ПоделитьсяПетербургскому режиссеру Александру Сокурову 14 июня исполняется 55 лет. Однако корреспондент «Фонтанки», заглянувший на «Ленфильм» побеседовать с Александром Николаевичем, оторвал юбиляра не от подготовки ко дню рожденья, а от творческого процесса. Сокуров вместе с ассистентами скрупулезно выбирал обои и линолеум для квартиры своей очередной киногероини.
– Александр Николаевич, приближается ваш юбилей. Будете его как-то праздновать?
Александр Сокуров: Нет у меня такой традиции – праздновать день рожденья, это совсем не в моих правилах. Так жизнь сложилась.
– Но поздравлять то, наверняка, все равно поздравляют.
Александр Сокуров: Ну, вот сядем здесь с группой, чаю попьем с теми, с кем я работаю.
– Тогда о работе. Я так понимаю, что вы сейчас как раз начинаете съемки нового фильма.
Александр Сокуров: Фильм будет называться «Александра». Картина снимается по моему сценарию. Я впервые написал сценарий, обычно этим занимался Юрий Николаевич Арабов, но тут он был очень занят работой в сериалах. Не смогли поработать вместе. Сюжет очень простой: к офицеру российской армии приезжает навестить, посмотреть на него бабушка. В действующую часть, которая дислоцируется под Грозным. Фильм построен на её взаимоотношениях с внуком-офицером. Она знакомится и с местными жителями, с чеченскими женщинами. Простая картина: нет выстрелов, никто никого не убивает, рассказывается о человеческих взаимоотношениях.
– Это наше время?
Александр Сокуров: Наши дни, наше время.
– Я слышал, что в этом фильме должна быть какая-то очень необычная премьера.
Александр Сокуров: Мы надеемся. Но я не хочу раньше времени говорить. Надеюсь, что все состоится так, как хочется. Актерский состав уже набран. Сегодня вечером нам нужно только решить, кто будет играть командира полка: там есть варианты. В основном, это актеры из Петербурга. Я вообще стараюсь снимать наших, петербургских актеров. Наша съемочная группа тоже петербургская. Определенная её часть - это люди, с которыми я работаю всю жизнь: Жанна Сергеевна Родинова, прекрасный гример, Лидия Михайловна Крюкова, выдающийся мастер по костюмам. Мы с ними делали в том числе и «Ковчег». Средства у нас небольшие, поэтому работаем экономно. Картину должны снять очень быстро. Если мы начнем 1 июля, то, при всех проблемах, к 7 августа мы должны уже закончить съемки. Ну, и сколько-то продлится монтаж, озвучивание. Мы надеемся, что основную творческую работу завершим в декабре. Техническая работа, может быть, останется на январь – печать копий, компьютерная обработка изображения.
– В общем - то, что называется «пост-продакшн»...
Александр Сокуров: Да, пост-производство. Цвет, свет, корректировка. Без спецэффектов. Но работа с изображением для достижения художественного визуального результата будет. Тут очень помогают появившиеся теперь технические возможности. Оцифровка части изображения – в общем, всякая профессиональная рутина.
– Вам уже приходилось снимать на Кавказе? Это трудно?
Александр Сокуров: Нет, я там не снимал, но бывал. Я снимал много в Японии. На Кавказе есть, конечно, определенное своеобразие: своеобразие исторической и социальной ситуации. Гораздо большей проблемой станет установившаяся там жара. Вот это для людей, приехавших с Северо-Запада, будет действительно тяжело.
– А актеры в фильме участвуют уже знакомые вам по прежним работам?
Александр Сокуров: Много актеров, которые снимаются в первый раз. Одну из главных ролей будет исполнять актер, молодой человек, который вообще никогда не снимался. Среди уже знакомых с актерским делом есть те, кто только в июне получит диплом. И есть актеры, которые снимались очень мало. В общем, таких людей, которые были бы хорошо известны по фильмам, нет. Я обычно приглашаю тех, для кого даже небольшая роль - это событие. Это придает особый стимул для раскрытия актера, особое старание возникает, отдача другая. Каждый фильм – это единичная работа, это не тираж.
– Актриса, играющая бабушку, тоже дебютантка?
Александр Сокуров: Да, но мы сейчас не говорим, кто будет играть чеченскую и русскую женщину. Вообще, будет сниматься много актеров из Чеченской республики. Я там был, смотрел актеров – актеры хорошие. Среднего и старшего поколения – великолепные. Их спасли во время войны, вывезли театр в Сочи. Общими российскими усилиями спасли весь коллектив театра, я считаю. И они за это благодарны. Я приезжал, они репетировали «Проделки Скапена» на чеченском. Это было очень интересно смотреть. Видел и новую труппу, молодую совсем. Выпускники ГИТИСА, если я не ошибаюсь. Молодые люди, девушки – очень интересные. Но, увы, абсолютно не востребованные в республике. Пока культура (будем надеяться только пока) там брошена. Сейчас актеры разъехались по аулам, в Грозном почти никого нет.
– Это сейчас ваш единственный кинопроект или есть еще идеи в работе?
Александр Сокуров: Нет, мы сейчас работаем над большим двухчасовым фильмом «Элегия жизни». Это история жизни Ростроповича и Вишневской. Это Шостакович, это Прокофьев. Круг современных музыкантов старшего поколения. В этом году мы должны фильм закончить, поэтому я бы хотел, чтобы картина была показана перед юбилеем Галины Павловны Вишневской – ей 80 лет исполняется.
– Такая биографическая вещь получается?
Александр Сокуров: Ну да, и биографическая... Потому что там есть Солженицын... такая история жизни, история музыки. Давно я хотел такой фильм сделать, сейчас появилась возможность. И еще 24 апреля следующего года в Большом театре в Москве будет «Борис Годунов». Очень сложная для меня работа. Сейчас идут репетиции и работа над декорациями.
– Успеваете при всем этом следить за происходящим в современном искусстве?
Александр Сокуров: Я очень мало смотрю кино, за исключением тех фильмов, которые мне мои близкие люди показывают. Я недавно видел фильм Сергея Карандашова «Странник». Я считаю, что это блестящая работа. Независимый, сравнительно молодой человек. Выдающаяся работа. В смысле духовном, на мой взгляд, равных ему в этом поколении нет. По чистоте намерений, по тому, что у него получилось, по ясности режиссерской - ведь далеко не всегда режиссеру удается сделать то, что он хотел. Я низко кланяюсь этому человеку. Я видел две его совершенно блестящие документальные работы. Надеюсь, нам удастся добиться, чтобы на фестивале в Локарно, в Венеции его работа была показана. Он участвует в сочинском «Кинотавре», но уверен, что ничего не получит. Еще сейчас готовится к съемкам Светлана Проскурина, московский режиссер. Очень жду её работы. Хотя для меня все же главным является литература, я ничего не могу сравнить с тем влиянием, которое она на меня оказывает. Кино тут на десятом плане, конечно. Я мало смотрю.
– А в современной литературе есть хоть что-то заметное?
Александр Сокуров: Нет, для меня нет. Я остался там, где Андрей Платонов, там, где Диккенс. То, что я читаю сейчас - современный язык, предмет, масштаб взглядов... Самой литературы не хватает. После прививки Чехова, Достоевского, Золя очень трудно переключиться на шутки в литературе. Время покажет, конечно, кто-то из современных литераторов останется. Но я пока их не вижу.
– Может им просто не пробиться к читателю?
Александр Сокуров: Я постоянно бываю в книжных магазинах, и у меня есть друзья, которые читают, знают литературу. Читать так много, как раньше, я, правда, уже из-за проблем со зрением не могу.
– Вы часто говорите, что не любите всевозможные фестивали и премии, но премии вас регулярно находят. То журналисты «Белого слона» дадут, то коллеги отметят...
Александр Сокуров: Но это ведь все без меня происходит. Премия журналистов – это честь для меня, потому что люди, которые пишут о кино, смотрят его очень много. Но там, где меня спрашивают, я прошу не включать меня в номинации, чтобы не мешать никому. Тем более я знаю, что в московской профессиональной среде отношение ко мне не очень хорошее. Поэтому я не хочу никого беспокоить. В сметах большей части наших фильмов есть федеральное финансирование. Я предлагаю коллегам: давайте найдем способ потребовать, чтобы зритель мог увидеть, куда идут эти деньги. Это решение проблемы показа русских фильмов в кинотеатрах на территории Российской Федерации. Понятно, что президенту России писать бесполезно, на письма он не отвечает. Но на уровне правительства и федерального собрания штурм этой проблемы пора начинать. Эта проблема решаема, я не сомневаюсь.
– Вы к Валентине Ивановне Матвиенко вроде бы приглашены?
Александр Сокуров: Да, хотя я пока не знаю, с какой целью. На дне рожденья Ельцина она ко мне подходила, говорила, что надо увидеться. Может быть, это связано с моим категорическим отрицанием и жестким протестом по поводу проведения на Дворцовой площади массовых мероприятий. Это памятник архитектуры, и внедрение внутрь этого памятника для Петербурга очень болезненно и никакого строительства там не должно быть. Все равно что взять и на картине «Бурлаки на Волге» дописывать каких-то своих персонажей. «Эрмитаж» не в состоянии отбиться сам. Я был на первой встрече Матвиенко с моими коллегами по этому вопросу и остался в меньшинстве. Я везде - где есть возможность - обязательно говорю, что это нарушение и законов, и этики города. Не являюсь противником этого фестиваля как такового... почему нет... Но настойчивое «пробивание» со стороны организаторов именно этого места заставляет подозревать, что это не что иное, как денежная акция. То, чего в мире нигде нет, чего не позволяют сделать на площади Святого Марка или у Лувра - получается, так просто можно сделать здесь. Дворцовая площадь - это памятник отечественной истории, связанный с большими жертвами, войнами. И там устанавливать туалеты... У меня был случай, ко мне в метро подошел человек и спросил: "Вы Сокуров?" Я говорю: "Да". – "Почему вы против фестиваля? Мы с приятелем договорились, что придем, посидим там в туалетах. Потом сфотографируемся, и будем рассказывать всем, что сидели на Дворцовой площади в туалете". Я отвечаю: "Вы молодой мужчина, служили, наверное, вы понимаете, что это памятник героизму наших отцов? Солдаты, офицеры русской армии гибли. Несметными реками крови защитили в блокаду, несметными, не сочтены все трупы. Все это сберегли. Вам не стыдно сидеть там на унитазах?". А он: «Так разрешили же!». Ну да, я проиграл, разрешили.
– Думаете, что фестиваль уже точно состоится?
Александр Сокуров: Я знаю прекрасно эту среду, мы много говорили об этом с Андреем Петровым, который также был решительным противником. Гневным противником этого всего. Мы сразу понимали, да и многие журналисты, знающие ситуацию в кино, мне сразу говорили, что это авантюра. Не только как акция внутри культурного пространства, но и вообще авантюра с многочисленными невыполнимыми обещаниями. От фестиваля, наверное, ожидали, что если всё сразу начнет получаться, всем глотки заткнут - то посыпятся деньги. Но Михаил Борисович Пиотровский, не скрывая, говорит, что ни о каком согласии с ним речи нет, что до сих пор Эрмитаж не видел никаких документов: ни сметы, ни плана расположения, ни архитектурных калек. Все это нехорошая история. Поссорились многие люди, многие очень плохо себя проявили. Очень нехорошая, грязная и совсем не петербургская история. Не петербургский стиль в этом. Все, что можно прожать в Москве с немытыми руками, лицами и шеями, здесь так просто не получается. Мне кажется, и губернатор введена в заблуждение.
– Будете ей об этом говорить?
Александр Сокуров: Моя точка зрения не изменилась. У меня с Матвиенко прямые и откровенные отношения, искренние. В этом смысле она человек, которому можно говорить вещи прямые, – если она видит, что человек говорит искренне и не ищет для себя никакой выгоды.
– А вообще, общение художника с властью - в какой форме оно должно быть и может ли быть вообще?
Александр Сокуров: Это трудно сказать. На основании моих отношений с Ельциным, которые были очень прочные и долговременные, я могу сказать, что моя точка зрения могла иметь значение для принятия некоторых решений. А иногда никак не срабатывала. Все зависит от характера человека во власти и уровня его гуманитарной наполненности, образованности. Если власть «дегуманизирована», то она не может по определению принимать решения исходя из гуманитарных мотивировок. К сожалению, таких людей во власти много. Думаю, что обязательно должны быть какие-то каналы, по которым власть получает информацию о том, что реально думают разные люди. Окружение губернатора, например, никогда не скажет ему то, что скажет человек, напрямую от градоначальника не зависящий. Люди, которые честно говорят с властью, обязательно должны быть.
– Но есть ведь и обратная сторона медали – «прикормленные» художники, которые говорят приятные для ушей чиновников вещи.
Александр Сокуров: К сожалению, да. На меня очень тревожное впечатление оказал прилив любви к президенту петербургских и московских певцов, артистов... Зачем это надо делать - я не совсем понимаю. Всегда должна быть некая нейтральная часть общества, которая не зависела бы ни от кого и действовала исходя из своих убеждений.
Михаил Гончаров
Фонтанка.ру
