Пиотровскому нужны бабки

...но и дедки сойдут. Михаил Пиотровский заявил, что специалистом по хранению эрмитажных коллекций может считаться лишь человек, достигнувший пенсионного и послепенсионного возраста. При этом он получает право на гибкий график работы. В этом, судя по всему, заключается нехитрая кадровая политика одного из главных музеев страны.

Директор Государственного Эрмитажа Михаил Пиотровский немалую часть сегодняшней пресс-конференции посвятил опубликованной несколько дней назад на «Фонтанке» статье «Хранители умирают, но не сдают коллекции». Резюме, высказанное мэтром в адрес журналистов: вы как всегда, ничего не поняв, не разобравшись, сделали выводы. При этом Михаил Борисович привёл такие аргументы, которые заставили большинство присутствовавших на мероприятии журналистов высказать серьезные опасения за сохранность нашего национального достояния.

Несколько недель назад к нам в редакцию поступила информация о том, что в Эрмитаже распространена странная практика: хранители ценнейших коллекций сохраняют свой статус до тех пор, пока не умрут. Они месяцами, а то и годами не ходят на работу, потому что уже очень плохо себя чувствуют, но продолжают числиться сотрудниками музея, формально обремененными материальной ответственностью за свои коллекции. Нам показалась, что такая практика порочна, как минимум – по двум причинам.

Во-первых, сидящий дома больной человек, каким бы гениальным он ни был, просто физически не в состоянии знать, что происходит с его коллекцией. Коллекцией, состоящей, как правило, из тысяч единиц хранения. Вывод: с уникальными экспонатами может произойти что угодно, причем, за примерами идти далеко не надо – вспомним, что выяснилось через год после смерти хранителя отдела истории русской культуры Ларисы Завадской.

Во-вторых, хранитель, который не ходит на работу – объективно тормозит развитие науки. Ведь работа хранителей заключается не только в том, чтобы хранить вещи (соблюдая режим, вовремя отправляя их на обработку к реставрационным службам). Самое главное - научная обработка фонда: работа в архивах по атрибуции вещей, изучение истории их поступления. Когда хранитель формально есть, а фактически отсутствует, его фонд превращается в обычную кладовку, где навалена куча старого хлама, до которого, по сути, никому дела нет.

В связи с этим мы задались вопросом: не потому ли руководство музея допускает такую практику, что им выгодно иметь возможность списать любое количество любых пропаж под не успевших сдать свои коллекции умерших хранителей?

Слова, которые сказал по этому поводу Михаил Пиотровский, честно говоря, шокируют.

По словам Михаила Борисовича, в том, что хранители не выходят на работу, нет ничего страшного. «Если сотрудник не выходит на работу, то за его коллекцией следит руководитель отдела, заведующий отделом или заместитель руководителя, и все коллекции доступны для работы», - подчеркнул директор Эрмитажа. При этом мэтр не уточнил, что каждая коллекция состоит, как правило, из тысяч наименований. Сложно представить, чтобы руководители отделов «следили» за десятками тысяч экспонатов, за которыми полагается следить болеющим дома хранителям.

Михаил Пиотровский подтвердил, что в Эрмитаже действительно существует такая практика – человек, достигая пенсионного возраста, получает право на гибкий график работы. Сидя дома, хранители занимаются научной деятельностью и «передачей коллекций». Пиотровский сказал: «Нужно понимать, что человек может стать хранителем только после пяти лет работы. И лишь достигнув пенсионного и послепенсионного возраста, хранитель становится специалистом, который обладает огромным спектром информации и способен ответить на любой вопрос».

Вообще-то руководители обычно стараются привлекать к работе молодых специалистов, чтобы момент достижения ими высокого профессионального уровня совпал не с наступлением пенсионного возраста, а, наоборот, с периодом творческого расцвета. Странная, в общем, кадровая политика, но директору виднее.

«Это наша социальная программа. Люди, проработавшие всю жизнь в Эрмитаже за копейки, потом получают нищенские пенсии. Об этом стыдно говорить, никто из сидящих здесь столько не получает. Кроме того, уделяя внимание старшему поколению хранителей, мы таким образом показываем молодежи, что, достигнув пенсионного возраста, они тоже смогут рассчитывать на поддержку», - завершил свой спич Михаил Пиотровский.

«Интересно, а что мешает Пиотровскому оформлять пенсионеров на другие должности, передавая их коллекции на ответственное хранение молодым? - удивлялись журналисты. - Сколь оправдана социальная поддержка пенсионеров за счет сохранности нашего национального достояния? Для этого есть куда менее дорогостоящие способы»...

После этих слов Пиотровский переключился на основную тему пресс-конференции – подведение итогов работы Эрмитажа в 2006-м году. Нам представляется, что лучше бы он этого не делал. Большинство информационных поводов, которые давал Эрмитаж журналистам в уходящем году, в подведении итогов не нуждаются.

Мария Цыганкова,
Герман Петров,
Фото Замира Усманова,
Фонтанка.ру

Ранее по теме:
У кражи из Эрмитажа теперь нет организатора;
Заграницу проверят на причастность к «делу Эрмитажа»;
В Эрмитаже обнаружили пропажу еще пяти предметов;
Возвращенные в Эрмитаж предметы на подлинность не проверяются;
Эрмитажные ценности уже не подбрасывают. А приносят открыто;
Арестованы по "краже века";
Кража из Эрмитажа: дела семейные?
Кража из Эрмитажа: иногда они возвращаются;
Из-за кражи века в Эрмитаже головы не полетят?
Кража в Эрмитаже: не обошлось без «оборотней»?