ПоделитьсяДва чиновника антимонопольной службы кушали фрикадельки после успешной проверки расходования бюджетных денег в Университете гражданской авиации. Сотрудница вуза положила перед ними на стол папку с деньгами. Один чиновник оказался на скамье подсудимых, второй стал свидетелем обвинения и работает теперь в прокуратуре Петербурга. А сотрудница университета не вовремя выключила диктофон, что позволило адвокату заявить о полицейской провокации.
Два чиновника Федеральной антимонопольной службы кушали фрикадельки после успешной проверки расходования бюджетных денег в Университете гражданской авиации. Сотрудница университета положила перед ними на стол папку с деньгами. Один чиновник оказался на скамье подсудимых, второй стал свидетелем обвинения и работает теперь в прокуратуре Петербурга. А сотрудница университета не вовремя выключила диктофон — на нём обнаружилась запись, позволившая адвокату обвиняемого заявить о полицейской провокации.
Размер санкции
Из приобщённой к материалам дела аудиозаписи следует, будто своё желание получить 20 000 рублей главный государственный инспектор отдела контроля законодательства в сфере размещения заказов Управления Федеральной антимонопольной службы по Петербургу Николай Герасимов выразил так:
- Посмотрите… фактически его действия образуют состав части 2 статьи 7.32… вы там сами посмотрите... санкции какие, да и всё...
- В смысле КоАП посмотреть, что ли? - как следует из аудиозаписи, начальник юридического отдела Санкт-Петербургского государственного университета гражданской авиации Елена Степанова сначала не поняла, что именно имеет в виду Герасимов.
- Да-да-да, - подтвердил голос чиновника на аудиозаписи, - вы там посмотрите, санкции какие, да и всё.
- А! Размер санкции! - догадалась потерпевшая. - А вы тогда… в акт это про бензин не будете включать?
- Нет, конечно, как договаривались, - ответил голос чиновника из приобщённой к материалам уголовного дела аудиозаписи.
Часть 2 статьи 7.32 Кодекса об административных правонарушениях предполагает санкцию в виде штрафа в 20 000 рублей.
По версии следствия, в одном из заключённых университетом контрактов о поставке авиационного топлива в Бугуруслан Николаю Герасимову что-то показалось незаконным. Он получил в университете документы и, как полагает следователь, сказал Степановой, что собирается приобщить их к материалам проверки, что в дальнейшем якобы может привести к возбуждению уголовного дела. Но, как полагает следствие, он выразил готовность передумать — акцентировав внимание начальницы юридического отдела заведения на размере санкции упомянутой статьи КоАП.
Незадолго до этого Елена Степанова обратилась в Управление по борьбе с экономическими преступлениями ГУ МВД РФ по Санкт-Петербургу и Ленинградской области. Её общение с Николаем Герасимовым сопровождалось скрытой санкционированной аудиозаписью.
В тот день, 24 марта 2011 года, между нею и чиновником, по версии следствия, состоялся резюмирующий разговор:
- Я… посмотрела часть 2 статьи 7.32 КоАПа, мы вам должны 20 000 передать, правильно я поняла? - спросила она.
- Ну да, как бы смотрите… сами решайте как бы, - ответил чиновник.
- Ну а вы объяснение тогда по бензину нам отдадите? - уточнила женщина.
- Да, обязательно, придёте — заберёте, - ответил мужской голос на приобщённой к материалам дела аудиозаписи.
От винегрета отказался
Сначала сотрудники правоохранительных органов подумали, что Николай Герасимов вымогает у Елены Степановой взятку. Но выяснилась интересная подробность: оказывается, вышеприведённые разговоры происходили после того, как руководством петербургского управления ФАС было принято решение не включать в акт проверки университета данные о поставке бензина в Бугуруслан — не было там нарушений, описанных в антимонопольном законодательстве.
Николай Герасимов не мог не знать об этом, в связи с чем возбуждённое в отношении него уголовное дело квалифицировали как покушение на совершение мошенничества, совершённое с использованием служебного положения (часть 3 статьи 30 и часть 3 статьи 159 УК РФ). По мнению следствия, своё преступление чиновник не довёл до конца по не зависящим от него обстоятельствам.
Эти обстоятельства датируются 4 апреля 2011 года. Елена Степанова и Николай Герасимов встретились в кафе «Чайная ложка» на Васильевском острове. Как показала Степанова на следствии, чиновник передал ей там папку с документами, полученными во время проверки в университете. В папке находились документы, касавшиеся поставки авиационного бензина в Бугуруслан.
Голос Елены Степановой на приобщённой к материалам дела аудиозаписи уточняет:
- Вы… не будете это в акт проверки включать?
- Конечно не буду, - отвечает Герасимов.
После этого, по утверждению женщины, она положила перед чиновником завёрнутые в бумагу 20 000 рублей.
- Что это? - спрашивает голос Герасимова.
- Ну, как договаривались, - отвечает Степанова.
- Вы понесёте, на улице отдадите, - отвечает голос чиновника. - Я… боюсь у вас что-то брать, - добавляет он.
Из материалов дела следует, что после этого Николай Герасимов отдал женщине пластиковую папку с документами и сказал, что она может взять оттуда что сочтёт нужным, а остальное принести в расположенное поблизости кафе «Фрикадельки», где они с коллегой будут обедать.
Коллега не случайный — это был также принимавший участие в проверке Университета гражданской авиации старший государственный инспектор питерского управления ФАС Эдуард Агамов.
- Николай Александрович, может, вы винегретом угоститесь? - поинтересовалась напоследок Елена Степанова.
От винегрета чиновник отказался и направился в «Фрикадельки» обедать с Агамовым.
А женщина забрала свои деньги и направилась на встречу с оперативными сотрудниками УБЭП. Но в материалах уголовного дела об этом ни слова не сказано.
Сплошная провокация
Про разговор, якобы состоявшийся между Еленой Степановой и сотрудниками УБЭП, «Фонтанка» узнала от президента Балтийской коллегии адвокатов Юрия Новолодского, который защищает в этом процессе Николая Герасимова. Адвокат обнаружил не вошедшую в материалы дела аудиозапись, когда внимательно отслушивал все приобщённые к делу электронные носители.
Судя по всему, Елена Степанова имела неосторожность обсудить неудавшуюся передачу денег с сопровождавшими процедуру офицерами при включённом диктофоне.
Вот почти полная распечатка аудиозаписи, на которую ссылается Юрий Новолодский:
- Ну что, всё нормально? - спрашивает мужской голос.
- Нет, он… деньги не взял, - отвечает якобы Степанова.
- А? Не взял? - переспрашивает мужской голос. - А что сказал?
- Он сказал: «Я боюсь у вас что-либо брать».
- То есть вы отдали, он сказал: «Не буду»? - уточнил мужской голос.
- Он сказал: «Не буду». Что делать? - спрашивает якобы Елена Степанова...
Ответ на этот традиционный для русской интеллигенции вопрос нашёлся быстро. Елена Степанова сунула завёрнутые в бумажку 20 000 рублей в переданную ей Герасимовым пластиковую папку, пошла в «Фрикадельки» и положила папку с деньгами на стол перед обедавшими Николаем Герасимовым и Эдуардом Агамовым.
Герасимов, как следует из материалов дела, подвинул эту папку к Агамову, а тот спрятал её под свою кожаную папку. Тут в кафе вошли сотрудники УБЭП и зафиксировали ситуацию как завершённый оперативный эксперимент.
Юрий Новолодский считает, что это не оперативный эксперимент, а провокация. Известный адвокат не исключает, что его подзащитный первоначально мог иметь намерение получить от Елены Степановой 20 000 рублей. Но он испугался — в чём и сознался перед тем, как пойти во «Фрикадельки». Дальнейшие действия Елены Степановой, по мнению адвоката, — чистейшей воды провокация, организованная сотрудниками полиции, у которых сорвался оперативный эксперимент.
Для того и проводится оперативный эксперимент, что у него могут быть два исхода: либо возьмёт, либо нет. Зачем же деньги идут вслед за чиновником, когда он сказал: «Нет, я деньги у вас не возьму!» - заявил Новолодский «Фонтанке».
Именно это он попытается доказать в Василеостровском районном суде Петербурга, где слушается данное уголовное дело.
Неучастник «чего-то сомнительного»
Чрезвычайно интересно видение этого сюжета глазами коллеги обвиняемого Эдуарда Агамова. По нашим сведениям, он дал примерно такие показания:
К их столику в кафе «Фрикадельки» подошла Елена Степанова, в руках у неё была зелёная папка. У Герасимова со Степановой завязалась беседа, в ходе которой Степанова якобы положила папку на стол с вопросом: «Двадцать тысяч достаточно?» - на что Герасимов якобы ответил что-то вроде: «Не переживайте, всё будет хорошо». После этого Герасимов якобы попросил Агамова убрать зелёную папку к себе. Агамов, по данным «Фонтанки», рассказал, что положил её на стул слева от себя, после чего накрыл своей кожаной папкой сверху.
После прибытия на место происшествия сотрудников правоохранительных органов на вопрос о том, что за зелёная папка лежит под его чёрной, Агамов ответил, что не знает. Такой ответ он мотивировал опасением, что в этой папке может находиться «что-то незаконное, и он может стать участником чего-то сомнительного».
Видимо, благодаря, в том числе, и таким, удобным для следствия, показаниям Эдуард Агамов не стал «участником чего-то сомнительного». Более того, после неприятного инцидента он уволился из Федеральной антимонопольной службы и занялся надзором за соблюдением законности в Кировском районе Ленинградской области. Он занял там пост помощника районного прокурора, но покинул его примерно год назад. Сегодня Эдуард Агамов — сотрудник отдела по надзору за исполнением бюджетного законодательства Управления по надзору за исполнением федерального законодательства Прокуратуры Санкт-Петербурга.
А Николай Герасимов работает в питерском управлении ФАС до сих пор в должности помощника руководителя.
Константин Шмелёв,
«Фонтанка.ру»
