ПоделитьсяНамывные работы для Петербурга привычны. Их ведут в нашем городе буквально с первых дней его основания. Правда, причины, по которым в те или иные времена намывали и насыпали новые территории, различны. И точно так же различается и судьба этих земель. Краткую экскурсию в историю намывов в нашем городе предприняла «Фонтанка».
Слова о том, что Петербург наполовину построен на намывных территориях, не преувеличение. Работы по инженерному освоению под застройку прибрежных акваторий Невы и Финского залива были постоянной заботой городских властей начиная буквально с 1703 года. Для каждого этапа развития Петербурга определялись свои приоритетные задачи и, соответственно, свои территории инженерной подготовки.
Борьба с природой
То, что строить город на заболоченной низине было ошибкой, стало очевидно едва ли не с первых лет существования Северной столицы. И в период с 1703-го по 1724 год почти непрерывно проводились работы по повышению затопляемых участков и укреплению берегов. Так, с 1706 года, по личному проекту Петра, расширили Заячий остров – немного на север и на 1/3 его площади на юг. Затем для Санкт-Петербургской (Петропавловской) крепости разработали целую серию проектов создания кронверков, горнверков и равелинов – часть этих фортификационных сооружений возвели на свайных основаниях, прямо в акватории Невы.
Одновременно на Выборгской стороне прямо над водой на сваях вдоль берега Невы начали создавать комплекс Сухопутного и Морского госпиталей (ныне – Военно-медицинская академия). Причем меры эти были приняты не ради спасения от наводнений – как раз эти территории не затапливались, а исключительно из соображений санитарной безопасности.
1 января 1716 года был утвержден проект Доменико Трезини по упорядочению всей береговой линии Васильевского. Судьба этого проекта широко известна и очень напоминает судьбу многих проектов сегодняшнего дня: каналы не появились, деньги «освоились», а на память о замыслах Петра осталась система нумерации линий. Предусматривал подсыпку береговых линий Васильевского, Городского (Санкт-Петербургского) и северного берега Адмиралтейского островов и Жан-Батист Леблон. Цель была все та же – уберечь территорию от затоплений и заболачивания.
В эти же годы получили городские очертания почти все набережные вдоль Невы и Мойки – главным образом за счет создания деревянных стенок. Типовыми стали стенки, устроенные сплошным шпунтом по деревянному каркасу, с укладкой за ними фашин с песком или засыпкой слоев земли и конского навоза (как прекрасного гидроизоляционного материала). Работы по упорядочению береговых линий провели и в Стрельне, Петергофе и Ораниенбауме.
Город должен развиваться
С двадцатых годов XVIII века активно проводились работы по созданию портовой инфраструктуры. С 1723-го по 1730 год под руководством Трезини выполнялся перевод на северную набережную Васильевского острова (вдоль малой Невы) двух портов – международного и каботажного. Зону порта – причалы, склады, таможни – создавали в основном на подсыпанных прибрежных территориях. А специально для размещения Балтийского галерного флота и формирования его зимней и ремонтной базы на западной оконечности Васильевского острова создали Галерную гавань – строительством руководил командующий галерным флотом вице-адмирал Матвей Змаевич.
В 1739 - 1740 годах началось создание особого складского портового хозяйства для хранения пожароопасных экспортных товаров на специально насыпанных среди болота островах у южного берега Санкт-Петербургского острова, специально сооруженных напротив порта на Васильевском острове. Так возник Пеньковый буян (Пенечные анбары). В 1764 году была подсыпана и территория у Домика Петра I.
На конец XVIII столетия приходятся работы по приведению в порядок реки Фонтанки. Русло спрямляют и углубляют, сооружают гранитные набережные, а вдоль реки подготавливают новые территории массовой жилой застройки. Была в это время (1769 - 1790-е годы) предпринята и попытка перенести в устье Фонтанки международный и каботажный порты – соответствующие изменения были внесены в Генплан 1776 года. Для будущего порта устроили треугольный насыпной остров, но проект так и остался не реализованным.
К середине XIX века концепция развития центра города потребовала пересмотра. Главное Адмиралтейство, а главное - его вспомогательные службы, не соответствовало торжественному назначению центральных территорий. Поэтому в 1840 году было принято решение закрыть Адмиралтейскую верфь и вывести ее объекты за городскую черту. В 1870-м участок освободился, к нему немедленно подсыпали земли и устроили Адмиралтейскую набережную. А свободную землю между двумя крыльями Адмиралтейства отдали под жилищное строительство.
Намывали в это время земли и для промышленных нужд. В 1846 - 1851 году был разработан и реализован проект крупнейшего зернового Хлебного порта в истоках Обводного канала у Александро-Невской лавры. По всему специально расширенному левому берегу Невы от Обводного канала почти до Смольного института был сформирован портово-железнодорожный узел – с Калашниковскими складами, хлебной биржей, подъездными путями и причальными стенками.
Создавались на подсыпанных территориях и другие городские казенные склады (буяны). На Васильевском острове разместился Сельдяной буян, который позднее перевели на Гутуевский остров. Напротив Горного института появился Масляный буян – центр торговли растительным и животным маслом. На Матисовом острове существовал Сальный буян – для торговли российским салом.
К 70-м годам XIX века стало очевидно, что портовое хозяйство города необходимо упорядочить. К этому времени появился проект проложить новый судоходный канал, южнее уже существующего Обводного – от Невы до Гутуевского острова. Идея продержалась почти сто лет - вплоть до 1970-х, и на территории города десятилетиями сохранялась зона возможной прокладки канала.
Окончательное решение создать главный Санкт-Петербургский порт в районе Гутуевского и Вольного островов приняли к началу 1870-х. По проекту было намечено насыпать несколько островов, устроить глубоководные гавани, прорыть глубоководный Морской канал, торжественное открытие которого состоялось в 1885 году.
Планов громадьё
Проекты XVIII - XIX веков, при всем их разнообразии, отличались утилитарностью – новые земли создавали для решения конкретных задач и немедленно осваивали. С началом XX века появились глобальные идеи по переустройству городского пространства. Весной 1913 года Городская дума заказала (в рамках закрытого конкурса) архитекторам М.Х. Дубинскому, И.А. Фомину и О.Р. Мунцу разработку эскизных проектов реконструкции территории Тучкова буяна. Конкурсы были проведены в 1914 - 1915 годах, победителем определен М.Х. Дубинский, но реализация проекта по понятным причинам не состоялась. О дальнейшей судьбе этой территории «Фонтанка» уже писала – сейчас здесь создается «Набережная Европы» .
После 1917 года приоритетом стало комплексное развитие территорий (в том числе и насыпных). Одним из первых (1917 - 1919 годы) появился «проект разбивки Крестовского острова на строительные кварталы». Предполагалось, что здесь появится «город-сад». Площадь острова для размещения будущих кварталов собирались увеличить за счет намывки земель на западной стрелке.
Наводнение 1924 года заставило немного пересмотреть приоритеты – во многих местах города пришлось дополнительно укрепить и расширить берега. А на западной оконечности Елагина острова по проекту И.А. Ильина была проведена реконструкция – с расширением в сторону залива и созданием зоны тихого спокойного отдыха. Причем архитектор не столько даже стремился к ликвидации последствий наводнения, сколько хотел превратить остров в видовую площадку для обозрения простора Финского залива.
В 1926 году появился проект развития морского порта и создания гидропортов. Один из них был построен в 1931-м - на западной оконечности Васильевского острова выкопали круглую гавань - ковш с разворотной акваторией и создали взлетно-посадочную полосу от залива. Второй, более крупный, намечали построить в районе Морского порта (идея продержалась до 1950-х годов). В 30-х же годах началось и строительство насыпного холма стадиона на Крестовском острове и устройство Гребного канала.
Вплоть до 1948 года предполагалось, что выход Ленинграда к морю будет представлять собой полосу парков. Но с 1957-го приоритеты поменялись – идея создания зеленых зон сохранилась, но теперь появились и замыслы по созданию масштабных архитектурных композиций, формирующих «морское лицо» города. Именно в период 1957 - 1966 годов разрабатывались проекты массовых намывов заболоченных прибрежных зон акваторий Финского залива до отметок, выше прогнозируемых наводнений, – общая площадь новых земель составляла 3100 га (1350 га в районе Лахты, около 400 га на Васильевском острове и более 1350 га в зоне будущих Юго-Запада и Южно-Приморского парка).
Западная часть Васильевского острова должна была стать районом комплексного освоения – здесь намечалось создать более 800 тысяч квадратных метров жилья, разработав при этом новый тип планировки кварталов, детские сады и школы должны были возводиться по индивидуальным проектам. Предусматривалось устройство гранитной набережной длиною более 5 километров с обустройством эспланады – зоны спрямленной реки Смоленки.
В самом устье этой линии эспланады – ее ось очень точно проектировалась по оси Невского проспекта должен был появиться монумент, посвященный героической обороне Ленинграда. Вдоль всей Морской набережной планировалось разместить здания общегородского значения: морской и речной пассажирский вокзалы, Музей обороны Ленинграда, Музей флоры и фауны Балтийского моря, Дворец молодежи, Дом техники, выставочные залы, плавательный бассейн, филиал городской библиотеки, киноконцертный зал. Еще более масштабными должны были стать территории Северо-Запада и Юго-Запада Ленинграда.
Кладбище идей
Судьба этих замыслов печальна. По одному берегу Смоленки выстроились жилые дома, известные в народе как «избушки на курьих ножках», по другому – выросла громада Центра фирменной торговли. Здание хоть и общегородского значения, но явно не того профиля, какой виделся разработчикам Генплана во времена романтических 1960-х.
Эспланада вдоль Смоленки, правда, появилась, но про монумент в устье речки забыли. Точнее – не забыли, поначалу он трансформировался в памятник декабристам (конец 1980-х), в 1990-х возникла идея строительства на этом месте небоскреба – «Башни Петра Великого». Проект принадлежал «Корпорации XX трест». Здание предполагалось завершить к 1996 году, однако против будущей высотки запротестовала общественность. И в 1998 году город расторг инвестиционный контракт. А немного позже прекратил свое существование и сам «XX трест».
Затем, в 2002 году участок в устье Смоленки выделили для создания скульптуры Жены моряка. Однако в 2007-м за сутки до уже установленной даты торжественной церемонии установки закладного камня внезапно выяснилось, что памятник здесь ставить нельзя – территория попадает в зону перспективного строительства. И вскоре после решения об отмене установки скульптуры стало известно о том, что Алла Пугачева намеревается возвести в устье Смоленки свой культурно-досуговый центр – с концертным залом, гостиницей и ресторанами. Правда, денег у певицы нет, и вопрос финансирования будущего строительства пока не решен.
Территориям на Юго-Западе и Северо-Западе повезло еще меньше. Часть их застроили в 1960 - 1980-е годы, успели разбить Южно-Приморский парк Победы, создание парка 300-летия Петербурга завершили, как ясно следует из его названия, в 2003 году. Полоса вдоль берега Васильевского острова, которая должна была стать зеленой зоной отдыха, теперь предназначена для прокладки ЗСД.
На этом работы по формированию прибрежной полосы остановились. Сейчас, как отмечают специалисты кафедры почвоведения биолого-почвенного факультета СПбГУ, намытые территории, предоставленные сами себе, превратились в самые настоящие депрессивные зоны. Для образования новых земель использовались донные грунты, поэтому слоя почвы на них нет, а следовательно, не может появиться растительность. Брошенные территории медленно заболачиваются – для того, чтобы в этом убедиться, достаточно прогуляться по южному берегу залива, поблизости от строящегося квартала «Балтийская жемчужина».
Идеальным было бы создание на намытых землях зеленых зон, но для этого необходимо выполнить довольно дорогостоящий комплекс работ по рекультивации. И сомнительно, что городские власти пойдут на такие затраты ради того, чтобы выполнить обещание, данное жителям города еще в тридцатые годы прошлого века.
Поэтому – парадокс, но строительство на этих территориях идет на пользу экологической ситуации, поскольку появление новых кварталов обязательно сопровождается их благоустройством. Поэтому «Балтийская жемчужина» на южном берегу залива и комплекс «Лахта-центра» на северном улучшат положение – вне зависимости от того, сколько споров вызывают их архитектурные решения.
На сегодня южный берег уже частично «закрыт» построенным кварталом «Балтийской жемчужины» - обещанного архитектурного чуда в Петербурге так и не увидели, но, по крайней мере, в городе едва ли не впервые за последние двадцать лет появилась территория упорядоченной застройки.
На северном берегу сложилась иная ситуация. Намывные земли, долгое время пустовавшие, были около года назад приобретены ОДЦ «Охта». «Когда в 2010 году рассматривались альтернативные участки для переноса проекта комплекса «Газпрома» с берегов Охты, то обсуждалась возможность развивать территорию нового общественно-делового кластера на юг, в сторону залива – за счет намыва территорий. Если частные инвесторы решат присоединиться к ОДЦ «Охта», с тем чтобы реализовать рядом какие-то свои проекты, то потенциал для развития территорий здесь есть», - рассказал «Фонтанке» Филипп Никандров, главный архитектор ЗАО «Горпроект».
Впрочем, ситуация на северном берегу значительно лучше, чем на южном. Зона неосвоенных намывных земель находится между парком 300-летия Петербурга и будущим зоопарком. Поэтому комплекс «Лахта центра», даже если и не привлечет на побережье других инвесторов, то, по крайней мере, «заткнет дыру» на берегу.
Зато ситуация с намывными землями «Морского фасада» и будущего (если он все-таки будет реализован) «Нового берега» выглядит довольно печально. Оба проекта – инвестиционные, единого плана застройки этих территорий не существует. В итоге западную часть Васильевского острова украсила, по меткому выражению района, «пустыня Сахара среди Финского залива» - единственный дом, который начала строить компания «Лидер Групп», ситуацию не спасает. Обещания, что после ввода в эксплуатацию участка ЗСД эти земли сразу станут привлекательными для бизнеса, звучат туманно и расплывчато.
Еще более расплывчато звучат рассказы о развитии «Нового берега» - островов, которые должны появиться около Сестрорецка. Инвесторов, способных привести в порядок появившиеся площади сразу и комплексно, как это было сделано в советское время на Васильевском острове, сегодня, похоже, попросту не существует. И не исключено, что новые острова Финского залива просто обречены превратиться в новые болота.
Кира Обухова, Наталья Кузнецова, "Фонтанка.ру"
В публикации использована статья декана архитектурного факультета СПбГАСУ доктора архитектуры Сергея Семенцова «Традиции расширения территорий в Санкт-Петербурге и его пригородной зоне».
