ПоделитьсяВ начале следующего года прокуратура Петербурга намерена передать в суд уголовное дело об убийстве студента Тимура Качаравы. Мама убитого считает, что ее сын погиб за антифашистские убеждения. Он предчувствовал беду, но не думал, что это может быть убийство. «С ними уже ничего не сделаешь. Они взялись за ножи», - с этими словами Тимур ушел из дома, и через три часа его убили...
Мать Тимура Качаравы возмущена, что ее сыну приписали участие в драке в Таврическом саду в начале октября прошлого года. По версии следствия, именно за это и отомстили антифашисту. Ирина Анатольевна с этим категорически не согласна - она считает, что Тимур был убит за свои антифашистские убеждения.
– Мне кажется, кому-то выгодно представить убийство Тимура как результат хулиганских действий: мальчики дерутся, потом один из них пострадал, и говорится об этом как о бытовом хулиганстве. Это попытка скомпрометировать память о моем сыне и поставить знак равенства между фашистами и антифашистами. Видимо, кому-то выгодно понизить общественную значимость этого преступления.
– Но следствие считает, что ему, скорее всего, мстили за драку с фашистами.
– Мы точно уверены, что это ложь. Мы были с ним в очень доверительных отношениях, так что я бы о драке точно услышала от него. Более того, мы знакомы с материалами дела – они не подтверждают участия Тимура в драке. Тимур был пацифистом, и он всегда говорил, что насилие – тупиковый путь.
Все его друзья действовали исключительно законными методами: если проводили митинги, то только санкционированные. Антифашистские взгляды, вегетарианство, помощь животным – все это вместе появилось у Тимура лет с 14-15 вместе с увлечением музыкой. Вы почитайте тексты его песен – какое же там насилие?! В благотворительной акции «Еда вместо бомб» он участвовал с самого ее основания. Он мечтал открыть приют для бездомных животных и писать музыку.
– И все же хорошо известно, что антифашисты регулярно попадают под удар своих противников либо сами не гнушаются нападать. Таких инцидентов в городе уже десятки...
– Нападают боевые группы, к которым Тимур не имел никакого отношения. Концерты ребят практически всегда заканчивались тем, что фашисты их караулили и избивали. Он говорил, что они все время крутятся и около места проведения акции «Food not bombs» (Тимур с товарищами каждую неделю раздавал еду бездомным), фотографируют и создают архив. И когда он в день убийства посылал SMS-сообщение своей девушке, там были такие слова: «Акция закончилась, эти крутятся здесь». Потом другие участники FNB нам рассказали, что фашисты находились возле акции так явно, что подошла милиция и сказала: «Ребята, сворачивайтесь, тут крутятся нацики, и нам не нужны проблемы».
– Если концерты, в которых он участвовал, пользовались таким «вниманием» фашистов, может быть, у него были конкретные враги? От кого-либо поступали угрозы?
– Мы уже год до его гибели жили в страхе, чувствовали опасность – Тимуру звонили на мобильный и угрожали, с его слов, такой фразой: «Ну ты понял, что ты попал?!» Сразу после звонка он рассказал, что звонил бывший знакомый, с которым они потом разошлись из-за нацистских взглядов этого знакомого. Когда мы переехали с Гражданки на новое место жительства, как-то Тимур сказал: «А этот теперь там, среди фашистов, не последний человек».
– А до убийства кто-то пытался реализовать свои угрозы?
– Было нападение – его ударили в метро, он упал и получил сотрясение мозга. Потом на него напали на улице Ломоносова, когда они с девушкой шли на концерт. Ему распылили газ в лицо и крикнули: «Ну что, хорошо быть антифа?!» Это, по его словам, был тот самый знакомый – Тимур успел его рассмотреть. У меня нет оснований ему не доверять.
– Непосредственно перед убийством угрозы повторялись?
– Тимур приехал с гастролей в Швеции поздно вечером 9 ноября, утром 10-го вышел на кухню и сказал: «Мама, я знаю, ты не любишь этих разговоров, но я вынужден тебе сказать, что 4-го пострадало много наших ребят, двое попали в больницу. Я хочу тебя предупредить – я у них «под галочкой», я отмечен». Это было в четверг. Но у меня еще не было предчувствия беды.
В воскресенье, когда он выходил из дома на «Food not bombs», он сказал: «Я вас должен предупредить: меня могут караулить около дома». Отец спросил: «А как мы узнаем – они что, лысые со свастикой?» – «Нет. Они уже давно одеваются как обычные молодые люди, – ответил Тимур. – Вы мне позвоните, если меня будут караулить, чтобы я шел осторожнее». Он думал о нападении, но никак не об убийстве. Отец спросил, что с ними делать, а сын ответил: «С ними уже ничего не сделаешь. Они взялись за ножи». С этими словами он ушел из дома, и через три часа его убили...
– А вы не пытались отговорить его от его деятельности, раз она была такой опасной?
– А что я должна была ему запрещать? Кормить бездомных? Помогать животным? Зачеркивать свастику? Писать музыку на антифашистские тексты? Иметь свои убеждения? Эти ребята остро чувствуют несправедливость и пытаются противостоять ей. И когда в апреле 2004 года ребята обратились в Смольный за разрешением на проведение уличного шествия с целью привлечения общественности к проблемам расизма и национализма, им не разрешили. Никому до этого дела не было. Зато теперь все борются с фашизмом.
Тимур выбрал свой путь, и мы с мужем уважали его выбор и всегда получали один и тот же ответ: «Кто, если не я, когда, если не сейчас?»
Павел Викторов
Полный вариант этого текста читайте в номере газеты "Ваш тайный советник" от 27 ноября 2006 года.
Ранее по теме:
Кто убил Качараву руками скинхедов?
Прокуратура нашла в Петербурге экстремизм
Внук погибшего в войне с фашизмом подался в скины
Эта улица - только для белых?
Убийство Тимура Качаравы прокуратура считает раскрытым
Заявление пресс-службы губернатора по поводу расследования убийства Тимура Качаравы
Реконструкция убийства
Петиция по делу об убийстве студента философского факультета СПбГУ Тимура Качаравы
Президента России просят взять под контроль "дело Качаравы"
Демократы и левые объединились в борьбе против фашистов
Ректор СПбГУ: "Я потребую у властей города обеспечения безопасности студентов"
У Смольного вспоминали Качараву
Нападение на Лиговском
