ПоделитьсяУбийство адвоката Дмитрия Соболева связывают с прогремевшим в начале этого года «делом наркологов». А покойного называют старым знакомым одной из самых одиозных фигур неформального Петербурга – бывшего старшего санитара Городского патолого-анатомического бюро Валерия Бурыкина. Ещё один их общий знакомый и сосед – адвокат Алексей Храпунов – был убит возле того же дома на проспекте Луначарского, что и Соболев, 4 года назад. Эти подробности выяснились в ходе проводимого нами журналистского расследования.
Они все – соседи
Во дворе того дома по проспекту Луначарского располагается платная парковка, услугами которой пользуются владельцы недешевых автомобилей. Уже много лет назад на той парковке познакомились Валерий Бурыкин и Алексей Храпунов. Оба были физически крепкими, тренированными, нашлись общие спортивные и неспортивные интересы: у Бурыкина постоянно возникали проблемы юридического характера, Храпунов имел адвокатскую практику. Завязались отношения.
Храпунов всю жизнь работал в органах – был офицером госбезопасности, говорят, служил в спецназе ФСБ. В юридической практике его многое связывало с основателем концерна «Защита» Игорем Минаковым. Игорь Адольфович – человек известный и уважаемый в деловых кругах, его богатая биография начинается с оперуполномоченного УБХСС и продолжается в качестве одного из самых влиятельных людей Петербурга. Игорь пережил неудачное, к счастью, покушение и неприятные месяцы в следственном изоляторе «Кресты». Сегодня его называют олигархом.
В решении различных юридических вопросов в интересах Минакова периодически принимали участие и Храпунов, и его партнер по адвокатской практике Дмитрий Соболев. Вопросы, которыми занимался Алексей в интересах Игоря Адольфовича, касались долгов. Говорят, Алексей был для Минакова последней «мирной» инстанцией. Если адвокату Храпунову не удавалось договориться с должником, то в отношении последнего предпринимались уже решительные «боевые» действия (подразумеваем судебные тяжбы и уголовные дела, связывать с Игорем Адольфовичем какие-то неформальные поступки у нас оснований нет).
Когда Алексея Храпунова убили, люди из окружения Игоря Адольфовича не скрывали своей уверенности, что заказчик убийства – либо сам Валерий Бурыкин, либо кто-то из тех, кто с ним. При этом специально подготовленные уже бывшие офицеры вместе с действующими землю носами рыли, чтобы раскрыть это преступление, но ничего не вышло. Привязать к убийству Храпунова санитаров Патолого-анатомического бюро процессуально не удалось. Более того, мотив убийства остался также невнятным: якобы Алексей, защищая интересы одного из санитаров в рамках уголовного дела, возбуждённого по факту убийства другого санитара Сергея Ефимова, получил доступ к лишней, с чьей-то точки зрения, информации. Без чёткого мотива любые версии становятся досужими домыслами.
Уместен и вопрос из сферы этики: мог ли Дмитрий Соболев защищать тех, кто, с его точки зрения, стоял за убийством его товарища Алексея Храпунова? Знавшие Дмитрия люди говорят, что не мог. Значит, у Соболева было другое видение причин убийства Алексея?
Игра в паровоз
27 августа 2004 года убили начмеда Городской наркологической больницы Ларису Артюховскую. Убийство было беспрецедентно жестоким – при взрыве самодельного взрывного устройства молодой женщине оторвало ноги.
Легализованный судом мотив преступления – желание заказчика (главврача ГНБ Сергея Тихомирова) видеть на посту начмеда другого человека – многим представляется спорным. Есть устойчивое мнение, что Лариса заняла свой пост не просто так – говорят, ей помогли люди, которые рассчитывали на ответные услуги. Судя по всему, они почувствовали себя обманутыми. Мировоззрение этих людей диктовало жёсткие правила игры, которые Лариса не захотела учитывать. Результат – взрыв в подъезде.
Убийц задержали практически сразу, потому что ситуация была бездарно засвеченной изначально. Кроме того, активную гражданскую позицию проявили сподвижники Игоря Минакова. Они помогали сотрудникам милиции изобличить преступников.
Задержанных больше интересовал другой вопрос: кто виноват. Началась жёсткая конфронтация, которая на юридическом сленге называется «игрой в паровоз». Стороны активно сотрудничали со следствием – только каждый воспринимал это сотрудничество по-своему. Конечная цель игры – сделать организатором преступления оппонента. Организатор – и есть «паровоз», он тянет за собой остальных участников преступления, берёт на себя роль лидера. И, конечно же, получает самый больший срок. Участь незавидная.
Определились фигуры, взаимопонимание между которыми отсутствовало. На роль «паровоза» «претендовали» двое: санитар Павел Беляев и владелец наркологической клиники «КредоМЕД» Марат Дрейзин. Суд решил, что «паровоз» – Беляев. Он получил 15 лет лишения свободы за организацию убийства Ларисы Артюховской. Марат Дрейзин на днях должен был выйти на свободу – условно-досрочное освобождение. Нам представляется, что между Павлом и Маратом отношения должны быть натянутыми.
Покойный Дмитрий Соболев был адвокатом Павла Беляева. Говорят, Павел хотел, чтобы «паровозом» стал Марат Дрейзин. Видимо, такая задача ставилась Соболеву. Дмитрий с этой задачей не справился. Говорят, сначала следствие шло именно по такому пути: одни давали показания, другие с ними неформально знакомились и давали показания в унисон. Но в какой-то момент ситуация изменилась. В частности, Марат Дрейзин неожиданно отказался от услуг адвоката, которого ему рекомендовал Дмитрий Соболев. Этим адвокатом был партнер Соболева по адвокатской конторе Владимир Гуревич. От общения с журналистами он теперь категорически отказывается.
Марат начал собственную игру, которая закончилась известно чем: он на свободе, Павел Беляев сотоварищи в тюрьме, причём, похоже, надолго. Вспомнились старые конфликты.
С тех пор, как посадили Беляева и нескольких других санитаров, Бурыкин из Петербурга пропал.
Он никогда в жизни не видел Ларису Артюховскую и, по нашим сведениям, никаких коммерческих интересов в Городской наркологической больнице тоже не имел. После же убийства Ларисы он, похоже, вообще не имеет коммерческих интересов, потому как вынужден скрываться. Думается, у него по этому поводу имеется масса претензий к Беляеву и к другим хлопцам, с участием которых всё это произошло. Но больше всего к Беляеву – как к лицу, когда-то наиболее приближённому.
Говорят, у Беляева отдельная позиция. Участие в убийстве Ларисы он отрицает, но к Бурыкину свои счёты иметь может. И счёты эти могут быть связаны с убитым адвокатом Дмитрием Соболевым. Потому что вместо Дрейзина «паровозом» выбрали его, Беляева. У Павла вполне могло сложиться впечатление, что ситуация смоделирована заранее и по инициативе Бурыкина.
Остальное – полёт фантазии. Бурыкин недоволен тем, что Беляев убил Артюховскую, он «подставляет» Беляеву адвоката, который делает вид, будто «грузит» Дрейзина, но на самом деле «загруженным» оказывается Беляев. Почему бы Павлу так не думать?
«Хорошим» – пиар
Тем временем на сцене появляется ещё одна мощная фигура – Игорь Минаков. Мы об этом узнаём совершенно случайно, когда готовим материал о конфликте в морге Бюро судебно-медицинской экспертизы.
Конфликт не уникален. Санитарам этого морга стали недвусмысленно намекать: шли бы вы, ребята, отсюда. Намёки, по словам обратившегося к нам санитара Бюро, исходили от представителей некоего ООО «Р.И.П.», поддерживались начальником Бюро судебно-медицинской экспертизы Георгием Лаврентюком и подкреплялись крепко сложенными ребятами из охранного предприятия. Санитары – парни тоже не хилые и характерные, поэтому возник конфликт. Начальник БСМЭ Георгий Лаврентюк принял сторону «захватчиков», что по-человечески понять можно. Как нам удалось узнать, его сын и жена были близки к ООО «Р.И.П.», которое недавно стало работать в морге Крематория и появились они там не к всеобщему удовольствию. Санитары БСМЭ связывали происшедшее с интересами Минакова.
Позиции Игоря Минакова в городском похоронном бизнесе сегодня не большие. Они – огромные. По времени утверждение Игоря Адольфовича в этом секторе рынка совпало с арестом Павла Беляева и вынужденной бессрочной заграничной командировкой Валерия Бурыкина. Можно домыслить, что дело тут не только в совпадении во времени, а имеется и причинно-следственная связь. Во всяком случае, не вызывает сомнений: Бурыкин и Минаков – фигуры по интересам полярные. Наверное, если личные отношения между ними и имеются, то они отнюдь не доброжелательные.
Безусловно, мы попытались поговорить по поводу убийств Храпунова и Соболева с Игорем Адольфовичем, но он почему-то от комментариев отказался.
Когда в Агентство журналистских расследований позвонил аноним и просил обратить внимание на убийство Соболева в разрезе «дела наркологов», мы не удивились. Когда же этот человек после минутной паузы сообщил нам, что, по его сведениям, Игорь Минаков (которого мы об этом спрашивали и который, напомним, от комментариев отказался) недавно лично предупреждал Соболева о грозящей ему в связи с этим делом опасности, мы поняли, что в этой истории становится всё тяжелее отличить реальные события от чьей-то грамотной пиар-кампании. Как-то слишком уж стабильно и навязчиво формируется впечатление, будто в нашем похоронном бизнесе есть незримая черта, по одну сторону которой «хорошие» парни, а по другую – только «плохие». Так ли это?
Алексей Семенов, Герман Петров, Валерия Николаенко
Полностью материал читайте в газете «Ваш тайный советник» от 13 августа 2007 года.
Ранее по теме:
Адвоката убили за две недели до суда
