Михаил Борзыкин: «Советская идеология сменилась идеологией бабла»

Михаил Борзыкин и группа «Телевизор» готовят к переизданию альбом «Отечество иллюзий» – одну из лучших работ ленинградского рока 80-х, поставившую окончательный диагноз СССР. Сегодняшний концерт в клубе «Зал ожидания» будет посвящен старым песням, которые и в наши дни легко воспринимаются как новые. А интервью с Михаилом, ни разу не упускающим случая четко и резко обозначить свою общественную позицию, быстро перешло в актуальную политинформацию.

– Я переслушал «Отечество иллюзий» и был потрясен. Что ни строчка, то заголовок из ленты нынешних новостей. Вы думали, что этот альбом снова окажется настолько актуален?

– Когда эти песни писались, была надежда, что мы вскоре расстанемся с нашим тоталитарным прошлым. А в 90-е показалось, что пути назад нет. Но увы, мы ошиблись... Уж не знаю, что это – случайность или закономерность. Наверное, все песни как-то перекликаются с сегодняшней нашей жизнью, как ни жаль.

– Как по-вашему, поздний Советский Союз и нынешняя Россия действительно похожи, как сейчас многие считают?

– Жизнь настолько многомерна, что прямое сравнение невозможно. В Советском Союзе всё было более серо, однообразно и даже, я бы сказал, беспросветно. Этой советской пассивностью были заражены все – от молодых людей до пожилых. Мы тогда были даже еще в большей степени белыми воронами, чем сейчас. Сейчас, по крайней мере, спектр музыки, культуры и того, что разрешают, – он шире, конечно. Но ситуация при этом очень похожа по сути. Только советская идеология сменилась идеологией бабла. И в принципе, идеология накопительства более продуманна, хитроумна и действует на подсознание напрямую. В начале 80-х мы вместе с большинством народа очень насмешливо относились к нашим руководителям – а сейчас находятся те, кто всерьез верит, что мы встаем с колен, что какой-то прогресс. Вот в этом ситуация более запущенная. Мы еще немножко не дошли до того момента, когда над Путиным и его командой будут смеяться стар и млад – как в свое время над Брежневым. Тогда это было еще и модно, это было общепринятое место: никто всерьез это позднее советское правительство не воспринимал. И Брежнев, и остальные генеральные секретари воспринимались как клоуны, люди старались игнорировать то, что происходило по телевидению. У нас пока ситуация не настолько откровенная, но я думаю, что к этому всё идет.

– В среде оппозиционных движений вы сейчас один из тех артистов, которых считают «своими», – наравне с Шевчуком, Нойзом и другими, кто так же не стесняется выражать в песнях несогласие с происходящим.

– Noize MC? Да, последний альбом у него такой, злой. И еще эта песня про милицию. Еще там и «ПТВП» есть, и Глеб Самойлов из бывшей «Агаты Кристи» в ту сторону повернулся – и будет всё больше и больше. В данной ситуации мне абсолютно неинтересны классификации. Когда речь идет о простых идеях, которые поддерживает большое количество разных – но умных – людей, я готов просто с ними вместе выходить. И пускай они меня держат за своего – в данный момент, на данном этапе я с ними. Я не объединяюсь вокруг личностей. Это обычная кремлевская ловушка: «Ну, кто? Ваш Каспаров? Или ваш Лимонов?» Я выхожу не с Каспаровым, не с Лимоновым, не с Немцовым – я выхожу за свободу собраний, за свободу СМИ, за выборность. Я не хочу считать себя рабом и с этим спокойно жить. То же самое происходит с большим количеством народа, который считает музыкантов «своими». Это условное разделение, никакой задачи стать своим для каких-то политических сил у меня нет.

– Вас не приглашали присоединиться к политическим движениям?

– Приглашали вступить или даже возглавить – я никуда не влез. Я, в этом смысле, остаюсь вне организаций, но без политики сейчас прожить невозможно. Политика – она во всем, начиная от бытового существования, она пронизывает каждый день и час человека. Если ты просто ходишь на работу и вынужден лизать задницу начальнику – это тоже политика, это атмосфера в стране. Ты боишься потерять работу, хотя понимаешь ее бессмысленность, – и это тоже политика. Это результат морока, который изобретен системой, когда все имитируют жизнь, имитируют свободу, имитируют веселье, имитируют какое-то сексуальное буйство на экранах телевизоров. На самом деле всего этого не происходит в той степени, как может выглядеть, всё это носит такой «пластиковый» характер – ненастоящий. А это и есть политика – не только в смысле завоевания власти. Она пришла к нам в дом в виде жилконтор, сантехников пьяных, врачей скорой помощи, которые не приезжают, учителей-педофилов, милиционеров, которые могут тебя ни за что убить. Мне кажется, сейчас понимание растет, что мы все часть и заложники этой политики. Конкретно, в данной ситуации – политики Путина и его группировки.

– А как насчет идеи о том, что художник должен оставаться вне политики?

– Слоган «Мы вне политики» мне кажется уже не то что неактуальным, а вообще инфантильным. Он смешной, потому что люди пытаются так обмануть себя – но только до первой встречи глазами с милиционером. Желательно еще вечерком, как-нибудь после клуба. Каждый через это проходил. Только кто-то опускает глаза, кто-то откупается, кто-то просит: начальник, не наказывай. Но, в общем, это атмосфера запуганности, страха за будущее в стране, где нет выбора. Сегодня тебя уволили – и завтра тебя уже не возьмут ни в какую газету. Газет много, и все они пишут об одном и том же, почти все желтые. Настоящая журналистика – журналистика расследований, боевая, если так можно сказать, практически умерла еще лет семь-восемь назад. И вообще серьезный подход был просто стерт со страниц изданий. Стебалово – пожалуйста, фрики – пожалуйста, серьезное – не надо.

– Как вы себя видите в ситуации, когда вдруг всё придет в норму?

– Я это проходил. Дело в том, что у меня была иллюзия, что всё устаканилось, в начале 90-х. В принципе, я продолжал писать альбомы на разные темы, и эта деятельность не останавливалась. Источников для моего… творческого подхода и механизма всегда много. Мы всегда пребываем в состоянии внутреннего конфликта или, скажем, сопричастности с чем-то внешним. Как говорится, смешно думать, что человек всю жизнь может питаться протестом против конкретного социального устройства. И я надеюсь, что для тех, кто внимательно слушал «Телевизор», найдутся поводы и о чем-то другом подумать. Я не думаю, прежде всего, что на земле может всё сложиться таким райским образом, что вокруг и внутри меня воцарится полная гармония. В любом случае, даже если она и воцарится, я буду выражать радость по этому поводу.

– Как думаете, почему после всех больших перемен у нас всё так и заканчивается иллюзиями?

– Иллюзиями живет не только Россия, но и всё человечество. Мы меняем наши иллюзии несколько реже, чем остальные: каждый раз слишком глубоко погружаясь в очередной самообман. Мы и движемся кругами, и очень легко закрываем глаза на то, как уродливо наши иллюзии воплощаются. Наверное, это и есть наш злой рок.

Макс Хаген
«Фонтанка.ру»

Анонсы концертов, репортажи, рецензии и интервью с музыкантами читайте в рубрике «Музыка»