ПоделитьсяОрганами следствия петербургского ГУ МВД решается вопрос о возбуждении уголовного дела по факту мошенничества с произведением искусства. После того как питерский коллекционер Андрей Васильев приобрел за семь с половиной миллионов рублей картину известного художника начала XX века Григорьева, выяснилось, что фактически такая же работа этого автора находится в запасниках Русского музея. Теперь уже следователю предстоит доказать, кто именно - музей или коллекционер - является собственником подделки.
- Летом 2009 года мне предложили работу Бориса Григорьева «В ресторане». Главное, что у нее была биография – в 1914 году знаменитый петербургский собиратель Александр Евгеньевич Бурцев опубликовал ее в своем издании «Мой журнал для немногих», к тому же мне рассказали, что Григорьев продается, как говорится, «из хорошего дома», из старой ленинградской коллекции. То есть вещь была с безукоризненной историей бытования. Посредником выступил тоже солидный человек – один издатель нашего города. Не хочу называть имен, потому что теперь выяснилось, что этот человек ни при чем – его использовали втемную. Так что в результате я ее купил за серьезные деньги, – начал свой рассказ «Фонтанке» 56-летний Андрей Васильев, занимающийся коллекционированием чуть ли не с 1970 года.
ПоделитьсяКак стало известно «Фонтанке», продавать и покупать Григорьева помогал владелец издательства «Золотой век» петербуржец Леонид Шумаков, а за картину Васильев заплатил 250 тысяч долларов наличными, что на тот момент было эквивалентно семи с половиной миллионам рублей. Несмотря на сумму, химико-технологическое исследование Васильев не делал.
- Вам покажется забавным, но почти никто из коллекционеров не пользуется научно-технической экспертизой. Коллекционеру или искусствоведу важнее некое обобщенное эстетическое представление. Прежде всего, вещь должна нравиться. А самый важный довод – это провенанс – ее происхождение. Никому же в голову не придет делать анализ ДНК своим детям. А если же у вас будет картина большого мастера, но ниоткуда, хотя и с прекрасными заключениями – вы вряд ли легко ее пристроите, - объяснил «Фонтанке» один из искусствоведов, пожелавший, как он сам сказал, «не светиться в этой темной истории».
Сам же Васильев продолжил рассказ: «Потом я отправил картину в Москву в одну из самых престижных галерей, где проходила выставка русских художников под названием «Парижачьи». Там был выпущен каталог с репродукцией моего приобретения. И там же сотрудники института Грабаря увидели моего Григорьева и деликатно сообщили, что знают эту вещь, так как недавно, за пару месяцев до покупки, она была у них на экспертизе, и они признали в картине подделку. Я был настолько в себе уверен, что отмахнулся от этой «чепухи», посчитав их замечание за типичные интриги нашего мира».
ПоделитьсяВскоре (как в детективе) эксперты все же убедительно доказывают Васильеву свою правоту – они ссылаются на оставшиеся у них после экспертизы записи, оплату, произведенную конкретным лицом, и, что самое главное - на химико-технологическую экспертизу. Источник в полиции нам рассказал, что экспертиза установила наличие в красках пигментов, вошедших в обиход значительно позже смерти Григорьева в 1939-м году, не говоря уж о 1913-м, когда был исполнен оригинал.
- К тому же в довесок к этому я неожиданно узнаю, что еще в 1986 году Русский музей выпустил каталог завещанных музею работ из коллекции профессора Бориса Окунева, в котором мое приобретение было описано как картина Бориса Григорьева. Автором предисловия и одним из составителей каталога была искусствовед музея - ныне знаменитая Елена Баснер. А когда под моим напором посредник все же назвал имя человека, который отдал ему картину для меня, и им оказалась та же Баснер, то я понял, что заплатил за подделку, – практически обвиняет Васильев.
По словам Васильева, встреча с Баснер не принесла результатов, так как она так и не смогла вспомнить ни то, что когда-то в 1986 году лично описывала эту работу, ни имя того, кто принес ей картину.
«Я уверен, что за ней стоит «некто в сером», имеющий настолько мощные рычаги влияния и убеждения, что даже перспектива уголовного преследования и позорной огласки не может их преодолеть. Мои доводы и просьбы решить дело миром, хотя и вызвали слезы, но не помогли вспомнить, кому она отдала семь с половиной миллионов. Кроме того, очевидно, что этот "некто" очень "любит" Григорьева».
В марте 2011 года коллекционер сдает свою картину на экспертизу в Русский музей и получает отрицательный отзыв. «Я лично общался с заместителем директора Евгенией Николаевной Петровой, сетовал на то, что если все так, как изложено в экспертизах института им. Грабаря и ГРМ, то это значит, что фальшивка, скорее всего, сделана кем-то, кто имеет доступ в запасники музея. Иной вариант фактически исключен, так как вещь до середины 30-х годов принадлежала Бурцеву, потом вынырнула в комиссионном магазине после войны, где была приобретена Окуневым. До 83-го года хранилась в чрезвычайно щепетильном интеллигентном доме профессора баллистики, а затем поступила в Русский музей. При этом единственный раз она была опубликована в 1914-м году в виде посредственной черно-белой фотографии и более нигде не выставлялась и не воспроизводилась.
Качество картины, которую я приобрел через Баснер, очень высокое. Изготовить ее мог только человек, хорошо знающий творчество Григорьева, а главное - внимательно изучивший оригинал… И кто может поручиться, что этот случай единственный? Разумеется, нельзя было не вспомнить давний скандал с Филоновым. Петрова согласилась, что нужно обращаться в полицию», - пересказывает диалог Васильев.
Как по иронии судьбы, весной этого года Русский музей готовит новую выставку, выпускает каталог, где вновь появляется «В ресторане» Бориса Григорьева. В июне 2011 года Васильев обращается с заявлением в антикварный отдел ГУ МВД, который в конце июля передает материалы в СУ УМВД Петроградского района для решения вопроса о возбуждении уголовного дела по части 4 статьи 159 УК РФ (мошенничество в особо крупном размере). По данным «Фонтанки», доследственная проверка по материалам продлена до 30 суток.
Заместитель директора Русского музея Евгения Петрова заявила корреспонденту «Фонтанки», что обе картины проходили через экспертизу, которая показала, что у коллекционера Васильева картина не подлинная. «У нас нет оснований сомневаться в подлинности своей работы, - сказала искусствовед. – А в подлинности его работы у нас были основания сомневаться, что мы и выразили в своем заключении. Никаких претензий к Русскому музею быть не может. С Баснер мы давно расстались».
Елену Баснер мы застали в Финляндии, а так как она сослалась на дороговизну роуминга, то общались с ней в режиме смс.
- Правильно ли мы понимаем, что Вы утверждаете, что картина, проданная вами Васильеву, подлинная, а у Русского музея – подделка?
- Это очень упрощенная, примитивная версия, и мне бы очень хотелось самой озвучить то, что я могла бы по этому поводу сказать. Если все так срочно, то, увы, без меня. А я оставлю за собой право прокомментировать ваш сюжет. Хочу пояснить, что никаких комментариев сейчас по поводу имеющихся у вас версий не даю. С уважением, – таков был смс-ответ Елены Баснер.
Консультант Васильева по правовым вопросам, старший партнер юридической компании Pen&Paper Константин Добрынин так отреагировал на наши вопросы: «Произошедшее - не частный случай, а уже тенденция. В последние годы технологии подделок стали более совершенны, а коррупция поразила как профессиональные сообщества, так и искусствоведов. Причем львиная часть подделок остается за кадром, ведь покупатели не хотят скандалов - это бросает тень на их коллекции в целом. Помешать буму подделок можно только очень жестким уголовным преследованием тех, кто сбывает их или атрибутирует. И обнародованием историй, конечно. В данном случае я уверен, что уголовное дело до суда дойдет, а исполнитель и организатор преступления получат сроки реальные».
В заключение Андрей Васильев признался: «Я мог бы помолчать, возможно, даже частично компенсировать траты – все же картина побывала на выставке, опубликована в каталоге, но как-то не хочется чувствовать себя персонажем толстовского «Фальшивого купона». Да и должно же в нашей стране остаться хоть одно место, свободное от коммерческих махинаций. Например, ведущий музей национального искусства».
Краткая история картины:
Борис Григорьев – художник, всегда остающийся немного особняком в поле национальной культуры. Более всего его любили в Ленинграде, где он служил полновесным доказательством европеизма «великого города с областной судьбой».
Его знаменитый цикл «Расея» является попыткой художественного осмысления трагедии родной страны самыми современными для своего времени изобразительными средствами. С каждым годом его значение в истории русского искусства становится все более весомым. Соответственно растет и цена на его работы.
В 1913 году петербуржец и богач Александр Бурцев, над страстью к искусству которого больше посмеивались за недостаток образования, приобретает работу Григорьева «В ресторане» в ряду прочих его работ. Скорее всего, они достались Бурцеву за то, что он финансировал его поездку во Францию. В своем журнале он и публикует картину. До 2010 года она оставалась единственной публикацией.
До 1934 года Бурцев жил в Ленинграде. После убийства Кирова его с семьей выслали в Астрахань, где с женой и расстреляли как финских шпионов в 1938-ом. Коллекция, как осиротевшие дети, разбрелась по чужим рукам.
После войны профессор баллистики Борис Окунев покупает эту картину в ленинградском комиссионном магазине. После его смерти вся коллекция досталась его дочери, которая в 1983 году передала ее по завещанию в Русский музей. В 1986 году Русский музей издает каталог, где ее не воспроизводит, но описывает. Каталог составляла и писала предисловие искусствовед Елена Баснер.
Ныне Елена Баснер – чрезвычайно известный человек. Она ведущий мировой специалист по русскому авангарду начала XX века, историк и эксперт, лично разработала методики определения подделок. Наконец, ее отец - автор песни «С чего начинается Родина?».
В апреле 2011 года Русский музей открыл выставку картин Бориса Григорьева и вновь выпустил каталог, где воспроизводит «В ресторане». Выставка продлится до 15 августа.
История с рисунком Филонова
В мае 1992 года к одной из сотрудниц Государственного Русского музея обратился частный коллекционер с просьбой подтвердить подлинность рисунка русского художника, оценённого в 500 тысяч долларов. Как выяснилось, рисунок был создан известным художником-авангардистом Павлом Филоновым и хранился в Русском музее. Вскоре было обнаружено — пропали ещё несколько рисунков Филонова. В результате долгой оперативной разработки были задержаны сотрудница музея Татьяна Король и организатор похищений Моисей Поташинский.
Евгений Вышенков,
Фонтанка.ру
