вообще. Именно так он поступал перед первым туром. Но выясняется, что это было достаточно успешно.
Ле Пен – депутат Европарламента, убеждённый евроскептик, сторонница разрыва Франции с НАТО, защитница «традиционных ценностей», противница мигрантов. И большой друг России. Три года назад её партия брала кредит в российском банке, а перед этими выборами Ле Пен совершала загадочные поездки сначала в США – к Трампу, а потом в Россию – к Путину.
– Макрон и Ле Пен противоположны во взглядах на все ключевые вопросы, – говорит Евгений Осипов. – Они противоположны во всём. Дебаты друг с другом им нетрудно будет построить.
Подробно о Марин Ле Пен мы рассказывать не будем. Во-первых, её стаж в большой политике – около 15 лет, за это время о ней практически всё рассказано. Во-вторых, её въезд в Елисейский дворец по итогам второго тура называют маловероятным.
– Дальше для неё и для «Национального фронта» всё будет зависеть от выборов в парламент, – замечает Евгений Осипов. – Если у «Национального фронта» наметится некий прорыв, то карьера Ле Пен продолжится по нарастающей. Если нет – велика вероятность, что серьёзную конкуренцию ей составят молодые люди из её же партии, но без «проигрышной» истории. Сам «Национальный фронт» сохранит положительную динамику.
«Партнёр, который должен знать своё место»
Кто бы ни победил во втором туре, России и Франции придётся искать новую модель взаимоотношений. Как эксперт по французско-российским отношениям, Татьяна Кастуева-Жан видит для этого две предпосылки.
– Раньше бытовало мнение, что с «правыми» России проще строить отношения, чем с «левыми», – объясняет она. – Но эти выборы уникальны: один кандидат не входит ни в какую партию, другой – лидер крайне правых. Кроме того, это два наиболее полярных во всех взглядах кандидата, в том числе – во взгляде на Россию.
Полярны эти кандидаты и в том, как Россия может смотреть на них.
– Наиболее комфортным для Кремля кандидатом можно считать Марин Ле Пен, – продолжает госпожа Кастуева-Жан. – Её представление о национальных интересах Франции отличается от того, что превалировало на протяжении всего существования Пятой республики. Правые, левые – все лидеры до сих пор вписывали политику Франции в европейский контекст, координировали действия с партнёрами по ЕС. Марин Ле Пен читает национальные интересы по-другому. По поводу России она не раз делала заявления, которые не могут не нравиться Кремлю. Она говорила, например, что надо признать Крым частью России.
Можно, конечно, заподозрить Ле Пен в том, что она заискивала перед Кремлём из корысти – в расчёте на новый транш нового банка. Но Татьяна Кастуева-Жан считает, что её слова соответствуют её идеям.
– Россия для Марин Ле Пен – союзник в борьбе с исламским фундаментализмом, – продолжает исследователь. – И есть много положений, которые сближают позиции России и Марин Ле Пен. Она представляет евроскептическую тенденцию, она считает, что нужно отмежеваться от диктата США и так далее. Так что здесь не конъюнктурные соображения и не шкурный интерес, а идеологическая близость. Добавим сюда слова Ле Пен о традиционных консервативных ценностях, о сильном государстве, о сильной руке лидера. За месяц до выборов Владимир Путин принял её в Кремле. Она долго добивалась этой встречи, много раз ездила в Россию, и теперь она не скрывала радости.
Непонятно, правда, на кого была рассчитана эта неприкрытая радость. На французского избирателя, отмечает госпожа Кастуева-Жан, она произвела не лучшее впечатление.
– Это была не самая удачная находка в её информационной стратегии, – замечает эксперт. – В глазах ядра электората Ле Пен это, наверное, укрепило её престиж. Но вряд ли это принесло ей очки среди неопределившихся. Репутация российского лидера во Франции не самая лучшая.
Что касается Эммануэля Макрона, то его госпожа Кастуева-Жан считает наиболее некомфортным для России кандидатом.
– Я не употребляю слов «антироссийский» или «антипутинский», – уточняет эксперт. – Он некомфортен только в силу своих взглядов, в силу своей приверженности европейским ценностям, контактам с Германией, трансатлантическим связям.
Между тем от Макрона ведь тоже можно было ждать симпатий к России. Он, например, приезжал в Москву в 2015 году как министр экономики Франции, даже говорил, что западные санкции – это неправильно, что надо их снимать.
– Но при этом он говорил, что политика должна быть вписана в европейские рамки и что от приверженности правам человека отходить нельзя, – добавляет госпожа Кастуева-Жан.
Однако перспективу в отношениях омрачили не только слова Макрона о европейских ценностях. И даже не только публикации о сексуальной ориентации кандидата в пророссийской прессе. В феврале пресс-секретарь движения «Вперёд!» объявил, что за месяц сайт партии подвергся четырём тысячам кибератак. Как писал журнал L’Ex ress, следы вели к хакерской группировке Fancy Bear, которая отметилась и в американской гонке.
– Потом новых заявлений о хакерских атаках не было, – продолжает эксперт. – Но люди, которых во Франции принято считать рупорами пророссийской позиции, продолжали негативно высказываться о Макроне. Видимо, он очень болезненно это воспринял.
Последствия уже ощутили журналисты компании Russia Today и издания Sputnik: им отказали в аккредитации в предвыборном штабе Макрона. Впрочем, всерьёз на отношения Франции и России в случае победы Макрона это повлиять не должно.
– В целом политика Франции в отношении России при Макроне, видимо, останется такой же, как сегодня, – считает госпожа Кастуева-Жан. – Сохранятся открытость к диалогу – и одновременно твёрдость в вопросах, которые Франция считает важными. Как, например, вопрос о Крыме.
С этим согласна и российский эксперт Евгения Обичкина.
– Макрон хочет сохранять экономические связи с Россией в интересах Франции, – полагает она. – Но не более того. Если изменится тренд в отношениях России с Западом, с США, Макрон с удовольствием этому последует. Но его политика – это политика сдерживания России. Она не направлена на разрыв партнёрства, это именно сдерживание. Россия для него – партнёр, который должен знать своё место.
Ирина Тумакова, «Фонтанка.ру»
