В 2011 году последнее воскресенье октября — традиционный для Петербурга день Марша против ненависти, посвященного памяти убитого нацистами профессора Николая Гиренко, — пришлось на 30 октября, день памяти жертв политических репрессий. На этот раз инициаторами марша стали в том числе и петербургские единороссы. Мы с глубокой тревогой думаем сегодня о миллионах жертв красного террора. О жертвах террора нацистского. О жертвах террора ваххабитского. Обо всех жертвах ненависти, злобы и презрения к людям.
Совсем недавно актуальность фашизма представлялась пиаровским ходом, взрослыми играми на политической песочнице («дурак! — сам дурак! фашист! — сам фашист!»).
Сегодня незаметно и тихо (особенно на фоне антифашистского шума) на смену сериалам-пугалкам о грядущей фашистской резне пришли (и, как выясняется, уже давно) нормальные, обыденные серийные скинхеды, на счету которых — десятки жертв той самой обещанной не всерьез резни. А еще — столь же серийные «абреки», защищающие свое право резать на русских улицах баранов — как в прямом смысле, по праздникам, так и в переносном, поскольку отношение к местному населению русских городов как к бараньему стаду — это их модный лайф-стайл.
И все они — как «несуществующие» скинхеды, так и «мирные студенты»-моджахеды — ведут свой общий погром-джихад под крышей прикормленных недопереаттестованных правоохранителей… Тем временем фашизм как теория, практика и технология ненависти стал мэйнстримом. Тем временем осуществилась легализация ненависти в качестве не просто приемлемого, а единственного приемлемого общественного настроения. Это очень серьезно. Это очень опасно. И это — новое.
Да, в радикальных газетах середины 90-х — таких, как «Эра России», «К топору», «Я русский» и др., — совершенно открыто, с использованием откровенно нацистской лексики, призывали «бить жидов». Но газетенки с топорами и «жидами», хотя и продавались, казалось бы, на каждом углу, не попадали на экраны телевизоров и в эфиры радио. Их было много, они были одиозны, но — на обочине.
Равно как и идеологи «свободной волчьей Ичкерии» — оставались в пределах исторической территории и под ударом войсковых операций. В общем, фашизм — баркашовский, макашовский, басаевский — так или иначе вытеснялся в резервацию. За ее пределы — на улицы городов и в просторы Интернета — не вываливались ордами убийцы-скинхеды и беспредельщики из «землячеств», проповедники White Power и «Кавказ рулит». Настоящие, отмороженные убийцы «нерусских» за цвет кожи и разрез глаз. И русских — за короткую стрижку или хотя бы за то, что попались под раздачу численно превосходящей толпе «гордых парней».
Сегодня колючая проволока вокруг резервации проржавела и рассыпалась. Убийства прокатились по стране. Жертв — десятки и сотни.
А самое главное — другое. В середине 90-х объектом достаточно примитивной, лишенной подлинного драйва и креативно несостоятельной погромной агитации становилась аудитория малотиражных радикальных газет. А сегодня… Сегодня всё куда хуже. И дело не только в надёже и опоре либералов Навальном, выходящем на митинг «Хватит кормить Кавказ», и не в цивильном Гейдаре Джемале, которому очевидные симпатии к самому, очень мягко скажем, радикальному исламскому прозелитизму не мешают регулярно тусоваться в самой «рукопожатной» интеллигентской тусовке.
Тотальность и всё большая легальность ксенофобии, охватывающей общество, опирается на гораздо более прочный фундамент. Потому что именно на раздражении, ненависти и гневе накручивают свои рейтинги всесильные и зачищенные от любого экстремизма государственные телеканалы. Где, конечно, нет ни Лимонова, ни Белова-Поткина, ни пропагандистов «имарата Кавказ». Но где полно Андрея Малахова, Глеба Пьяных и Николая Сванидзе с Сергеем Кургиняном. Превративших вечерний прайм-тайм в такую многочасовку ненависти, которая не снилась Большому брату из несвершившегося 1984 года. И где даже в пределах гламурно-клошарного «Дома-2» насаждается в качестве единственно приемлемой общественная практика раздражения, неуважения и унижения людьми людей.
Ненависть прекрасно продается сама по себе. Безотносительно к объекту. Ненависть объединяет ичкерийских бандитов и скинхедов-убийц, маньяков-педофилов и садистов-ментов.
А на такой почве растет то, что растет. Фашизм как теория и практика ненависти не просто легализуется, а реабилитируется. Ненавидеть становится престижно и модно.
Кто же «законодатель моды»? «Лавочники» и «возомнившие о себе хамы»? Отнюдь. Маргиналов, проповедующих погромные идеи и легализующих погром как метод, выводят на авансцену и превращают в ньюсмейкеров совсем другие люди. Люди, давшие моральную санкцию на ненависть и развязавшие в массовом сознании самоубийственную борьбу всех против всех, включая самих себя, — это люди образованные, воспитанные, достойные продолжатели дела тех, кто лет сто-сто пятьдесят назад породил практику идеологического «либерального террора», давшего первотолчок будущему массовидному красному террору, террору гражданской войны, ЧК, лубянских подвалов и ГУЛАГа.
Обожествление интеллигенции — такая же беда России, как и уничижение, травля интеллигентов. «Мыслящий класс» России не однороден. Его всегдашним искушением является оборотная сторона холопства: безответственный, хулиганский нигилизм, стремление унизить и укусить тех, кто возвышен — особенно если чувствуешь себя в безопасности. В этом интеллигенция оказалась плотью от плоти всего народа — великого и мужественного перед лицом врага и убого заискивающего перед кулаком урядника.
Бесчинства коммунистической партноменклатуры, равно как и беспредел ее олигархических наследников, были бы невозможны без соучастия «специнтеллигентов», своими доносами, враньем, склоками и подзуживанием создававших и создающих идеологическую платформу всевластия Бюрократического Хама. Сегодняшняя легализация ненависти, легализация фашизма не состоялась бы без агрессивной бесовщины «мыслящего класса», собственными руками подбрасывающего дрова в печи будущих холокостов.
Главная угроза, которую представляет сегодня деятельность «возбудителей ненависти» — будь то погромная пропаганда идейных вдохновителей скинхедов и моджахедов, будь то современная демо-версия «либерального террора» — это угроза разрушения общественного сознания изнутри. Культ ненависти невозможно победить на его территории: возбудителей ненависти нельзя перевизжать, потому что визжат они громче и противнее, и нельзя переубедить, потому что они в принципе «не по этому делу». В том, что «либеральные» и «национал-экстремистские» кликуши перетягивают оппонентов с почвы логики, морали и здравого смысла на «территорию ненависти», где у адептов ксенофобии гораздо более сильные, заранее подготовленные позиции. В том, что из десятилетия в десятилетие, из века в век русская интеллигенция, подарившая человечеству величайших писателей, ученых, мыслителей и подвижников, оказывается неспособной противостоять собственному отребью.
Вот почему сегодня так необходима оценка деятельности «возбудителей ненависти», которая была бы дана с позиций здравого смысла, с точки зрения ценностей великой русской культуры, наконец, с использованием аргументов психологии, социологии и исторического опыта. «Возбудители ненависти» побеждают сразу же, как только мы начинаем с ненавистью говорить о ком угодно — хотя бы о них. «Микробы древней ярости» не заслуживают ненависти и ярости новой — требуется серьезная и глубокая терапия. Чтобы не пришлось в очередной раз обрекать страну на хирургию. И чтобы новые летописцы не сочиняли новую эпопею о современной русской истории, озаглавливая ее так: «Хождение по граблям».
Дмитрий Юрьев, руководитель Исполкома Санкт-Петербургского регионального отделения партии «Единая Россия»
