Надо сразу сказать, что государственный переворот 25 октября 1917 года был четко спланирован и блестяще осуществлен с организационно-технической точки зрения – в этом вопросе партия большевиков во главе с В. И. Ульяновым-Лениным проявила идеальную дисциплину и сплоченность. Слово «переворот» не должно нас пугать – до появления официального советского «легендариума» этот термин без негативных коннотаций использовался всеми вождями РСДРП(б), включая Ленина, Троцкого и Сталина.

В предыдущей части мы рассказывали про образование Военно-Революционного комитета формальной целью которого являлась защита Петрограда от возможного наступления немцев, используя не только регулярные части гарнизона, но и Красную гвардию – добровольческие вооруженные формирования рабочих и служащих, организованные в основном фабрично-заводскими комитетами.

Таким образом, за очень короткий срок с сентября по октябрь взявшие курс на вооруженное восстание большевики получили в руки важный инструмент борьбы, причем красногвардейцы обучались военному делу совершенно легально, поскольку декларируемой целью была оборона города от германской армии. Грядущие события являлись именно пролетарской революцией, ибо вооруженный рабочий класс Петрограда сыграл в них ведущую роль наравне с воинскими частями, поддерживавшими РСДРП(б) и набранными частично из тех же столичных рабочих.

О «силовой составляющей» революции исчерпывающе высказался в своих мемуарах Л.Д. Троцкий, в октябре 1917 года являвшийся председателем Петросовета:

Предпринимались меры для легитимизации назревавшего переворота по меньшей мере в глазах Советов рабочих, крестьянских и солдатских депутатов – на 25 октября созывался II Всероссийский Съезд советов, который должен был одобрить действия ЦК большевиков. РСДРП(б) и левые социалисты-революционеры (эсеры) теоретически обладали бы на Съезде большинством в две трети, что позволило провести любое нужное решение и узаконить смену власти.

Более того, Ленин как талантливый тактик отлично понимал, что именно поддерживаемые рабочими и солдатами Советы, а не отдельная политическая партия, должны организовать свержение Временного правительства. Делегаты съезда должны будут одобрить переход власти непосредственно к Советам. Ленин категорически настаивал на устранении Временного правительства до съезда Советов, «дабы этот съезд, каков бы он ни был, встал перед свершившимся фактом взятия рабочим классом власти».

Из выборных и представительных организаций в Петрограде присутствовал и так называемый «Предпарламент» или же Временный совет Российской республики в числе 555 депутатов – предполагалось, что Временное правительство обязано будет отчитываться перед Предпарламентом за свои действия, но по требованию Керенского полномочия Временного совета были максимально урезаны и он превратился в право-либеральную пустую говорильню и ничего не решающий совещательный орган.

Тем не менее Предпарламент следовало нейтрализовать, что и было сделано 7 (20 нового стиля) октября 1917. Фракция РСДРП в Предпарламенте была совсем небольшой, всего 58 голосов, но в этот день Лев Троцкий на первом же заседании Временного совета объявляет о его бойкоте, и большевики под свист и выкрики правых «Скатертью дорога!» покидают зал. Мало кто понимал тогда, что ленинцы в прямом смысле этих слов уходят на баррикады.

Ф. И. Дан, один из лидеров меньшевиков, в 1923 году вспоминал:

Демократическая интеллигенция все еще грезила о некоем «демократическом правительстве», хотя пример тотального провала «Временных» во всех областях государственной деятельности стоял перед глазами – за восемь месяцев работы трех составов Временного правительства страна не «приблизилась к катастрофе», по выражению Дана, а находилась в состоянии катастрофы – экономической, политической и военной.

Петросовет вполне восстановил свое влияние после Корниловского мятежа и в столице вновь установилось «двоебезвластие», по меткому выражению Троцкого. Причем Петроградский совет, в попытках прощупать решимость и настрой властей, если использовать современную терминологию, начинает откровенно «троллить» Временное правительство.

Заподозривший неладное Керенский, ссылаясь на военную необходимость, в начале октября приказывает перебросить на фронт большевизированные части городского гарнизона с заменой их на «наименее разложившиеся» боевые подразделения.

Это была очередная фатальная ошибка Временного правительства и буквально подарок небес для большевиков – газета «Рабочий путь» (переименованная после Июльских дней «Правда») немедленно заявила о «контрреволюционных мотивах» и «второй корниловщие» и пока Петросовет не одобрит это решение «Временных», ни о какой передислокации частей из столицы и речи быть не может!

Наконец, 21 октября в газете «Голос солдата» публикуется буквально следующее:

«...Петроградский гарнизон торжественно обещает Всероссийскому съезду в борьбе за эти требования (власть Советам, немедленное перемирие, передача земли крестьянам, созыв Учредительного собрания в назначенный срок) отдать в его распоряжение все свои силы до последнего человека».

Подчиненный правительству Штаб Петроградского округа, разумеется, Военно-Революционный комитет не признавал, а потому в тот же день ВРК издает распоряжение, гласящее, что «Никакие распоряжения по гарнизону не подписанные Военно-Революционным комитетом не действительны», а все приказы командующего должны подтверждаться подписью комиссара ВРК. Таким образом руководство над военными частями Петрограда переходило к большевикам. Командующий Петроградским военным округом Г. П. Полковников выполнять эти резолюции отказался, но повлиять на исход грядущих событий это уже никак не могло.

Впрочем, о самом Полковникове весьма нелицеприятно отозвался в воспоминаниях генерал П.Н. Краснов, отлично знавший, что такое молодые да ранние выдвиженцы Керенского:

(в последних двух фразах генерал Краснов подразумевает юнкерское восстание 29 октября, о котором мы расскажем в следующем выпуске «Спирали 1917 года»).

С 21 по 23 октября Военно-Революционный комитет проводит стремительную замену эсеро-меньшевистских военных комиссаров на своих представителей.

Наконец в 8 часов вечера 23 октября 1917 года на сторону ВРК переходит гарнизон Петропавловской крепости, ранее колебавшийся – это был стратегический удар по Временному правительству, поскольку теперь в распоряжении большевиков находилась не только крепость, с орудиями направленными на Зимний дворец, но и богатейший Кронверкский арсенал (ныне Музей артиллерии СПб), под самую крышу набитый оружием и боеприпасами.

Вновь дадим слово Л.Д. Троцкому, наблюдавшему вышеописанное собственными глазами:

Механизм революции был запущен и остановить его ни у Керенского, ни у офицеров Штаба округа не имелось никакой возможности. До решающего удара оставалось чуть больше суток.

А что же Временное правительство? Министр-председатель А.Ф. Керенский? Ведь события, начавшие стремительно разворачиваться с 21 октября 1917 в законодательстве любой страны мира должны трактоваться как «подготовка к вооруженному перевороту»?

Мы не раз писали о невероятной, выходящей за пределы понимания некомпетентности и политической импотенции Временного правительства в целом, и неудавшегося «русского Бонапарта» Керенского в частности – у премьера хватило энергии и чувства самосохранения для разгрома мятежа анархистов в июле и подавления, будем откровенны, весьма нерешительного и бестолкового выступления генерала Корнилова в августе-сентябре, но...

Совершенно уничижительную характеристику дает Керенскому знаменитый писатель Сомерсет Моэм (работавший тогда на британскую разведку), с августа по ноябрь 1917 года находившийся в Петрограде и вхожий в круги Временного правительства:

В ночь с 22 на 23 октября Керенский проводит совещание со штабистами и чиновниками правительства – кризис был налицо, требовалось принимать контрмеры. Решили вызвать в столицу фронтовые части и отправить верных правительству военных арестовать членов ВРК, но командующий округом Полковников отговаривает премьера от этого шага – вдруг получится договориться? Ограничились ультиматумом – Военно-Революционный комитет обязан отказаться от своих резолюций, или власти вынуждены будут применить силу.

Стоит ли говорить, что это было пустое сотрясение воздуха?

24 октября Керенский внезапно вспоминает о Предпарламенте, том самом ничего не решающем совещательном органе, которому по распоряжению министра-председателя урезали все возможные полномочия. Что он делает? Верно, произносит речь:

Керенский высокомерно отказывает и заявляет, что «в наставлениях и указаниях не нуждается, и теперь время не говорить, а действовать».

Определенные меры противодействия перевороту, безусловно, принимались но они были совершенно недостаточны.

Любопытно, что на повседневную жизнь Петрограда разворачивающаяся революция не оказала никакого заметного влияния – удары по правительственным учреждениям большевиками наносились точечно, с большим разбросом по городским районам, что населению в сущности было незаметно. Никаких массовых манифестаций или беспорядков на улицах, как в феврале или июле, не было.

Разве что, когда стало известно о разведении мостов, по домам отправили гимназистов и конторских служащих, закрылись отдельные магазины и банки, но в целом город жил самой обычной жизнью. По Невскому проспекту гуляла публика, работал синематограф и рестораны, в Мариинском театре давали оперу «Борис Годунов». На следующий день в Народном доме давали «Дона Карлоса», пел Шаляпин и все билеты были распроданы. Электричество в городе подавалось без перебоев. Единственным неудобством для горожан было ограничение трамвайного движения – мосты разведены.

Ленин, продолжавший скрываться на конспиративной квартире М. Фофановой на Выборгской стороне был крайне обеспокоен новостями, доставляемыми связными. Более всего он боялся возможного компромисса – например, создание съездом Советов нового коалиционного правительства в соглашении с Керенским. Свергнуть Временное правительство следовало немедля, до начала съезда! 24 октября он пишет в адрес ЦК знаменитое письмо и отсылает с ним Фофанову к Крупской:

К вечеру терпение Ленина лопнуло и он решился, пожалуй, на самый важный шаг в своей жизни. Не смотря на прямой запрет ЦК партии на перемещения по городу, Ленин в сопровождении связного и телохранителя Эйно Рахья, отправляется в Смольный – сперва трамваем до Финляндского вокзала, затем пешком через Литейный мост, далее по Шпалерной улице налево. Прибыв на место незадолго до полуночи и немало ошарашив тем соратников по партии, Ленин устраивает громкий разнос Троцкому, Сталину и остальным членам ЦК – почему медлим?! Что за нерешительность?!

Появление Ленина в Смольном стало катализатором. В ночь с 24 на 25 октября Военно-революционный комитет начинает действовать с достойной восхищения агрессивностью.

Последнее событие овеяно множеством легенд, главная из которых повествует о пресловутом «женском платье».

Сам Керенский в мемуарах клятвенно уверял, будто уехал из Зимнего в Гатчину в собственном автомобиле, хотя оказавшийся в Зимнем представитель США «предлагал» ему машину с американским флагом. В свою очередь, посол США Дэвид Роуленд Френсис вспоминает, что автомобиль посольства был захвачен адъютантами Керенского, а флаг присвоен.

Третья версия гласит, что адъютант премьера встретил Уайтгауза, одного из секретарей посольства, и убедил его одолжить Керенскому свой автомобиль под американским флагом.

Если женское платье несомненный апокриф и легенда, то в вопросе об автомобиле мы более склонны верить американскому послу, чем Керенскому – мемуары несостоявшегося «русского Бонапарта» полны лжи, слезливых оправданий и стонов о всеобщем предательстве. Так или иначе утром 25 октября 1917 года бывший присяжный поверенный навсегда исчез из истории России, а его дальнейшие действия уже никак не влияли на будущее страны.

Временное правительство, лишившись премьер-министра, связи, командования над гарнизоном и вообще хоть каких-то рычагов управления уныло сидело в Зимнем, ожидая своей участи. На заседании ВРК было решено для начала захватить Мариинский дворец и распустить Предпарламент, затем выдвинуть ультиматум правительству о сдаче. При отказе – занять Зимний силами Павловского и Кексгольмского полков, прибывших из Кронштадта флотских экипажей и рабочей Красной гвардии.

Около 10 утра Ленин пишет и немедля отправляет в типографию следующее обращение:

Дальнейшие действия ВРК 25 октября лишь закрепляли успех – в Неву вошли прибывшие из Кронштадта корабли, из тюрьмы «Кресты» были освобождены политические заключенные, матросы взяли под охрану железную дорогу на Ораниенбаум. В половине третьего дня открылось заседание Петроградского совета, на котором Троцкий объявил о свержении Временного правительства и особо отметил бескровность переворота. Затем на трибуну вышел Ленин:

Теперь мы научились работать дружно. Об этом свидетельствует только что происшедшая революция. У нас имеется та сила массовой организации, которая победит все и доведет пролетариат до мировой революции.

В России мы сейчас должны заняться постройкой пролетарского социалистического государства.

Да здравствует всемирная социалистическая революция!»

Дальнейшие события общеизвестны.

* * *

Российская Советская Республика, первое в мире социалистическое государство, будет существовать как независимое государство пять лет и полтора месяца, до учреждения СССР 30 декабря 1922 года.

О том, что происходило в Петрограде после 25 октября 1917 года мы расскажем в следующем выпуске.


* * *

текст: А. Мартьянов при участии С. Литвинова.
верстка: С.Григошина
в материале использованы фотографии и иллюстрации из открытых источников