Нелегкое обаяние Валентины Матвиенко

Сегодня почти никто из тех, кто так или иначе связан с властью в Петербурге, не вспомнил Валентину Матвиенко. А ровно год назад, 7 апреля, многие отдали бы предпоследнее, чтобы лично ее поздравить с днем рождения. Это типично. Однако все же появился повод отметить, насколько город был другим. А он был.

Когда я был малышом, то частенько бегал в гости к своему другану. Дед моего приятеля был другом могущественного советского военноначальника. Они вместе воевали, горевали и выпивали примерно с полвека. Конечно же, генерал-полковник и с жилплощадью помог своему вечному однополчанину. То была шикарная, огроменная коммунальная квартира. В прямом смысле мы гоняли там по коридору на велосипеде.

Частенько туда приезжал и фактический хозяин. Это становилось событием. Его поступь слышна была с первого этажа. Говорил он только громким басом, словно на плацу. Все приседали и рассредоточивались по углам. Нам всегда было страшно интересно. Во-первых, мы с порога получали сласти, которых не было в магазинах. Во-вторых, нас тут же нагружали указаниями. Генерал так был устроен, что не мог не командовать даже в ванной. Он хватал нас за штаны, подкидывал к пятиметровому потолку. Иногда он залетал злой. Мы это понимали по обращению к нам "басурманы". Он не сюсюкался, а я его запомнил.

Потом его повысили уж совсем наверх, и времени у него, очевидно, не стало. А в квартире вскоре появился жилец. Я его не запомнил. Нам сказали, что он крупный инженер. Он был тих, но делал замечания, на кухне переставили полки, заколотили черный выход. Оказалось, что именно он является перед кем-то ответственным за квартиру. Я стал реже заходить к приятелю, на улице стало интереснее. Как-то мне кореш рассказал, что он работает в КГБ, а дед- полковник не может его "послать", так как в отставке, а квартирант все еще при исполнении.

Потом мы выросли, и стало не до великов и орлянки.

Я не был дворцовым поклонником Валентины Матвиенко, как и большинство сквернословил в прошлую зиму. Теперь ее практически нет в городе. Она в другом измерении. Разумеется, атмосфера в городе изменилась. Ушел ампир с ее нарядами.

Мне кажется, стало меньше новостей (думаю, журналисты меня поддержат). Новый губернатор вроде поступает, как положено, а глаза его всегда грустные. Так и хочется ему по дружбе сказать: "Ну хоть накричи на кого-нибудь".

Валентина носилась по Санкт-Петербургу, порой создавая безусловные неудобства для автомобилистов. Теперь неудобств стало значительно меньше. Не надо сразу бросать в меня камень, но частенько так и хочется враждебно посигналить, стоя на Троицком мосту и ожидая ее проезда.

Перемен много. Вот еще один эксперимент: в коридоре на первом этаже Смольного висели детские рисунки. Их мало кто рассматривал. Их место заняли фотографии церквей и свечей. Проходить вдоль них стали тише.

Что касается депутатов городского ЗакСа, так у них отлегло от работы напрочь. Ранее губернаторша заваливала их инициативами, и притом разными (это не значит, что всегда гениальными), а ныне иногда им и заняться-то нечем. Спасибо Милонову, хоть тему с геями дал, а то бы задремали.

Бумагооборот в главном офисе правительства несколько замедлился. Бумаги вылеживаются, бизнес только и гадает - "где". Я одному тут заявил на сетования: вас, девелоперов, не поймешь - движуха вам не нравилась, теперь вообще ничего не происходит, - опять не слава богу. Ну, перестало шуршать комсомолом, настал умиротворенный черед госбезопасности. И такой подход к снаряду бывает.

Но при всем уважении, все как-то хочется прикрыть ладонью рот. Зевота одолевает. А Валентина Ивановна говорила громко и смачно: и про жесть, и про сосули. Легкое обаяние буржуазии - это фильм не про нее.

Кстати, раз вспомнил о погоде: вы же сами заметили - даже снег перестал идти в таком количестве.

А это знак, и возможно - свыше.

Депутат ЗакСа Ленинградской области Андрей Лебедев