По телефонам предполагаемых участников подрыва петербургского метро говорили о конспирации и вели беседы с уклоном в терроризм. Это подтвердила экспертиза, результаты которой оглашены в суде.
Как следует из заключения, которое зачитали на заседании 24 июля, специалисты разбирали две аудиозаписи от 1 и 2 апреля 2017 года. Один из собеседников в ней идентифицирован как Аброр Азимов, второй звонил с телефона Акбаржона Джалилова и остался безымянным.
Прямо взрыв и бомба не обсуждаются, но обозначенный как М1 отчитывается, что устройство почти собрано, имеет вид огнетушителя и уместится в рюкзаке, просит молиться за него. М2 напоминает о конспирации: следы необходимо уничтожить огнём или хлором, от телефона избавиться.
«М1 из религиозных соображений собирается осуществить насильственные действия против неопределённой группы лиц, что повлечёт его гибель, а М2, установленный как Аброр Азимов, инструктирует и поддерживает его», – зачитал судья Андрей Морозов выводы экспертов.
Подскочивший со скамьи Азимов заявил, что против приобщения экспертизы к делу: разговоры он не вёл, а возможности опознать собственный голос на записях не было.
Адвокаты поддержали подсудимого ходатайством огласить оба телефонных разговора, но получили лишь частичное удовлетворение.
Решено воспроизвести фрагмент, чтобы подтвердить наличие записей, в остальном полагаться на материалы дела и русскую транслитерацию.
«Записи длинные, на узбекском. Перевод в деле есть», – объяснил суд. С датой оглашения не определились.
Аброр Азимов не исключает, что его голос может быть на записи, но настаивает на постановке. По словам подсудимого, следователи под диктофон заставляли его произносить разное, когда держали в подвале. Подробности его пребывания в «секретной тюрьме ФСБ» не смогли услышать правозащитники. Прерванная исповедь легла в основу иска к администрации Крестов.
