ПоделитьсяПринц Гарри, младший внук английской королевы Елизаветы Второй, женится на дочери Владимира Путина Екатерине Тихоновой, и вот - монархия в России восстановлена.
В 2017 году короли, цари, императоры существуют в 14 странах Азии, 12 государствах Европы, в трех африканских образованиях, а еще в Океании. Реплики о том, что и России монархия по-прежнему близка, периодически возникают в СМИ. Глава Крыма Сергей Аксенов этой весной заявил, что России необходима «новая форма правления». ЛДПР предложила вернуть гимн «Боже, царя храни». А президент РФ Владимир Путин объяснил режиссеру Оливеру Стоуну, что монархия – это история России. И вот о преимуществе монархии над иными формами правления 1 июня в эфире федерального телеканала «Россия» заявляет правая рука патриарха Кирилла митрополит Иларион. Желание церкви поговорить об этом было услышано [Фонтанкой.Офис] и поддержано писателями, политологами, историками и культурологами и даже читателями.
Полная версия доступна на официальном YouTube-канале «Фонтанки».
«Чем наша страна не напоминает монархию? – отвечает вопросом историк, член элитарного клуба «Что? Где? Когда?» Сергей Виватенко. – Называться она может как угодно, но парламентская республика у нас невозможна. Все равно права принадлежат одному человеку». «Мы и сегодня живем в режиме монархии, потому что президент фактически совмещает полномочия трех ветвей власти и тем самым де-факто является абсолютным монархом», – вторит ему политолог Станислав Белковский. «При Сталине у нас была республика, – продолжает Сергей Виватенко. – Столько разных плюсов, но это все не выполнялось. Люди привыкли, что руководит один человек. Поэтому, наверное, возрождение монархии возможно. Я думаю, что для нашей страны более выгодна монархическая идея».
«Другой формы правления все равно не существует, – еще более прямолинеен лидер Монархической партии России, бывший депутат Госдумы от «Единой России» Антон Баков. – То, что называется "представительная демократия", – ложная система, от лукавого. Когда собираются немолодые бедные бабушки и выбирают молодых, красивых, богатых мужчин своими представителями – ну какая это демократия? Это лукавство. А церковь – против лукавства. То, что существующая в России форма правления находится в контрах с христианством, – это общеизвестный факт. Идеологический конфликт между либерализмом и христианством никто не отменял». По мнению Антона Бакова, с монархией исчезнет и лукавство – не надо будет заигрывать перед избирателем».
«Не надо тратиться на выборы, наследник известен изначально, не надо воровать людям, которые приходят на 4 года. Человек знает, что ему принадлежит, и он спокоен. В Белоруссии сын Лукашенко Коля с четырех лет принимает парады», – перечисляет плюсы Сергей Виватенко.
Кто начал «дискуссию»?
«Митрополит Иларион – это де-факто второе лицо в РПЦ, ближайший доверенный человек патриарха Кирилла, – объясняет Станислав Белковский. – Хотя он говорит о монархии, это не значит, что его высказывание в полной мере соответствует официальной позиции патриарха. Например, Иларион – открытый антисталинист, а Кирилл придерживается более сдержанной позиции. Во многом, чтобы не отпугнуть разностороннюю паству. Хотя я не думаю, что Иларион стал бы говорить что-то, что могло бы босса сильно разозлить. Он хорошо знает умонастроения патриарха и сейчас считается главным потенциальным преемником Кирилла Гундяева на патриаршем престоле и рисковать не станет».
Также, по мнению Белковского, сам патриарх на этот счёт высказываться пока не будет.
«Думаю, что он для этого и запустил митрополита Илариона, чтобы пощупать почву. Свою собственную позицию он сформулирует несколько позднее», – считает политолог.
Зачем церкви сейчас монархизм?
«Вполне возможно, что у церкви внутренние проблемы, и они таким образом ищут сторонников. Решили сделать экивок в сторону сегодняшней власти», – считает Сергей Виватенко. «Забавно, особенно когда это касается представителей Русской православной церкви, – так оценивает разговоры о возвращении монархии в 2017 году представитель в России Объединения рода семьи Романовых Иван Арцишевский. – Потому что церковь еще в 1917 году практически первая, еще до расстрела царя, отвернулась от монархии. И тому есть подтверждающие это исторические факты. Таких документов – десятки, которые тщательно скрываются историками Русской православной церкви».
«Церковь сейчас настолько окрепла, набрала такое количество энергии, пустила такие корни в политику, что она решила выступить с этим открыто, – считает, меж тем, писатель Александр Проханов. – И мне кажется, что церковь смотрит на Путина с огромным интересом в этом контексте. Ведь воссоздание монархии в России требует сложных династических условий. Важно, чтобы в следующей нашей монархии присутствовали и Рюриковичи, и Романовы. Такого человека сейчас в России нет. Однако мои друзья-монархисты прибегают к библейской формуле «изберите царя из народа своего». То есть возможно избрание из народа, но это тоже требует определенных условий. Царь должен быть избранником, но это не вопрос референдума, это должен быть избранник божественным знамением».
Кто помазанник?
В контексте нового монарха Александр Проханов вспоминает обращение Путина к Федеральному собранию, где он сказал, что с возвращением Крыма в Россию вернулся сакральный центр русской государственности. «Он имел в виду крещение Руси в Херсонесе, – пояснил Проханов. – И эта лампада опять сияет внутри государства. А сам Путин несет на себе ореол сакральной связанности. В некотором смысле он помазанник. Его помазал не патриарх, а история. Тем, что он перенес эту лампаду обратно, Господь ему поручил эту миссию. В каком-то смысле, не в прямом, конечно. И он имеет перспективу вернуться в Кремль уже в порфире».
А вот Антон Баков полагает, что монарх у России уже и так есть, это наследник престола Романовых, Николай Кириллович, племянник Марии Владимировны, которая, кстати, тоже однажды называла себя императрицей. В свою очередь, историк Сергей Виватенко считает, что этого человека на престоле быть не должно категорически. А вот решение по поводу возврата монарха домой, по мнению лидера Монархической партии России Бакова, будут принимать всего несколько человек, и в первую очередь Владимир Путин и его окружение. «А если мы опять спросим всех пенсионерок, то они опять будут вспоминать Сталина и думать, как бы чего не вышло, – поясняет Баков. – А вот когда высшее окружение созреет, тогда в Россию вернется монархия».
«Сегодня парламентская демократия в современной Европе оптимально раскрывается именно в формате конституционной монархии – от Швеции до Испании. Этой участи я желаю и России, – уточняет Станислав Белковский, отмечая, что сам является монархистом. – Конституционная монархия является единственной альтернативой монархии абсолютной. Она совмещает парламентаризм и возможность формирования исполнительной власти парламентом с красивым ритуалом, который очень важен для русского человека и сакральным статусом первого лица».
Реставрацию монархии Белковский видит также через апелляции к дому Романовых. При этом политолог находит компромисс. «Мой кандидат на российский престол – это принц Гарри, младший брат принца Уильяма, сын принца Чарльза, младший внук королевы Елизаветы Второй, – привел он неожиданную кандидатуру. – Но для того, чтобы переплести его с нынешней системой власти в России, можно выдать за него замуж Екатерину Тихонову, дочь российского президента. Это и будет первым монархическим альянсом на русском троне после ухода в историю абсолютного монарха Владимира Путина. Нам нужен иностранный монарх, который не будет испытывать комплекса неполноценности, а это очень важно с точки зрения национальной психологии».
Александр Проханов также замечает, что у Путина есть дочери, которые могли бы принять «престол» по наследству, однако уточняет, что пока всё это очень абстрактный разговор.
«Ни один здравомыслящий политик не стал бы претендовать на статус монарха, – все равно уверен профессор Санкт-Петербургской духовной академии протоиерей Георгий Митрофанов. – Та монархия, которая существовала в России сто лет назад, уже не восстановима. А квазимонархические формы монархии – такие, как сталинская диктатура, – да, боюсь, что такие рецидивы возможны. И это было бы нежелательно. И разрушительно для страны».
А что народ и его «право избирать»?
«Наше российское общество ни к чему не готово, – категоричен Александр Проханов. – Ни к монархии, ни к социализму, ни к фашизму, ни к буддизму, ни к «пришествию Магомеда». Наше общество – кисель. Путин в начале своих проявлений подморозил этот кисель и попытался придать ему форму кристаллическую. Однако в последние годы он опять стал желеобразным, а может превратиться в газообразное и улетучиться. Но внутренне обществу худо находиться в состоянии киселя, и в каком-то смысле общество созрело до этого (до монархии. – Прим. ред.)».
Год-полтора агитации, и россияне станут убеждёнными монархистами. В этом уверен Станислав Белковский. Вопрос в том – какими: абсолютными или конституционными. «Это зависит от того посыла, который они получат от власти нынешней, – говорит политолог. – Если, например, Владимир Путин вдруг завтра развернёт агитацию за легализацию гей-браков, то уже через пару лет половина россиян будет лояльно настроена в этом вопросе. Монархия же не такой радикальный вариант, как гей-браки. В нашей душе монархия исторически живёт романтически».
Судя по итогам голосования в официальной VK-группе [Фонтанка.Офис], уже сегодня каждый четвёртый участник опроса «не против монархии». 73% проголосовавших, отвечая на вопрос «реальна ли монархия в России в 21-м веке», выбрали вариант: «Нет. Дважды в одну реку не входят. Я читал, чем это закончилось раньше». Активных сторонников, которые называют монархию «единственной возможной здесь формой правления», – 12%. Ещё 15% готовы «подумать над этим, ведь в мире и сегодня десятки монархов у власти».
Николай Нелюбин, специально для «Фонтанка.ру»
