ПоделитьсяСотни педагогов ожидают решения Конституционного суда, которое может вернуть в школы учителей, подвергнувшихся уголовному преследованию. КС рассмотрел нормы закона, запрещающие работать в российских школах тем, кто хоть единожды был уличен в преступлении против личности. В свое время запрет был принят, чтобы оградить детей от насилия, и в прошлом году начались массовые чистки педагогического состава. В итоге без работы оказались сотни учителей, при том что на долю сотрудников образования приходится только 0,16% всех нарушений, совершаемых против детей.
Конституционный суд рассмотрел в открытом заседании 18 июня жалобы 11 преподавателей из различных регионов России и Мурманской областной жумы, которые требуют признать неконституционными нормы закона, запрещающего лицам, имевшим или имеющим судимость, работать с детьми. В 2011 году вступил в силу ряд поправок к Трудовому кодексу, позволивший ввести новые ограничения для приема на работу педагогов. В частности, появилась новая редакция статьи 331, которая запрещает привлекать к преподавательской деятельности лиц, подвергающихся или подвергавшихся уголовному преследованию по целому ряду уголовных преступлений, и статья 351.1, которая вводит аналогичный запрет вообще для всех работников учреждений, социальных, медицинских, образовательных и прочих, имеющих дело с несовершеннолетними.
Не могут работать с детьми судимые за преступления против жизни и здоровья, свободы, чести и достоинства личности, половой неприкосновенности, против семьи и несовершеннолетних, здоровья населения и общественной нравственности, основ конституционного строя и безопасности государства. При этом не важно, имеет ли работник судимость, или его дело было прекращено без вынесения приговора по амнистии или примирению сторон. Единственное предусмотренное законом исключение касается дел, прекращенных по реабилитирующим основаниям: отсутствие события или состава преступления, непричастность к нему.
11 заявителей, оспаривающие эти нормы, были преподавателями в разных общеобразовательных и спортивных школах еще до вступления в закону в силу. В 2012 году они все были уволены в связи с наличием у них судимостей. В основном их привлекали по преступлениям небольшой тяжести — побои, не повлекшие вреда здоровью, превышение норм необходимой самообороны. У некоторых из них судимость была снята, другие же были освобождены от ответственности по нереабилитирующим основаниям (деятельное раскаяние, амнистия, примирение сторон) или из-за принятия поправок в Уголовный кодекс, которые декриминализировали совершенные ими правонарушения. Суды, куда они обращались, подтвердили законность решений об увольнениях, и 11 граждан обратились в КС.
Выступавший на заседании, создатель и директор Краснотуранской детско-юношеской спортивной школы Красноярского края Константин Щербина в 1993 году был осужден за умышленное легкое телесное повреждение или побои. Как указано в жалобе преподавателя, он нанес их во время «случая на дороге». Сам Щербина педагог с заслугами - побывал в качестве делегата на зимних Олимпиадах в Турине и Ванкувере, его школа была признана лучшей в регионе. 8 июня 2012 года президент Путин подписал указ о награждении Щербины медалью «Заслуженный работник физкультуры». А тремя месяцами позже – 14 сентября 2012 года – он был уволен из ДЮСШ и не смог восстановиться в судебном порядке.
В Конституционном суде, он признался — да, корит себя за тот случай на дороге. Но в течение полугода он выплачивал штраф — каждый месяц по 20 процентов от зарплаты, и спустя год судимость была погашена. Теперь же фактически он вынужден нести свое наказание дважды. «Не хочу сказать, что я такой хороший. Но мне бы хотелось, чтобы суд понял, что мы все — люди, не звери, и к нам надо относиться по-разному», - заметил он. Его защитник Анатолий Пчелинцев в суде попросил приложить к делу ходатайства местных депутатов, которые просили восстановить заслуженного педагога в должности, и номер газеты, в котором рассказывалось о том, как педагог спас девушку от двух хулиганов, которых держал до появления полиции. «Вы не знаете, а ведь он в 98-м году во время дефолта продал корову и поросенка, чтобы отправить своего воспитанника на соревнования. И спортсмен вернулся оттуда с медалью», - обратился он к судьям.
Пчелинцев представлял также интересы и еще одного заявителя Ольги Гликман, бывшего педагога коррекционной школы из Павловского Посада, которую также уволили после вступления закона в силу. Она оказалась на скамье подсудимых в 96-м году — не выдержав, по ее словам, издевательств над своим сыном со стороны старшеклассника, который систематически его избивал, однажды ударила мальчишку. Суд приговорил женщину к одному году условно, после чего она вновь вернулась в школу на должность учителя русского языка. Теперь, подчеркнул Пчелинцев, — она лучший педагог школы. В своем заявлении в КС она указала: нормы, по которым ее спустя 16 лет уволили, не соответствуют статьям Конституции, закрепляющим право человека самостоятельно решать, где именно ему работать, а также нарушают принцип «обратной силы закона».
На этот же принцип в своем заявлении ссылался и тренер ДЮСШ Андрей Гумеров из Богучанского района Краснодарского края. В 1999 году в отношении него возбудили уголовное дело по статье 116 УК РФ (побои), однако до приговора дело не дошло — он попал под амнистию. В 2012-м его уволили с работы. Он попытался снова открыть старое дело, чтобы добиться оправдания, так как один из свидетелей дал письменные показания, что в 99-м его оклеветал, но прокуратура ему отказала, тем самым лишив его возможности продолжить работу. Кроме того, он также указал, что приговора не было, а значит, он фактически не был осужден. Поэтому увольнять его не имели права.
После обращений педагогов вопрос о конституционности оспариваемых норм также поставили депутаты Мурманской областной думы. Ее представитель Анна Лысова заметила, что закон не учитывает степень совершенного в прошлом правонарушения, причесывая всех под одну гребенку. «Тяжесть, форма и обстоятельства преступлений, совершенных гражданами, не учитываются законодателем, объем запретов не соответствует целесообразности и защите прав и свобод детей», — сообщила она на заседании, также указав, что сейчас педагогами не могут быть в том числе и лица, совершившие преступления по неосторожности, например при превышении пределов необходимой обороны.
Она к тому же обратила внимание на то, что закон предполагает увольнение сотрудников сферы образования, которые только обвиняются в совершении преступления. То есть норма к ним применяется до оглашения приговора, что нарушает базовый принцип юриспруденции - презумпцию невиновности. «Для нашего региона это очень важная проблема. У нас 4 педагогов из-за вступления в силу закона уволили, а двое ушли сами, чтобы избежать огласки», - пояснила она.
Впрочем, представитель Госдумы в КС Дмитрий Вяткин все обвинения в неконституционности законопроекта, которые предъявляли заявители, решительно отверг. «Мы не обсуждаем здесь конкретных людей, а говорим о целях, которые привели к возникновению данного законопроекта. Напомню, что в 2010 году, когда обсуждался этот документ, ситуация с детским насилием в школе была катастрофичной, - пояснил он, - а учитывая высокую рецидивность в сфере насильственных преступлений, мы считаем запрет на профессиональную деятельность полностью оправданным».
Его поддержал представитель президента в КС Михаил Кротов, который отметил в своем выступлении, что судимость, погашенная она или нет, говорит, прежде всего, о моральных качествах людей. «Учителя, педагоги, работающие с детьми, должны быть образцами морали и нравственности. И хочу отметить, если они нарушат какой-то запрет этический, родители тут же потребуют увольнения таких педагогов». Он сослался на исследование одного из психологов, который заявил, что люди, совершающие преступления, отличаются завышенной самооценкой, злобностью, грубостью, «неинтересом к другим людям», а таких людей допускать к детям нельзя. «Осужден человек или нет — не имеет значения. Характер преступника не меняется», - резюмировал он.
Активно поддержал закон уполномоченный по правам человека Павел Астахов, которого пригласили на заседание. По словам детского омбудсмена, принятие данного законопроекта было обусловлено ростом преступности в отношении подростков. В частности, в 2011 году зафиксировано 8,5 тысячи случаев жестокого обращения с детьми, 1701 случай убийства ребенка (2305 — в 2012-м) и более трех тысяч детей были изувечены. При этом, добавил омбудсмен, нет статистики, сколько из этих преступлений совершены педагогами. Но среди 2024 лиц, осужденных по статье 156 УК РФ (неисполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего) в России в 2012 году, есть работники сферы образования.
Отметим, что показательной оказалась статистика по количеству правонарушений, совершенных учителями против детей. По данным Вяткина, в 2009 году, до вступления закона в силу, в России было зафиксировано гораздо меньше случаев жестокого обращения с детьми, совершенных учителями, — 124 инцидента, в то время как в общем произошло около 80 тысяч случаев жестокого обращения с детьми. То есть на долю учителей приходится 0,16% инцидентов. Конституционный суд обратил внимание на этот факт и попросил пояснить Вяткина, что же Дума предпринимает для того, чтобы разобраться не с учителями, а с теми 80 000 преступлений, совершаемых ежегодно. «Мы понимаем, что просто ужесточением мер мы с проблемой не справимся. Здесь необходим комплекс мер», - замялся Вяткин. А вот по подсчетам аппарата Астахова, в прошлом году, уже после вступления закона в силу, привлекалось не менее 500 сотрудников образовательных заведений по обвинению в преступлениях против ребенка.
Несмотря на то, что в общем, представители законодателя оказали активное сопротивление преподавателям, которые хотели вернуться на работу в школу, они согласились, что могут пойти на определенные уступки. В частности, заметил Вяткин, можно внести правки, которые позволили бы остаться в профессии людям, осужденным по статьям, впоследствии декриминализированым, то есть переведенным из сферы уголовной ответственности в плоскость административных правонарушений либо вовсе отмененным. Также он не исключил возможности более внимательно проработать закон, касающийся лиц, в отношении которых приговора еще не было. Но все остальное, по мнению представителя ГД, должно остаться на своих местах.
Добавим, что решение по итогам сегодняшнего заседания будет выноситься в закрытом режиме. Постановление, согласно регламенту, огласят публично. На его изготовление у Конституционного суда обычно уходит три-четыре недели.
Ольга Мясникова,
«Фонтанка.ру»
