ПоделитьсяОлег Маковоз сел благодаря деятельному раскаянию своих бывших ближайших соратников. Более того, эти соратники будут теперь далеки от своего прежнего шефа, поскольку останутся на свободе, в то время как Маковоз поедет «на зону». Деятельно раскаявшиеся охранники ОП «Стронг» Денис Долгушин и Михаил Кирин получили за похищение человека и вымогательство в крупном размере условные сроки (при этом Долгушин на момент приговора уже являлся «обладателем» условного срока за организацию покушения на убийство).
Если отойти от персоналий, то ситуацию можно представить так: правоохранительные органы локализуют в пределах следственного изолятора некий преступный клан, на счету которого далеко не одно убийство (Маковозу и Ко статья «бандитизм» не вменяется, но мы ведь от персоналий отошли). Начинают допросы. Один из бандитов идет на сделку с правосудием: «сдает» сообщников и уже на этапе следствия получает определенные льготы в виде подписки о невыезде. Затем он продолжает активно сотрудничать с органами в суде и в итоге отделывается условным сроком – независимо от количества трупов на собственной совести.
Ситуация вполне соответствующая букве уголовного права (деятельное раскаяние согласно УК РФ является исключительным смягчающим обстоятельством), но до недавнего времени практически немыслимая. Кайся, не кайся, а сидеть будешь «по полной», вместе с теми, кого «сдавал». Вместо обещанной бочки варенья мальчиши-плохиши из очередной банды получали путевку «на зону», где их ждала неминуемая месть бывших соклановцев. Такое дикое воплощение принципа «неотвратимости наказания» сплачивало преступные сообщества лучше всякой идеологии: вымазанные в копоти общих «особо тяжких» эпизодов «братки» и «блатные» хранили молчание, стоически перенося любые допросы с пристрастием.
«Дело Старовойтовой», напомним, тоже было построено на показаниях секретного, но очень осведомленного свидетеля. Настолько, насколько может быть осведомленным, пожалуй, только участник или прямой наблюдатель описываемых событий. О его личности, как и о степени его вовлеченности в описанные события, можно лишь догадываться, но даже по известным признакам тактики обвинения в делах «Маковоза» и «Старовойтовой» мы можем поставить в один ряд.
Решение «вопроса Долгушина», на счету которого, по данным следствия, не одна жизнь – уровень не следователей прокуратуры и даже не городского суда Петербурга. По нашей информации, такие вопросы решаются как минимум на уровне председателя Верховного суда РФ. И то, что хотя бы два решены положительно, говорит об одном: процессуальный механизм запущен. Через эти две точки, следуя евклидовой аксиоме, уже можно проводить «прямую» в вероятное грядущее уголовного производства. В ближайшем стоит ожидать «полюбовного» разрешения «дела Боровикова» и остальных экстремистов, арестованных после явки с повинной одного из них. В обозримом – полного исчезновения фактора «круговой поруки» и воцарения института «сделки с правосудием». После чего ни один преступный клан – включая и самые могущественные – не сможет чувствовать себя в полной безопасности. И компанию Олегу Маковозу в местах не столь отдаленных составит не один человек «с именем».
А учитывая, что эта практика вполне применима и к экономическим преступлениям, можно ожидать целую череду громких дел с участием первых лиц отечественного бизнеса. Из которых сухими, сохранив и свободу и, возможно, часть «отмытого непосильным трудом», будут выходить те, кто успел первым рассказать правду про подельников.
И главное, что изобретать велосипед «сделки с правосудием» теоретикам уголовного права не пришлось. Эта процедура издавна применяется в Европе и в Америке. Именно благодаря ей в США в начале 80-х годов ХХ века были разгромлены итальянские и русские мафиозные кланы. Не хочется заканчивать материал робкими надеждами на «выход нашей правоохранительной системы на цивилизованный уровень» - из соображений «чтоб не сглазить». Но надежды такие есть.
Павел Горошков,
Фонтанка.ру
