ПоделитьсяВ Петербурге появится музыкальный кадетский корпус. Причем, по амбициозным планам Минкульта, всего через год с небольшим. И не где-нибудь, а при Петербургской консерватории. Как, кого и зачем в нем будут готовить — узнавала «Фонтанка».
Впервые о планах открыть в Петербурге музыкальный кадетский корпус заговорили больше года назад, однако четкие очертания появились лишь в конце прошлой недели. Тогда министр культуры Владимир Мединский на одном из совещаний, со слов ректора Консерватории Алексея Васильева, «распорядился выделить» помещения министерского резервного фонда, находившиеся по адресу: улица Глинки, 2, под создание нового учебного заведения. Впрочем, в самом Минкульте в ответ на запрос «Фонтанки» пока ответили осторожно – что Северо-Западная дирекция по строительству, реконструкции и реставрации, в чьем оперативном управлении находится здание, «анализирует возможности».
Здание на улице Глинки, 2, и качество его ремонта уже стали предметом скандала. «Фонтанка» писала, в каких условиях приходится заниматься студентам: жалобы на плесень, грибок и затхлый запах стали привычными спутниками образовательного процесса. Однако в это же здание должны переехать сама Северо-Западная дирекция, Российское военно-историческое общество Владимира Мединского и Государственный центр современного искусства. И вот теперь еще кадеты.
Что касается Северо-Западной дирекции, ее переезд уже запланирован на ближайший месяц, до 30 апреля: на сайте госзакупок появился контракт на сумму свыше полумиллиона рублей, за которые исполнитель должен будет перевезти из здания на набережной Фонтанки, 59, в здание на Глинки предметы интерьера 49 наименований, включая пять знамен Российской Федерации и Санкт-Петербурга и 21 картину, а также 39 наименований оргтехники. Заявки на аукцион принимают до 31 марта.
Если говорить о музыкальном кадетском корпусе — это проект Министерства культуры. Как отдельно подчеркивается на сайте близкого министру Мединскому Российского военно-исторического общества — «социальный»: речь идет о воспитании детей «на полном обеспечении государства».
Сейчас таких кадетских корпусов в стране действует уже три — в Московском институте культуры (открыт в 2015 году), Северо-Кавказском институте искусств (начал работу в 2016 году) и в Краснодарском институте культуры (действует с 2017 года). «На троих» в них учатся 118 человек, по сведениям с сайта РВИО; половина – из малообеспеченных семей. Декларируется, что кадетские корпуса между собой различаются, в разных заведениях упор был сделан на разные дисциплины: где-то больше учат спортивной стрельбе и бальным танцам, где-то — хореографии и театральному искусству, где-то — английскому языку. Итальянскому языку учат во всех.
Если посмотреть действующее расписание кадетов из Краснодара, на будние дни в нем стоит по 8 – 9 уроков продолжительностью по 45 минут (6 учебных занятий и 3 — профессиональный цикл), 2 часа самоподготовки, военно-физкультурная работа, две прогулки (всего-навсего по 10 и 15 минут) и «целых» 50 минут личного времени. По субботам часть цикла повторяется, часть — как и в воскресенье — заменяется воспитательной и культурно-массовой работой, просмотром телевизионных передач и спортивными играми. Срок обучения составляет 6 лет 10 месяцев (с 5-го по 11-й класс). Среди задач корпуса, указанных в Положении, – «формирование гражданско-патриотических, духовно-нравственных и культурных ценностей у выпускников корпуса, мотивированных на честное служение Отечеству» (аналогичные формулировки есть в положениях о московском и северокавказском корпусах).
Прототипом будущего кадетского корпуса в Петербурге называют ни больше ни меньше Царскосельский лицей. Впрочем, что бы это означало, не вполне ясно: учебный план еще не сформирован. Судя по словам ректора Петербургской консерватории Алексея Васильева, отсылая свою аудиторию к alma mater Александра Пушкина, Владимир Мединский имел в виду отнюдь не свободомыслие (которым Лицей как раз славился), а элитарность образования, которое получают учащиеся, и тесную связь с государством.
«Это должны быть молодые люди с элитным образованием, которое они получили за счет государства, – пояснил Васильев. – Потому что у нас много элитных школ, где можно получить образование за деньги родителей, но элитных школ, где можно получить образование за счет государства, не слишком много».
Впрочем, если образование в Царскосельском лицее приравнивалось к университетскому, то здесь речь идет лишь о среднем профессиональном. В этом смысле будущий кадетский корпус станет аналогом старой-доброй школы-десятилетки при Консерватории. Учащихся собираются принимать по 12 – 20 человек в год, но это пока обсуждается.
«Программа среднего профессионального образования будет интегрирована с программой общего образования — как у наших десятилеточников, но с некоторыми коррективами, – продолжил Алексей Васильев. – Министр культуры акцентировал, что мы не должны делать их военными — от военных мы должны взять дисциплину кадетского корпуса, тогда как направленность образования должна сохраниться общегуманитарной, чтобы на выходе это были хорошо развитые молодые люди, которые имели бы комплекс знаний не только музыкальных, но и тех, что могут пригодиться молодому человеку в жизни. Например, у них должна быть приличная спортивная форма, и они должны знать иностранные языки. Такая ставилась задача».
Ректор пояснил, что в первую очередь речь идет о будущих исполнителях на духовых инструментах — хотя и «народники» из числа преподавателей тоже уже заинтересовались возможностью присоединиться к программе. И что едой и одеждой кадетов будут обеспечивать в корпусе за федеральный счет.
На вопрос о том, зачем это все нужно самой Петербургской консерватории, версий прозвучало несколько – с разных сторон. Официальная позиция ректора — «для увеличения количества детей, обучающихся игре на духовых и ударных музыкальных инструментах» (для справки: сейчас в средней специальной музыкальной школе при Консерватории конкурс на место — 1,3 человека; по специальностям "оркестровые духовые и ударные инструменты" — 1,4).
«Мы рассчитываем, что это условие — полное государственное обеспечение — позволит привлечь талантливых ребят из регионов, которые могли бы обучаться на музыкальных инструментах, – развил свою мысль Васильев. – Сейчас исполнители на духовых инструментах — дефицит, спросите у любого дирижера в городе. Мы надеемся ситуацию с этим дефицитом немножечко подправить и разрядить».
Впрочем, для Консерватории актуальнее более прозаические цели — финансовые и хозяйственные. Во-первых, как уже упоминалось, состояние консерваторских помещений в Интендантских складах неважное, и некоторые из преподавателей учебного заведения в разговоре с корреспондентом «Фонтанки» высказывали мысль, что, выделяя средства на ремонт новых пространств (а речь, по словам Васильева, идет почти о шести тысячах квадратных метров), можно было бы подправить положение дел.
«На Глинки, 2, еще продолжаются реставрационные работы на большей части объекта, мы занимаем только четверть, и, да, совершенно верно: кадетский корпус должен стимулировать эти работы», – отчасти подтвердил предположения подчиненных ректор Консерватории.
Кроме того, в кулуарах ждут, что Музыкальный кадетский корпус придет в Консерваторию со своим дополнительным финансированием, что было бы на руку и самому вузу, о бедственном финансовом положении которого корреспонденту «Фонтанки» рассказали сразу несколько источников. В частности, именно с денежным вопросом в Консерватории связывают сокращение часов занятий специальностью, произошедшее с этого учебного года, и увольнения профессиональных музыкантов-иллюстраторов, занимавшихся со студентами-инструменталистами.
«У нас уже даже врачи ушли из медпунктов – платили по 8 – 10 тысяч, – посетовал в разговоре с «Фонтанкой» Сергей Слонимский, профессор кафедры специальной композиции и импровизации. – Финансирование низкое, и считается, что это личная милость государя-батюшки».
«Думаю, что это попытка привлечь к Консерватории хотя бы какое-то финансирование, потому что у нас очень плохо сейчас с деньгами, насколько я понимаю, – предположила заведующая кафедрой концертмейстерского мастерства Елена Гаудасинская. – Теперь нет театра, и руководители пытаются какими-то разными способами искать выходы. Потому что зарплаты всем работникам очень снизили – особенно не творческим, а тем, кто обслуживает компьютерный отдел, лаборантам, — у них просто смешная зарплата. Может, чтобы как-то решить вопрос, это и делается».
Мнения других преподавателей вуза разделилось: одни надеются, что открытие кадетского корпуса и более тесные связи с военными позволят решить вопрос с военной кафедрой в Консерватории и призывом музыкантов в армию, другие, напротив, видят в шагах минкультовских властей желание свести исполнительское искусство к военным оркестрам. Третьи и вовсе говорят об обесценивании консерваторского образования в мире в целом — в экзистенциальном смысле. А четвертые с тревогой вспоминают историю и контекст: военный факультет существовал с 1935 года при Московской консерватории — он прошел несколько реорганизаций в отдельное учебное заведение и обратно и сейчас стал называться Военным университетом Министерства обороны. При Ленинградской консерватории 16 лет существовал готовивший дирижеров Военно-морской факультет (его последних студентов переправили учиться в Москву) — он был образован в июле 1940 года...
Алина Циопа, "Фонтанка.ру"
