ПоделитьсяАртист петербургского Театра музкомедии Виктор Кривонос - обладатель такого голоса, который, услышав раз, забыть невозможно. «Голос как в кино!» - так слушатели прокомментировали появление артиста в эфире радио «Фонтанка.fm». Он блистательный тенор, который не теряет своей мощи с годами. И во многом благодаря рок-репертуару, который, как признался артист, в свое время очень помог ему сделать из «маленького голоса большой». А в этом сезоне Кривнос еще и вышел на сцену Мариинки.
Виктор Кривонос знал, что «тенор должен выкричаться», и в общежитии театрального института орал, пугая соседей. Он всегда служил разным музыкальным направлениям: року, оперетте, советской песне, снимался в музыкальном кино («Табачный капитан», «Труффальдино из Бергамо», «Ганна Главари» и др.). Оперетта в его жизнь вошла случайно. Кривонос родился 17 мая 1946 года во Львове, до поступления в институт работал на Львовсельмаше и на Электромоторном заводе. Потом приехал в Ленинград поступать в Институт театра, музыки и кинематографии, потому что всегда мечтал быть драматическим актером. Но поступил в институт именно благодаря музыкальному конкурсу: в тот год был первый набор на отделение музыкальной комедии, а он всегда любил петь и показал все, на что был способен.
- В 2012 году Мариинский театр порадовал зрителей премьерой мюзикла Фредерика Лоу «Моя прекрасная леди». Как вам работалось над этим спектаклем?
- Очень интересно, хотя я и мечтал исполнить роль профессора Хиггинса, а получил роль полковника Пикеринга. Я давно не работал с людьми такого уровня, как режиссер Роберт Карсен, он меня поразил! Меня потрясла атмосфера постановки, никаких повышенных тонов, обо всем можно договориться. И нет никаких рамок, за которые нельзя выйти. Я начал предлагать свои какие-то нюансы, и мне никто не сказал «нет». Это было время поиска и активной творческой работы. Я счастлив, что принял участие в этом проекте.
- Вдохновляет то, что вам за 60 и при этом вы продолжаете поиск.
- Жизнь не должна заканчиваться в этом возрасте. Есть силы, есть желание - вперед! Надо работать, и тогда работа найдет тебя.
- Как с точки зрения артиста другого театра поживает Мариинка?
- Мне понравилось все: как в Мариинском театре работают все цеха, какие внимательные там костюмеры, гримеры, люди, которые ведут спектакль. Все совсем по-другому, нежели в моем театре. Это, безусловно, театр мирового уровня, и там надо работать по полной. Там все и всё время вкалывают по-настоящему!
- А вас не пугает, когда оперные театры, да еще такого уровня, занялись постановкой оперетты, мюзикла? Хлеб у вашего родного театра не отнимают?
- Нет не пугает. Хотя хлеб – да, отнимают… Но когда там заиграл оркестр из 80 человек, у меня было ощущение, что я поднимаюсь над землей. У нас оркестр поменьше, небольшая сцена, совсем другие возможности. А здесь - мощь! И потом сама музыка, она прекрасна. Это легкий жанр, но это спектакль очень высокого уровня. Настоящий театр имеет право на хорошее хулиганство.
- Даже если герой «Летучей мыши», например, выйдет на сцену в трусах?
- Нет! Вот об этом вы мне даже не говорите! Ужасно, когда визуальный ряд идет вразрез с музыкой, с идеей автора. В Мариинском театре это еще не так очевидно, а вот в нашем театре часто не считаются с тем, что написал композитор. Например, у нас идет четыре оперетты Кальмана, и один и тот же известный дуэт есть во всех четырех спектаклях. Хотя написан он к пятому спектаклю, который у нас даже не идет. Кальман был великим композитором, и он прекрасно знал, что и в каком порядке должно следовать в оперетте. А вот так резать по живому, «совершенствовать Кальмана»…
- Вы ведь из Театра музыкальной комедии много раз уходили и возвращались. Каковы ваши отношения с театром сейчас?
- Шикарные! Есть работа, есть роли, которые я люблю. Но артист должен иметь возможность попробовать себя и в чем-то другом. Творческая жизнь ведь коротка. А мне всегда хочется чего-то еще.
- С вашим мнением в театре считаются?
- Нет. Мое мнение никого не интересует. Но я с этим смирился и стал спокойным человеком. Раньше я был строптивым, воевал, что-то все время доказывал. Но теперь я успокоился и просто работаю.
- Вы одно время пытались работать в Москве. У вас не было желания уехать туда навсегда?
- Нет. Мне незачем туда ехать. Что там делать? Мне и здесь хватает работы.
- А уехать из страны?
- Нет. Если бы я был помоложе, я бы уехал на Запад только для того, чтобы поработать в настоящем мюзикле. Повкалывать. Пройти все кастинги... Но сейчас куда мне? На печке, конечно, лежать не собираюсь. Как-то лет 10 назад кто-то из друзей сказал мне: пора уходить со сцены. Я согласился, но не получилось. Зачем сопротивляться, если еще есть силы, если рождаются мелодии, стихи, есть идеи? Их надо воплотить. Сейчас, например, я записываю фрагменты из моих любимых мюзиклов. Давно мечтал об этом. Это меня очень волнует.
- Что вы скажете по поводу того, что происходит сейчас в нашей стране?
- «Печально я гляжу на наше поколенье, его грядущее иль пусто, иль темно»… Я не очень политизированный человек. Но мне очень грустно. Слушаю разговоры о том, что произошло сейчас с церковью. Но за всеми этими спорами забывают о главном: ведь корни того зла, что творится сейчас, - в 1917 году, когда страну убили, реанимировали и заставили жить так, как никто еще не жил. Вот там корни. Моя мама была верующей, католичкой, она и меня водила в храм, правда пока я не пошел в школу. У нее вера была настоящей. Вера или заложена в детстве, или это приспособленчество. А сейчас, когда в церкви стоят бывшие коммунисты и крестятся… Все повернулись в сторону церкви, но это как очередное модное течение. Но самое главное, что забыли заповеди. А исполнять их должны прежде всего те, кто призывает это делать. Невозможно сразу повернуться к демократии. Мы даже не понимаем, что это такое. Почему премьер-министр Путин не вышел на предвыборные президентские дебаты? Ведь президент Франции вышел! И потом, я не понимаю, почему в правительстве сидят люди, которые не могут работать? Но самое страшное даже не это. Сейчас я повезу жену в деревню, у нас домик в 380 км от Санкт-Петербурга, в Новгородской области. Я буду ехать и увижу только пару работающих хозяйств, а остальные - покосившиеся избушки, заборы, разруха… Буду видеть все это запустение. А теперь еще и ВТО - не понимаю, зачем? Россия всегда могла себя прокормить!
- Но, может, мы еще увидим возрождение?
- «Жаль, только жить в эту пору прекрасную уж не придется ни мне, ни тебе...» Дай бог, если моя внучка увидит!
Беседовала А. Ромашова, радио Fontanka.fm
Полностью интервью с артистом Театра музкомедии Виктором Кривоносом смотрите и слушайте здесь.
Поделиться