Выборы у нас в этот раз скучные, предсказуемые, но есть один момент, который меня, признаюсь, сильно удивил. Еще пару месяцев назад ожидать чего-то подобного было совершенно невозможно.
Речь идет о напряженных спорах в кругах политизированных интеллектуалов на тему, за кого проголосовать. Мне-то казалось, что в ситуации, когда все участники будущего шоу «разлиты из одной пробирки», впору поразмышлять над какими-то более актуальными вопросами. Тем более что если у кого-то были иллюзии относительно самостоятельности того или иного участника, то недавняя история с персонажем по имени Михаил Прохоров должна была вроде бы расставить все точки над i. На что уж тот был осторожен! Как рьяно избегал слова «оппозиция»! Как умело обходил все острые политические вопросы! И все же был выброшен из политического процесса, уступив место тем, кто действует строго в соответствии с инструкциями кремлевской администрации, вплоть до утверждения полного списка партийных кандидатов.
И вот после того, как мы пронаблюдали подобную трагикомедию, до хрипоты идет спор, как сделать, чтобы одна партия не получила в парламенте подавляющего большинства. Одни говорят, что надо голосовать за любую иную. Другие называют конкретно, за кого, причем не потому, что возлюбленная партия действительно хороша, а потому, что она якобы своим вхождением в Думу сможет принести наибольший вред фавориту.
Я в данной статье не собираюсь спорить с такими подходами. Более того, сразу отмечу, что текст пишется не для агитации за ту или иную силу. Впервые за всю новейшую историю России мне – человеку, который четверть века занимается политической аналитикой, – абсолютно все равно, кто из высочайше допущенных персонажей пройдет в парламент, а кто нет. Интересно другое.
Размышляя над тем, что мне напоминает история с поиском «меньшего зла», который сейчас осуществляет русская интеллигенция, я вдруг увидел явные параллели с предреволюционными событиями начала ХХ века. Более того, мне кажется, что только в последнее время я стал по-настоящему понимать, как эволюция мозгов российского общества вела дело к победе большевиков.
В какой-то момент царизм стал вызывать жуткую ненависть. Скорее даже иррациональную, нежели осмысленную, хотя и чисто рациональных оснований для неприятия старого порядка было более чем достаточно. Сыграли свою роль и торможение демократизации, и распутинщина, и военные неудачи… В этой ситуации даже самые умные люди стали искать аргументы в пользу любой другой власти, кроме старого царизма.
Глядя на ту историю из 80-х, когда мое поколение впервые стало всерьез осмысливать трагические события начала ХХ века, трудно было понять, чем же так не нравился современникам царизм. Коммунистический режим по всем параметрам оказался хуже режима Николая II, и это тогда почти ни у кого не вызывало сомнения. Неужто интеллигенция начала ХХ века была столь слепа? Неужто вообще ничего не могла предвидеть?
И вот сегодня, в ходе предвыборной кампании, я своими глазами пронаблюдал, как затягивает интеллигенцию борьба со старым и понятным врагом. Я увидел, как быстро появляются сложные теории, объясняющие, почему в данный момент ни в коем случае нельзя дать одной партии подавляющее большинство в парламенте. Я увидел, как хочется умному, образованному человеку хоть как-то повилять на политический процесс.
Причем неудивительно, что хочется. Власть обошлась с нами чрезвычайно цинично. Рокировочкой внутри тандема она со всей очевидностью указала образованному классу России, что с его мнением ни в чем считаться не станут, а накрутят любые результаты голосования с помощью оболваненной провинции или Кавказа, где можно хоть 120% приписать одной партии.
В итоге пошла стенка на стенку. Власть считает интеллигенцию ничтожеством, а интеллигенция в ответ столь сильно ненавидит эту власть, что готова в голове своей выстраивать самые фантастические сценарии электоральной мести. И вот уже известный соратник вождя, создававший партию на кремлевские деньги, оказывается истинным оппозиционером, поскольку с вождем вроде бы поругался (хотя это не факт). И вот в другой партии, являющейся очевидным наследником советского режима (а это как раз факт), возбужденное сознание интеллигента ищет зародыш будущей демократизации страны.
Изощренный кремлевский политтехнолог Владислав Сурков в свое время сформулировал теорию двух ног власти. Мол, следует специально создавать новые партии, как новые ноги, на которые власть сможет опираться, когда ослабнет ее «главная конечность». Народ, разочаровавшись в партии власти, станет голосовать за «оппозицию». А «оппозиция» эта окажется представителем той же самой власти, которая до поры до времени сидела в засаде.
Похоже, Сурков оказался совершенно прав. Глаза у нас горят, и руки уже тянутся к бюллетеням для того, чтобы проголосовать за очередное детище предусмотрительнейшего Владислава Юрьевича.
Дмитрий Травин
