Отработанный материал

Контрабанду 200 килограммов (!) героина, спрятанных в хурме, пресекли таможенники и наркополицейские страны. Об этом задержании «крупнейшей партии наркотиков», шедших к нам из Таджикистана, на днях сообщило Северо-Западное таможенное управление. Как узнала газета «Ваш Тайный Советник», на следующий день после работы с этим героином оперативник Санкт-Петербургской таможни Дмитрий Морозюк оказался в коме. Сестра говорит, что он получил химический ожог легкого: по словам врачей, из-за того, что длительное время вдыхал пары сильного отравляющего вещества, в его крови нашли опиаты.

Поэтому родственники связывают его тяжелое состояние с вредом, полученным во время работы. Однако спустя больше недели, по словам сестры Морозюка, никто из руководства таможни не помог подчиненному. В Санкт-Петербургской таможне утверждают, что заболевание сотрудника не связано с «операцией года».

Побочный эффект

Оперативные мероприятия с героиновой хурмой проводились с 16 по 18 ноября. Из Таджикистана в Россию наркотики перевозились в двух машинах (они были спрятаны в ящиках с фруктами). Группу подозреваемых задержали, а спустя неделю новость о перекрытии «крупнейшего канала контрабанды» таможенники распространили в СМИ. В операции принимали участие и сотрудники оперативно-розыскного отдела Санкт-Петербургской таможни. В частности, старший оперуполномоченный отдела 28-летний Дмитрий Морозюк (он начал работать в таможне, по словам его сестры, сразу после окончания университета - около 6 лет назад).

- 18 ноября Дмитрий должен был выйти на работу. Накануне, как мне рассказали его коллеги, он с 11 утра до 9 вечера участвовал в задержании партии наркотиков: вскрывал тайники героина в машинах, - рассказывает сестра Дмитрия Юлия Морозюк. - Утром я зашла в комнату, чтобы его разбудить, и опешила: изо рта, носа брата шла кровь, глаза закатились... Я вызвала «скорую», и его отвезли в ближайшую больницу - Мариинскую. Дмитрий был в коме. Врачи сразу спросили: «Где он работает - на химическом заводе? У него был контакт с сильным отравляющим веществом». У Дмитрия - химический ожог легкого, анализы показали - в крови нашли следы опиатов. Поэтому я предполагаю, что он надышался опасными веществами накануне, во время работы. Ему поставили диагноз - асприрационная пневмония.

Где таможенное братство?

По словам Юлии Морозюк, она и мать стали сразу же связываться с коллегами Дмитрия, телефоны которых были занесены в его мобильный телефон. Дозвонившись до коллег из оперативно-розыскного отдела, Юлия попросила о помощи.

- Приехали двое сотрудников отдела, посочувствовали. Но телефон начальника отдела мне не дали. И связывать как-то с ним не стали, поэтому я через них попросила его о помощи. Но до сих пор не получила отклика. На другой день по справочнику я нашла телефон отдела социального развития таможни. Мать позвонила туда и попросила, чтобы Дмитрия перевели в медицинский центр, который обслуживает таможенников, - качество лечения в Мариинской больнице не вызывает у нас доверия. Однако матери отрезали: нет мест, обслуживайтесь, как все. Затем неделю никто из Санкт-Петербургской таможни не интересовался, в каком состоянии их сотрудник, нужна ли ему помощь. Жив ли он вообще...

...Помощь пришла случайно - на мобильный телефон Дмитрия Морозюка позвонил его бывший сокурсник, обеспокоенный тем, что друг не выходит на связь. Узнав, что тот в тяжелом положении, он связался с Иваном Мушкетом, бывшим начальником Санкт-Петербургской таможни, их общим с Дмитрием преподавателем.

- Мне позвонил мой ученик по университету МВД и сказал, что Дмитрий Морозюк находится в больнице с тяжелым диагнозом, в коме, - рассказал «ТС» доктор юридических наук, профессор Иван Мушкет. - Мы связались с сестрой Дмитрия, и она попросила меня о помощи, так как, по ее словам, руководство таможни проявляло полное равнодушие. Я стал звонить на мобильный телефон нынешнего начальника Санкт-Петербургской таможни, который мне дали коллеги, но не дозвонился до него. А он не перезвонил на «пропущенный»... Потом позвонил в Военно-медицинскую академию и попросил разместить там Морозюка, так как Мариинская больница мало приспособлена к лечению заболевания Дмитрия. Кроме того, позвонил замначальнику Северо-Западного таможенного управления Вячеславу Чепрасову, он любезно согласился помочь. Но вот вопрос: куда смотрят коллеги? У Дмитрия Морозюка есть начальник отдела, другие руководители... человек предположительно получил вред здоровью на посту… Это ведь дело чести, а как же братство, взаимовыручка?

- На следующий день после разговора с Иваном Ильичом (Мушкетом. - Ред.), и благодаря ему, нас приняли в Военно-медицинскую академию, где первоначально не было мест, - говорит Юлия. - Мы очень благодарны Ивану Ильичу, который вспомнил Диму, которого он когда-то учил, и помог.

После вмешательства бывшего начальника Санкт-Петербургской таможни, по словам Юлии, отношение к ней сразу изменилось: из таможни стали звонить, предлагая помощь, но конкретно она так ничего и не получила.

Помощь в частном порядке

В оперативно-розыскном отделе Санкт-Петербургской таможни «ТС» сообщили, что пока не видят связи между заболеванием Дмитрия Морозюка и операцией, в которой он участвовал, поскольку «у него было хроническое заболевание, панкреатит, который обострился».

- А при чем тут поджелудочная железа? Ведь у брата химический ожог легкого, - удивляется Юлия.

- В оперативных мероприятиях по задержанию 200 килограммов героина участвовали порядка 50 человек, и для них эта работа прошла без подобных последствий, - сказали «ТС» в отделе. - Инициаторами этих оперативных мероприятий были другие подразделения, и мы не должны были осматривать наркотики - это делали эксперты. Никто из нас не был в масках, потому что такого обязательного условия нет. Возможно, он помогал экспертам по собственной инициативе.

Также в отделе Дмитрия Морозюка заверили, что, пока он лежал в больнице, коллеги организовали сбор средств для него. 26 ноября Юлия Морозюк получила около 42 тысяч рублей, собранных коллегами в частном порядке - теми, кто по-человечески остался неравнодушным к его беде.

- В дальнейшем мы продолжим ему помогать, - заверили ее коллеги из Санкт-Петербургской таможни.

Помощь Дмитрию Морозюку действительно понадобится - за один день нахождения в ВМА, по словам Юлии Морозюк, нужно будет заплатить около 5 тысяч рублей (только за палату).

- Врачи сказали, что у Дмитрия будет инвалидность - ведь одного легкого практически нет, - говорит Юлия Морозюк. - В этой ситуации неприятно, что руководство даже не удосужилось узнать о его состоянии. Они используют своих сотрудников, а потом не могут оказать элементарную помощь. Хотя бы просто ответить на звонки и поговорить с родственниками. Мы ведь не хотели от них баснословных сумм и элитных клиник, а только посоветоваться. Мне казалось, что, когда человек в погонах лежит в больнице, а особенно из-за своей работы, руководство должно его опекать.

Эвелина Барсегян, читайте также в газете "Ваш Тайный Советник"