ПоделитьсяВ концертном зале Мариинского театра прошли сольный концерт Сергея Лейферкуса и премьера оперы Антонина Дворжака «Русалка». Мероприятия избежали аншлага и собрали меньше половины зала поклонников оперного и вокального искусства. Только ли период летних отпусков тому виною – решил поразмышлять рецензент «Фонтанки».
Сольный концерт Сергея Лейферкуса был назван не без пафоса – «Из дальних странствий возвратясь» – и наверное, по первоначальному замыслу, должен был собрать кучу поклонников с цветами и выклянчиванием «лишнего билетика» у входа. Однако этого не произошло: то ли все бабушки-поклонницы баритонов, воспользовавшись хорошей погодой, сидели на дачах, окучивая картошку, удобряя клубнику и предохраняя от фитофторы помидоры – то ли просто успели позабыть певца, расцвет вокальной карьеры которого пришёлся на рубеж 70-80 годов прошлого века.
Программки не было: выйдя к роялю в ослепительном белоснежном смокинге, артист безо всяких предисловий исполнил арию Мистера Икс, и только после этого взял слово. Зато слов оказалось много; пожалуй, даже слишком много для сольного концерта – всё происходившее далее скорее напоминало пресловутую «лекцию-концерт» из далёкого прошлого, где напевно-заунывные рассказы музыковеда о роли народной музыки в творчестве Бетховена изредка, чтобы развеять сон собравшихся, прерывались музыкальными фрагментами.
Сергей Петрович объяснил, что этот концерт посвящён юбилею его дебюта на профессиональной сцене (который, правда, будет он отмечать только в феврале будущего года). Таким образом, первоначально анонсированный концерт превратился в некое подобие «творческой встречи», однако законы жанра были нарушены: Лейферкус обращался к публике, увы, несколько свысока – сродни тому, как «беседует с народом» инструктор обкома КПСС, приехавший в далёкий совхоз для разъяснительной работы. Певцу не хватило искренности, задушевности и той атмосферы доверия, которая возникает именно на «живой» встрече с артистом, когда вспоминаются всякие весёлые и грустные истории. К сожалению, известный баритон ограничился лишь заранее срепетированными и довольно «стерильными» байками, которые он поведал собравшимся хорошо поставленным голосом. Уж что-что, а дикция у Лейферкуса всегда была отменная.
Собственно музыкальная составляющая концерта подтвердила славу певца как исполнителя необыкновенно умного, весьма мастеровитого, умеющего с достоинством и даже аристократично держать себя на сцене (просто глоток свежего воздуха после многих и многих наших мариинских «академистов», что ни ступить, ни молвить не умеют – впрочем, об этом ниже). Ария Онегина продемонстрировала, что во время легендарной постановки Темирканова в Кировском театре дирижёр «сделал» весь музыкальный материал с солистами на всю оставшуюся жизнь (и филировочка на верхнее «фа» в финале была исполнена просто мастерски). А вот арии Алеко и Дон Жуана явно не подходят Лейферкусу по характеру, а если уж совсем откровенно – то и по вокальным данным; поэтому, наверное, камерная часть программы (Равель, Шуман, Кабалевский) наиболее всего удалась баритону: там он показал и музыкальность, и вкус. А вот вагнеровский Романс Вольфрама оказался явно не к месту.
Знаменательно, что тёплых слов признательности в адрес Темирканова – дирижёра, которому Сергей Лейферкус обязан очень многим в своей карьере – на вечере почти не прозвучало; зато певец не поскупился на безудержные славословия в адрес Гергиева. Наверное, это и называется «грамотным использованием административного ресурса в процессе творческого роста».
Аккомпанировал певцу замечательный концертмейстер Семён Скигин – пожалуй, один из лучших пианистов в этой профессии. Для концерта он выбрал нечто среднее между пиджаком и рубашкой, этакое подобие легкомысленной шёлковой пижамки с накладными кармашками – что по контрасту с белым смокингом солиста производило довольно-таки комический эффект.
Конечно, можно было бы закончить рассказ о концерте ставшим уже привычным сетованием на то, что голоса у молодых, мол, есть – а вот интеллекта, мастерства и вкуса совсем нет. Увы, во многом это и верно: однако тем радостнее находить исключения из этого невесёлого правила.
Например, молодой бас Владимир Феляуэр: его недавний сольный концерт, прошедший с оркестром на сцене театра «Санктъ-Петербургъ Опера», где Владимир служит солистом, позволил певцу порадовать публику не только обширной программой, составленной из шедевров русской, итальянской и французской оперной классики, но и выровненным голосом, великолепной выучкой и вокальным мастерством (что называется, невооружённым взглядом видна школа профессора и народного артиста СССР Николая Охотникова, у которого Феляуэр учился в Петербургской консерватории). А музыкальность певца, элегантная фразировка и огромное дыхание наводят на мысль, что не зря, прежде чем стать профессиональным вокалистом, Владимир Феляуэр окончил Свердловскую консерваторию по классу трубы.
Иная ситуация с солистами в Мариинском театре, и она легко просматривается на примере случившейся на днях премьеры «Русалки» Дворжака в Концертном зале МТ. В данном случае хочется даже оставить за скобками нелепейшую «недопостановку», наспех сделанную силами бывшего актёра Александра Маскалина с тремя верёвочками, бумажной «тиной» и жестяным месяцем на верёвочке над сценой в качестве декораций, данную в освещении типа «цветомузыка» дискотеки восьмидесятых. Хочется сосредоточиться на (уже, кстати, не таких и молодых) «молодых певцах».
Например, исполнительница заглавной партии Гелена Гаскарова: девушка обладает большим, объёмным и красивым голосом – однако ей явно не хватает хорошей вокальной выучки. Певица, между прочим, является солисткой печально известной академии молодых певцов Мариинского театра с 2001 года: спрашивается, чему её там научили? За эти годы она лишь растеряла то, что наработала за пять лет в Петербургской консерватории.
Достойно звучал Андрей Серов в партии Водяного: бывший солист московской «Геликон-оперы», абсолютно профессиональный певец, в Мариинке он тоже числится «академистом» – как, впрочем, и буквально ужасающая своим пением сопрано Мария Соловьёва. Артистке немногим за тридцать, до пенсии ещё очень далеко – но состояние «раздрызганного» голоса таково, что об уровне преподавания в «академии» можно только догадываться.
Возможно, читатель будет смеяться, но Анна Маркарова – превосходная солистка с хорошим голосом и ярко выраженной индивидуальностью, семь лет работавшая солисткой Ростовского государственного музыкального театра, выступавшая в московском Большом и даже удостоенная звания заслуженной артистки России – в Мариинке тоже уже три года, как солистка «академии молодых певцов».
Оркестр на «Русалке» под управлением Михаила Татарникова играл из рук вон плохо, ни разу не взяв вместе ни одного аккорда и превратив яркую партитуру Дворжака в нечто плоское и серенькое – больше всего это напоминало подобие тусклой чёрно-белой репродукции какого-нибудь колористического полотна Кандинского или Коровина.
Сейчас лучшие силы театра находятся на гастролях за границей – и потому, для обслуживания спектакля (а премьера прошла в рамках фестиваля «Звёзды белых ночей»), был приглашён солист Петербург-концерта тенор Николай Емцов (Принц). Естественно возникает вопрос: а кому нужен такой фестиваль, обслуживаемый по «остаточному принципу» и представляющий публике, вопреки своему названию, даже не «звёзд», но откровенно непрофессиональных порой музыкантов? По сложившейся традиции, художественное руководство Мариинки оставляет этот вопрос без ответа. Ну, а меломаны, в свою очередь, «голосуют ногами»: невзирая на более чем приемлемые цены на билеты, на упомянутых выше мероприятиях концертный зал театра не заполнялся даже наполовину.
Кирилл Веселаго, Фонтанка.ру
