Американский консул Эрик Джонсон: «Чтобы быть образованным человеком, ты должен что-то знать»

Консул по вопросам прессы и культуры Генконсульства США Эрик Джонсон – личность разносторонняя. Помимо исполнения прямых обязанностей он охотно возлагает на себя косвенные: ведет кулинарную рубрику в одной из петербургских газет, покровительствует молодому российскому бейсболу, а теперь еще и выступает в качестве вдохновителя фестиваля немого американского кино, который приурочен к столетию Голливуда и будет проходить в киноцентре «Родина» вплоть до осени.

– Господин Джонсон, начнем с самого простого: как вообще возникла мысль о ретроспективе немых голливудских фильмов? Или, как говорится по-русски, – «что вдруг»?

– Ну, лично для меня – совсем не «вдруг». Я всегда очень любил немое кино. С того самого дня, когда родители заставили меня поехать с ними и посмотреть «Генерала» Бастера Китона. Мне было 13 лет, и ехать я не хотел – зачем мне это немое кино нужно? Лучше ведь, когда звук, когда цвет… Но после показа пришел в восторг. И влюбился в немое кино. И с тех пор старался посмотреть всё, что только возможно.

– А где это было возможно до эры DVD?

– Во-первых, у Американского киноинститута есть центр в Вашингтоне, время от времени немое кино показывают там. Во-вторых, при Библиотеке Конгресса, где я проработал 11 лет, работает прекрасный маленький кинозал – Mary Pickford Theatre. Он располагается в здании Национальной Художественной галереи (а я как раз еще и жил совсем неподалеку), и там сеансы классического кино – в том числе немого – идут почти каждый вечер, бесплатно. Особенно мне нравилось, когда немое кино показывали «как надо» – с тапером. А самое лучшее – с оркестром. Ведь тогда, в дозвуковую эпоху, в больших кинотеатрах – и особенно на премьерах – играли не таперы, а оркестранты. Может быть, надо попробовать сделать это и здесь – показать немое кино с симфоническим оркестром. Не знаю, получится ли?.. (Задумывается.)

Потом я приехал в Петербург. И в прошлом году увидел на афише кинотеатра «Родина» новый цикл кинопоказов: «Немое кино + живая музыка». Я, разумеется, начал туда ходить. И был замечен. Так что когда в рамках этого цикла показывали «Навигатора» и «Генерала» Бастера Китона, меня пригласили выступить перед сеансами. А потом мы разговорились, и я сказал, что в 2010-м исполняется 100 лет, как кинематографисты принялись осваивать небольшое местечко под названием Голливуд. Почему бы, подумали мы, не показать к юбилею голливудское кино той поры?

– Копии будут цифровые или настоящие, целлулоидные?

– В основном целлулоидные. Когда их возможно достать. Из тех семи фильмов, с которыми мы уже определились, с дисков пойдут, кажется, только два.

– И какие фильмы вы включили в программу? Те, что пользовались коммерческим успехом, или те, которые изучают в институтах как шедевры? Это ведь уже и в те времена не всегда совпадало…

– Но иногда всё же совпадало. Ведущие деятели Голливуда – по крайней мере, поначалу – думали о себе как о художниках. Недаром же, когда в 1919 году четыре самых влиятельных американских кинодеятеля – Гриффит, Чаплин, Пикфорд и Фэрбенкс – основали свою компанию, то дали ей название United Artists. Вот бизнесменами они были разными. Мэри Пикфорд счет деньгам знала – она ведь и от Гриффита-то ушла, когда стала звездой и потребовала бóльших гонораров, а он только удивился. А сам Гриффит был бизнесменом ужасным. Когда снял «Рождение нации», то заработал огромное количество денег – это был первый блокбастер Голливуда, – и все их потратил на съемки «Нетерпимости». Которая провалилась, потому что оказалась слишком сложной. В августе мы покажем именно «Нетерпимость».

– То есть все-таки ориентируетесь на шедевры? Пусть они и провалились в том Голливуде, который вы сейчас чествуете?

– Ну, я, может быть, тоже немножко сумасшедший, но все же не настолько, как Гриффит. Сначала – фильмы с участием трех знаменитых актрис: Гарбо («Плоть и дьявол»), Пикфорд («Моя лучшая девушка») и Лилиан Гиш («Сломанные побеги»). Потом – с участием трех знаменитых актеров: Валентино («Сын шейха»), Фэрбенкса («Черный пират») и Уильяма Харта («Перекати-поле»). И только вслед за ними – это как раз будет август, – «Нетерпимость».

– А осенью?

– Погода уже испортится. Покажем комиков: Китона, Ллойда и Чаплина. Пока еще не решили, что именно. Кое-что было в прошлогодней программе «Родины», надо взять что-нибудь другое. Вообще, это так сложно – выбрать, какой именно фильм для каждого из актеров включить в программу. Например, Лилиан Гиш: сначала я хотел, чтобы был «Путь на Восток». Это мой любимый фильм с ней, я его впервые посмотрел в 14 лет, и всю знаменитую финальную сцену ледохода от восторга просидел на самом краю сиденья. Но Марина Короткова, арт-директор «Родины», предложила «Сломанные побеги». Думаю, что это правильно. «Путь на Восток» – все-таки слишком уж типичная американская мелодрама. Может быть, в следующем году – если у нас будет успех. Может быть, даже с оркестром… (Задумывается.)

– А вы ожидаете успеха?

– Думаю, да. Я ведь часто бывал на прошлогодних сеансах немого кино в «Родине». И, например, на «Генерале» Китона был полный-полный зал, и на балконе всё было занято, люди даже стояли. Ведь дирекция «Родины» прекрасно это придумала – приглашать в качестве таперов знаменитых петербургских музыкантов. И приходит молодежь – которая по большей части вообще не знает, что такое немое кино: не на фильм приходит, а музыку послушать. Ну а потом, глядишь, и на экран посмотрит. Поначалу, может быть, ей, молодежи этой, немое кино и немного странным покажется, а потом она увидит, что это нечто особенное. Да и в конце концов – ведь это прекрасные произведения искусства. Они и сами по себе воздействуют. Я вот «Генерала» в разных городах у вас показывал – в Архангельске, например, – и каждый раз это оказывалось для зрителей большим открытием.

– А какое место занимает немое кино в американском культурном сознании? Скажем, в России есть Эйзенштейн, и даже те, кто его никогда не видел, знают, что вот, был такой Эйзенштейн, и он у нас «главный» кинематографист, как Пушкин – «главный» поэт. В Америке, вероятно, даже те, кто никогда не читал Лонгфелло и Уитмена, знают, что это – ваши «главные» поэты. А есть ли для массового сознания такие же фундаментальные величины в немом кино? Или это уже чистая экзотика?

– Для молодого поколения – точно экзотика. Но есть один слой населения, который немое кино смотрит. Это, как у вас говорится, «интеллигенция». И еще студенты в университетах. Например, когда я учился в университете, – давно, еще до того, как появились видеокассеты, – почти в каждом американском городе был такой кинотеатр, как «Родина». К сожалению, сейчас они почти все закрылись. А вот кинопоказы внутри университетов остались по сей день. Потому что считается: чтобы быть образованным человеком, ты должен что-то знать. В том числе – об истории кино. Чтобы люди могли увидеть великое классическое американское кино, оказавшее влияние на все фильмы, появившиеся позднее. Когда вышла «Пурпурная роза Каира» Вуди Аллена, все говорили: «Как это замечательно, как это удивительно: человек входит в киноэкран и становится частью кино». Но ведь это уже было в фильме Китона «Шерлок-младший», на 60 лет раньше! Китон вообще сейчас кажется очень современным – тот же «Шерлок» идет 45 минут, а идей в нем столько, сколько ни в одном современном киноэпосе не наберется, при всех спецэффектах.

– И кто об этом знает? Ведь, чтобы это узнать, надо заинтересоваться, надо как минимум где-нибудь услышать само имя Китона.

– Я бы не сказал, что в Америке все знают, кто такой Бастер Китон, – это совсем-совсем не так. Но все эти имена – Гарбо, Чаплин, Китон, Луиза Брукс – время от времени оказываются на слуху. Какой-то Джеймс Кэмерон что-нибудь о них сказал, – мол, повлияли они на него, – и вот все уже хотят узнать, почему же Джеймс Кэмерон это смотрит.

– А если Кэмерон вдруг промолчит? Все-таки просветительская деятельность должна быть хоть сколько-нибудь регулярной.

– На этот случай у нас есть разные киногуру, такие, как Роджер Эберт, они каждую неделю выступают на телевидении. Обычно, конечно, говорят о новых фильмах, но если выходит новый DVD-релиз немого фильма, то обязательно скажут: вот, выпустили «Перекати-поле» с Уильямом Хартом, надо посмотреть. Они ведут этот образовательный процесс. Уж эти люди понимают, что без Гриффита, Пикфорд и Фэрбенкса нынешнего Голливуда просто не было бы.

– И насколько к этим гуру прислушиваются? Насколько вообще фигура критика в США оказывает влияние на читателей, зрителей и слушателей?

– Пожалуй, оказывает. Когда появляется новый фильм и проходит слух, что Роджер Эберт этот фильм полюбил, – в рекламе фильма тут же появляется: «Роджер Эберт дал пять звезд». Есть еще несколько телепрограмм, где люди сидят и обсуждают кино. А так как в Америке все думают, что они киноманы или даже киноведы, то они эти обсуждения слушают. И, наверное, много кто слушает, – иначе этих программ просто не было бы столько.

– Однако и Эберт, и, скажем, колумнист журнала Rolling Stone обязаны в первую очередь следить за современным кинопроцессом. А это значит, что немое кино все же остается либо учебным материалом, либо уделом немногих пожилых любителей.

– Сейчас ситуация все-таки сильно изменилась к лучшему. Из-за того, что появилась DVD-технология и все эти фильмы стали доступны. Когда я учился в университете, было всего несколько копий немых фильмов в больших городах, и на их показы – в рамках фестивалей или ретроспектив – надо было как-то попадать, совмещать график. А сейчас в интернете можно заказать все. И если посмотреть интернет-каталоги, то новые версии немых фильмов издаются все время. Есть прекрасные фирмы, которые выпускают роскошные релизы. И когда появляется новый диск, я его сразу покупаю – даже если я ничего не знал об этом фильме или даже режиссере. И, уверяю, я такой не один. Недавно выпустили «Ящик Пандоры» Пабста с разными саундтреками – чтобы можно было выбрать тот, который больше нравится: пианино, или оркестр, или фисгармония… А одна компания даже проводит ежегодный конкурс среди композиторов, озвучивающих немое кино, – так что они каждый год издают релизы немых фильмов с новым, современным музыкальным сопровождением. Может быть, это не очень прибыльная отрасль, но она работает, и явно не в убыток себе. А значит, интерес есть. В «Родине» ведь поначалу тоже не знали, окажется их проект успешным или нет, – но пригласили прекрасных таперов, и публика нашлась. Вот так эту традицию и надо возрождать.

Алексей Гусев
«Фонтанка.ру»

О новостях кино и новинках проката читайте в рубрике «Кино»