Суд над арестованными жителями Петербурга, принявшими ислам и покушавшимися, по версии ФСБ, на губернатора, состоялся. Они оказались невиновными. Можно добавить: по версии присяжных. Исключительно из любви к правоохранителям. Осталась интрига - по чьей вине? В смысле: благодаря стараниям кого Валентина Матвиенко в свой день рождения осталась под прицелом иронии одна? И где остальные участники «банкета»?
Институт присяжных - изысканная форма самосуда. Либо над преступником, либо над государством. Служба сыска - коллекционер тайной информации, впоследствии легализующейся через следствие. Любые секретные инструкции полиций и служб всех мастей в России, начиная с начала XIX века, категорически запрещали провокацию.
Принципиальная конструкция «покушения» на Матвиенко была табуреточной: трое молодых парней были приглашены четвертым злодеем на конспиративную квартиру, напичканную подслушивающей и подсматривающей техникой. После продолжительных пространных бесед о вреде власти, где упоминался и губернатор, парни то ли купили, то ли взяли в руки сумку с взрывчаткой. Затем всех схватили. Но как хозяину квартиры, так и продавцу гранаты удалось улизнуть. Имена их остались. Но обнаружить их во времени и пространстве не представляется никакой возможности. До сих пор.
Офицеры ФСБ доказали, что трудные задачи они могут выполнять немедленно, невозможные - чуть погодя.
Вопросы к дилетантам: верите ли вы, что ФСБ настолько бездарна, что, долгое время наблюдая за хозяином квартиры и проводя в ней технические мероприятия, так и не удосужилась его установить? Верите ли вы, что бойцы «ГРАДа» не смогли догнать продавца, окруженного сотрудниками наружного наблюдения?
Если верите, то за подобную профнепригодность надо судить по статье «халатность». Если нет, то за использование методов провокации необходимо в соответствии с внутриведомственным совсекретным приказом проводить служебную проверку, как минимум.
Агент отличается от провокатора всем. Агент подслушивает и доносит. Провокатор организует преступление, втягивая в него сомневающегося, и исчезает под покровом «плаща и кинжала». Присяжные, будучи абсолютно гражданскими людьми, поняли это отлично, исходя из материалов дела.
В остатке - скандал.
Никакое общество никогда не будет утруждать себя воспоминаниями о конкретных исполнителях. Никого не интересуют ни оперативники ФСБ, ни следователь, ни прокурор. Все они для общественного мнения не больше, чем «они». А вот губернатора Матвиенко люди в данном контексте будут упоминать всегда. И через годы: «…там тогда покушение какое-то липовое состряпали на Матвиенко…» При этом возникает неопределенность имиджа. То есть того, что, по вашему мнению, думают о вас люди, когда вы думаете, что они о вас думают.
Осадок. И с этим «счастьем» Валентина Ивановна одна. Как с ненужной литерой «Ъ» в современном алфавите.
Можно, конечно, поднатужиться и постараться сопоставить суд с процессом над Верой Засулич. Но это ж кем надо быть, чтобы обосновать эту параллель красиво. Можно зашипеть о подкупленном суде. Но тогда необходимо будет выстроить логику финансовых потоков до Саудовской Аравии. Получиться может коряво. Можно, конечно, все свалить на козлиную демократию. Но тут надо быть поосторожней с фразами: «Вот при Сталине!..» Во-первых, как было при Сталине, мы в курсе. Во-вторых, не надо перечить Дмитрию Медведеву. Кстати, наше все - Березовский - тоже не рифмуется.
Таким образом, в нашем государстве царит такая явность общественной жизни, что даже Тайная Полиция видна повсеместно.
Что касается губернатора Санкт-Петербурга, то, скорее всего, ей хочется с выражением высказаться в адрес телохранителей: «Спасибо, господа офицеры! Все свободны».
Евгений Вышенков
