О чем промолчал Константинов

Попытка исследования проблем организованной преступности удалась. Через 20 лет после выхода в газете «Смена» статьи «Бандитский Петербург» Андрей Константинов 19 ноября рассказал журналистам о миллионных суммарных тиражах своей документальной работы и об истории возникновения жанра, ставшего брендом буржуазной России. Но все же он умолчал о тонкостях. «Фонтанка» решила восстановить пропущенные пазлы.

Работу над "Бандитским Петербургом" Андрей Баконин начал чуть раньше ноября 1992 года, когда в газете «Смена» вышел первый очерк "Бандитского путеводителя".

Он вернулся из Ливии 15 мая 1991 года и был тогда человеком без документов — его заграничный паспорт изъяли в Генштабе Министерства обороны, общегражданский не выдавали, так как он не успел сфотографироваться на 25-летие, и ходил он с бумажкой, менее легитимной, чем справка об освобождении.

Его друг детства Евгений Вышенков работал тогда в уголовном розыске и в очередной раз предложил ему нырнуть в органы. Будущий известный журналист посидел в кабинете товарища в здании на Лиговском проспекте, дом 145, посмотрел на пристегнутых наручниками к батарее центровых, на затрещины, корпоративный сленг и отказался: «Это не мое».

Когда он начал работать в «Смене», отнеслись к нему подозрительно — все же бывший офицер, выполнявший коммунистические задания на жарких рубежах.

Одной из первых его репортерских удач был материал о героине. Как-то он махнул с Вышенковым на погром наркопритона, где ему пришлось самому бегать по лестничной площадке и крутить руки дельцам. Оперативники ждали эпохального репортажа, а получили крохотную заметку в пять строчек - «Конец малины у тети Лины».

Между друзьми был зафиксирован неприятный разговор. Баконин объяснял законы прессы, сотрудники нехорошо слушали.

В отличие от других журналистов, занимающихся криминальной тематикой, Баконин, пожалуй, единственный, кто бродил тогда вечерами по местам, которые называли «заходи — не бойся, выходи — не плачь». Вскоре его стали узнавать антигерои Невского проспекта, на него фыркала братва.

18 ноября 1992 года «Смена» напечатала его первую бандитскую зарисовку. Дальше пошла лавина одноименной документалистики. Баконин стал Константиновым, и к концу 1990-х пограничный контроль сомнительно относился к его паспорту, где все же стояла юридически правильная фамилия.

Тиражи росли неестественно. Первый тираж был в 300 000 экземпляров. Но была и обратная сторона славы. Большинство сановников, включая губернатора Петербурга Владимира Яковлева, искренне считали, что журналист оказал  "бандитскую" услугу своему городу. Его информация никак не билась с ушедшим трендом — «...кое-где у нас порой». Началась мифология: мол, Константинов работает на мафию.

Мафиози же невского разлива, в свою очередь, были убеждены, что Константинов продолжает получать жалованье в Главном управлении МО РФ.

Чуть позже вектора сплетен мутировали. Когда столичным политикам было нужно отвлечь внимание от Москвы, они тут же подхватили тему и успешно занялись ребрендингом: «Петербург — криминальная столица».

Местные вельможи тут же крякнули: «И теперь нам все ясно». Имя Константинова переформатировали в «руку Кремля».

В нулевых пришел Владимир Путин и, как в анекдоте про лесника, партизан и немцев, выгнал всех из публицистики прошлого. Страсти стихли.

Даже те, кто был упомянут в книге, стали относиться к документальному нарративу ностальгически. С Андреем с уважением встречались и власть, и бывшие гангстеры.

Чего не случается в шутейных разговорах, - смеялись они.

Еще Андрей Константинов не сказал то, что знают все, прошедшие путь 90-х — и политики, и бизнесмены, и лидеры преступных сообществ. Так уж история устроена, что она всегда успеет ухмыльнуться: его пресс-конференция в стилистике Дюма, «20 лет спустя», и есть парафраз «Конца малины». Другое дело, что все, так или иначе прыгнувшие в буржуазный котел, так или иначе являлись частью «Бандитского Петербурга». Но большинство говорить об этом не намерено.

Время же возьмет свое, и на «30 лет спустя», возможно, они присядут рядом с автором на очередной юбилейной встрече. А вот насколько это станет понятно их внукам, зависит от их искренности и аутентичности.

Если же все-таки они немного о чем-то промолчат, «Фонтанка» это и через десять лет исправит.

«Фонтанка.ру»