Читайте также:

Ого! Слышите?! Со стороны Троицкого моста слышны звуки стрельбы, причем не только винтовочной – огрызается короткими очередями пулемет! В столице происходят некие очень серьезные и тревожные события! Но какие именно?! Давайте попытаемся это выяснить.

На этот раз точкой высадки выберем мост через Зимнюю канавку, что на улице Миллионной. Оставим за спиной темно-красный Зимний дворец и неспешно пройдемся в сторону Марсова поля.

Прямо перед нами, по правую руку, огромное здание казарм 1-го батальона лейб-гвардии Преображенского полка. Дом и в XXI веке не утратил своего военного значения – в 2017 году тут расположено Северо-Западное региональное командование Внутренних войск.

Миллионная – едва ли не старейшая улица города, застройка началась еще при жизни Петра Великого, а близость к императорской резиденции сделала Миллионную и соседние переулки одним из самых престижных районов столицы, где селились исключительно богатые и знатные люди.

Сейчас, в июле 1917 года, в центре города тревожно. На Миллионной при старом режиме находились не только особняки аристократов и обеспеченных горожан, но и достаточно заведений, обеспечивающих инфраструктуру окрестных кварталов – дорогие магазины, кондитерские и винные заведения, ресторации.

Нас интересует Мраморный дворец и Суворовская площадь, где и будет разворачиваться часть событий. За площадью на углу с Дворцовой набережной мы видим особняк Салтыкова, выкрашенный в такой же угрюмый багрово-кирпичный цвет, что и Зимний – в нем расположено Британское посольство.

Возле Мраморного дворца оживление. Много военных, конные казаки. Немудрено, после февраля в цокольном этаже располагается новообразованное Министерство труда, после апрельского кризиса и создания коалиционного правительства, возглавляемое меньшевиком М. И. Скобелевым.

В других помещениях уже несколько лет работает госпиталь для раненых офицеров, созданный с одобрения княгини Елизаветы Саксен-Альтенбургской, вдовы последнего хозяина Мраморного дворца великого князя Константина Константиновича, умершего в 1915 году.

Место для госпиталя выбрано удобнейшее – в служебном корпусе, выходящем фасадом на Суворовскую площадь, сосредоточены все необходимые службы, ранее предназначенные для обслуживания обитателей дворца, а теперь и раненых: обширная кухня, прачечная, котельная и даже электростанция, снабжающая энергией не только дворец, но и уличные фонари вокруг Марсового поля.

Ого! Слышите?! Со стороны Троицкого моста слышны звуки стрельбы, причем не только винтовочной – огрызается короткими очередями пулемет! В столице происходят некие очень серьезные и тревожные события! Но какие именно?! Давайте попытаемся это выяснить

* * *

Обстановка в России к началу июля 1917 года складывалась настолько скверно, насколько это вообще было возможно. Прежде всего это касалось положения на фронте – «Июньское наступление», столь чаемое союзниками по Антанте и готовившееся военным министром А. Ф. Керенским, предсказуемо закончилось катастрофой.

Вот что доносит до нас в своих записях Главнокомандующий армиями Северного фронта генерал от кавалерии А. М. Драгомиров:

Когда наступление захлебнулось окончательно, австро-германские войска нанесли контрудар. Спустя много лет бывший профессор академии Генерального штаба и военный теоретик Н. Н. Головин, после Октябрьской революции эмигрировавший во Францию, записывает:

Да-да, пресловутые заградотряды вовсе не изобретение большевиков – как продразверстка, продовольственные карточки и прочие признаки чрезвычайного положения. Заградотряды появились еще до крушения монархии, в 1915 году, когда впервые встала проблема массового бегства солдат с поля боя. При Временном правительстве эта практика получила лишь дополнительное развитие.

* * *

В самый разгар этого кризиса на широкую сцену выходят анархисты.

Сразу отметим, что анархисты, как и большевики, в период Февральской революции не имели в Петрограде никакого существенного политического веса, однако после падения монархии ухитрились создать несколько крупных ячеек и навербовать немало сторонников – общая численность петроградских анархистов к лету 1917 года оценивается историками в 18-20 тысяч человек.

Это фактически маленькая армия, прекрасно вооруженная, пусть и слабо дисциплинированная. Крупнейшим объединением была «Петроградская федерация анархистов-коммунистов», лидером которой был Илья Блейхман (Солнцев), к 1917 году уже имевший двадцатилетний стаж революционной и подпольной деятельности.

Учтем, что слово «коммунисты» в названии федерации не имеет ничего общего с партией большевиков. Концепция анархистов Блейхмана рядом с радикальной, но вполне осуществимой программой Ленина, выглядела совершенной фантазией: Февральская революция являлась лишь промежуточной стадией перед революцией новой, способной окончательно сбросить властный гнет.

Следовательно, необходимо свергнуть Временное правительство, уничтожить все системообразующие государственные институты и машину принуждения, передав власть в руки непосредственно народа, который и займется самоуправлением и самоорганизацией на местах.

Утопия? Конечно, утопия – спрашивается, где взять столько «сознательных граждан»? Тем не менее идеи анархистов стали популярными, пускай никто даже отдаленно не представлял, как их осуществить на практике.

Если социализм в ленинско-сталинском понимании в итоге был реализован не только в России, но и во многих других странах мира (в Китае к XXI веку эта система с некоторыми поправками и дополнениями даже процветает), то любые попытки установить анархию как абстрактную «власть самоуправляемого народа» моментально проваливались.

Там и был организован «Временный революционный комитет», который по мнению Блейхмана, Богацкого, Ярчука и прочих вождей анархистов и должен был стать штабом новой революции. Немногочисленные большевики по распоряжению встревожившегося ЦК РСДРП(б) из комитета выходят.

Скажем откровенно: анархисты попытались подставить ленинскую партию – на 10 (23) июня был запланирован крупный большевистский митинг с требованием прекращения войны, власти были бы отвлечены поддержанием порядка на манифестации, а в это время боевые отряды анархистов должны были захватить несколько типографий (необходим инструмент пропаганды!) и ряд зданий. Но тут вмешался Всероссийский съезд Советов, эсеры и меньшевики запрещают митинг как «непатриотичный» и «изменнический», а Ленин со Сталиным внезапно соглашаются с этим решением – видимо, они прекрасно понимали, что в случае начала беспорядков и вооруженных столкновений вину правительство свалит на них.

Блейхман принимает решение «недолго подождать».

Однако, 18 июня (1 июля нового стиля) большая манифестация, организованная съездом Советов, все-таки состоялась, но закончилась она совсем не так, как предполагали эсеры и меньшевики.

Большевистская концепция «мира без аннексий и контрибуций», предложенная на съезде, была отвергнута эсеро-меньшевистским большинством.

Митинг на Марсовом поле должен был продемонстрировать единство рабочих и солдатских масс с Временным правительством и Петросоветом, составлявшим тогда властный дуумвират. Однако дело приняло неожиданный оборот – пролетариат внезапно вышел на Марсово поле с лозунгами прямо противоположными, призывавшими немедленно заканчивать войну, убрать из правительства «министров-капиталистов» и, главное – «Вся власть Советам!».

Под шумок боевая организация анархистов в этот же день устраивает налет на тюрьму «Кресты» ради освобождения своих товарищей – заодно на свободе оказываются несколько сотен уголовников. 2 июля разъяренные власти захватывают штаб-квартиру анархистов, что сопровождается арестами и кровопролитием.

Случилось непоправимое – при взятии дачи Дурново военными Петроградского гарнизона погиб один из лидеров анархистов Ш. А. Аснин (Асин), прижизненных сведений о котором осталось крайне мало. Зато после смерти Аснин становится настоящим героем, про него изо дня в день толковала пресса, от революционной до самой что ни на есть «желтой».

Этот человек едва не становится причиной «июльского октября» – его гибель спровоцировала новую революцию, пускай и неудавшуюся. Анатолий Железняков, тоже анархист, затем перешедший к большевикам и вошедший в революционные летописи как «матрос Железняк», был ранен и арестован.

Заглянем в петроградскую прессу тех дней, чтобы узнать скандальные подробности:

Что и говорить, анархистская публика была до крайности специфична, но в пассионарности и гиперактивности им никак нельзя отказать. Дальнейшие события привели в ошеломление даже ультрарадикальных большевиков, явно не ожидавших, что расправа Временного правительства с обнаглевшими анархистами вызовет ответные шаги, которые едва не приведут к очередному государственному перевороту.


Есть обоснованное подозрение, что Ленин со товарищи никак не были готовы к подобному развитию событий и лишь довольно неуклюже попытались воспользоваться ситуацией – как мы увидим впоследствии, безрезультатно и с немалыми потерями.


Разгром дачи Дурново вызывает ответную реакцию: анархистские агитаторы немедленно отправляются на фабрики и в воинские части, начинаются забастовки. Основной посыл – Временное правительство ведет «контрреволюционную деятельность» и убивает пламенных революционеров. На боевые штандарты анархистов было поднято имя злосчастного Ш. Аснина – последний был популярен в 1-м пулеметном полку, который после известий о его гибели был готов восстать в любой момент.