ПоделитьсяМне поручили написать о ценах на нефть. Которые зашатались. Падают, поднимаются, но, по словам нашего министра финансов Кудрина, снова упадут. Да и вообще кругом финансовый кризис. Или, скажем так, кругом говорят о финансовом кризисе. Правда, говорят сбивчиво и бестолково. Даже таксисты, мой главный источник информации, не могут сказать ничего определенного. Предрекают близкий крах Америки, но вяло и без энтузиазма. Жалуются на невероятных размеров обязательную выработку, но это уж вовсе к делу не относится.
Между тем каждому дураку ясно, что тут вопрос большой политики. Каждый дурак, который время от времени читает либеральную прессу (а кто еще ее читает?), четко знает: цены на нефть – это альфа и омега отношения народа к власти. А мировой финансовый кризис выявит слабейшее звено среди империалистических государств. Им, по традиции, окажется Россия. Как и сто лет назад. Это уже из менее либеральных источников.
Попытаемся разобраться. Цены на нефть упали. Народ в этом случае может: 1) бунтовать, 2) не бунтовать, 3) еще сильнее возлюбить власть.
Побунтовать появится одна причина – жить станет хуже. Но тогда бунт будет, уж простите зашкаливающую банальность, бессмысленным и беспощадным. Я бы еще добавил – шкурным.
Не таков наш народ! Народ, который больше всех в своей истории любит Александра Невского и Сталина. Мы верим в него. Это либералы верят в другие народы, а мы – в свой. Да и среди других народов модный повод для бунта нынче – какая-нибудь бодяга с выборами. Но уж тем более не таков наш народ, чтобы взбелениться из-за такой ботвы.
Кроме того, финансовый кризис надо еще заметить. Я, например, пока, тьфу-тьфу-тьфу, не замечаю. Вот дефолт десять лет назад заметил. Пропали сигареты. Сигарету не «стреляли», а просили докурить. Катастрофа, впрочем, длилась недолго. Вскоре моя нищенская зарплата в несколько сотен долларов превратилась во вполне приличную. И я на себе ощутил благотворное влияние дефолта на российскую экономику. Потом зарплата снова превратилась в нищенскую. Может, кризис опять поможет.
Предположим, кого-то кризис согнет в три погибели. Кого? Молодых мажоров, накупивших себе в кредит квартир и машин.
Выйдет такой мажор из только что отремонтированной хаты. Прыгнет в новенькую «Тойоту». И поедет митинговать, проклиная пробки и уродов на «копейках» (зачем их только в центр города пускают?). Подойдет к своим (социальный слой «средний+», по одежке и по уму нетрудно опознать), оценит транспаранты: «Антинародная власть, верни цены на нефть!», «Достойным людям – достойную жизнь!», «Даешь кредит на участок в Комарово (ФИО, папортные данные, справка о доходах с предыдущего места работы - вписать)!» Посмотрит на главарей, одетых лучше среднего митинговщика, но все-таки очень плохо. Или, наоборот, гораздо лучше, чем «средний+». И, конечно, молодой мажор бросится прорывать милицейские кордоны с истошным воплем идиота «Это наш город!».
Ну, разве что так. Верится? С трудом? Мне без труда. Не верится.
А те, что ошиваются по митингам на постоянной основе, - им любой кризис – что в лоб, что по лбу.
Поэтому я уверен: случись кризис, народ еще больше возлюбит власть. За что – пока не знаю. Власть что-нибудь придумает. И убедительно растолкует. Уж чего-чего, а это она умеет. Не в пример, надо сказать, своим оппонентам.
Тут слушаю то ли Путина, то ли Медведева (я их, грешным делом, стал путать):
- Для преодоления последствий мирового финансового кризиса мы создали специальную рабочую группу, которая рассмотрит…
И уверенно так говорит. Проникновенно и в то же время жестко. (Наверное, все-таки Путин.)
Я только минут через пять сообразил: сплошной набор слов. А при Ельцине трех слов было достаточно, чтобы понять: кердык. Именно тех слов, что они чего-то создали и будут преодолевать.
В общем, с народом мы разобрались. Его чувства темны и для политанализа непригодны.
Остается власть. Которая в случае кризиса может: 1) закрутить гайки, 2) раскрутить гайки.
Закручивать вроде бы некуда. Раскручивать вроде как глупо. Когда закручивать некуда, а раскручивать глупо – это называется стабильностью. Чем не афоризм?
Глеб Сташков,
Город 812
