ПоделитьсяВ Кировском райсуде неонацист Алексей Воеводин дал ногой в ухо корреспонденту “Фонтанки”. Свобода действий Леши, у которого за плечами пожизненный приговор за серийные убийства, судью Романову, видимо, не смутила. Да и проблему Юлия Леонидовна решила. Ее Честь указала приставам удалить корреспондента из открытого заседания. У “Фонтанки” нет вопросов. К Воеводину.
Алексея Воеводина по прозвищу СВР теперь судят за смерть петербуржца Бондарева в 2004 году. Единственно, благодаря этому процессу ранее приговоренный неонацист скучает в “Крестах”, а не в ямальской колонии “Полярная сова”. Там особый режим, там пожизненно. И соседство с экс-милиционером Евсюковым, “битцевским маньяком” Пичушкиным и террористом Нур-Паши Кулаевым.
Заявил отвод
Антураж очередного заседания внешне мало чем отличался от предыдущих. Разве что соратник Воеводина поглядывал на корреспондента со злобой. Но это вполне объяснимо. “Фонтанка” в начале декабря предположила, что СВР стал антифашистом.
Воеводина по-прежнему вели по коридору без особых мер безопасности, которых, надо полагать, достоин серийный убийца и бандит. Судья Юлия Романова вышла из совещательной комнаты, как и прежде, без мантии. Красное платье было ей к лицу.
Ее Честь зачитала характеристику Воеводина из “Крестов”. Образование неполное среднее, к труду не привлекался, склонен к суициду и дезорганизации работы учреждения, поощрений - ноль, взысканий - серия выговоров и семидневный карцер. Характеристику приобщили к материалам дела.
СВР поднялся со скамьи.
- Ваша Честь, в прошлом судебном заседании я заявил ходатайство о ряде экспертиз, они могли бы повлиять на разбирательство по делу и доказать мою непричастность к нанесению Бондареву ножевого ранения, - начал он. - Однако суд, по моему мнению, необоснованно отклонил ходатайства. Формулировки носили расплывчатый и неясный характер. Все это, я считаю, свидетельствует о том, что суд предвзято относится и, соответственно, не может рассматривать данное уголовное дело по существу в отношении меня. На основании статей 61 и 64 УПК РФ заявляю суду отвод.
Момент выбран удачно. Процесс близится к концу, на носу - прения, последнее слово и приговор. А дальше - этапирование в “Полярную сову”. Передача дела другому судье - хороший повод задержаться в “Крестах”.
Судья Романова спросила мнения сторон и удалилась в совещательную комнату, чтобы принять решение - отводить себя или нет.
Прилетело
В небольшом зале № 207 уютно, но тесновато. Подсудимого, чтобы доставить в клетку или вывести, проводят мимо скамеек, на которых сидят посетители.
Воеводину надели наручники, готовясь отвести на время перерыва в конвойную. Щелкнул открываемый замок клетки. Корреспондент на скамье увлеченно дописывал фразу: “...суд удалился в совещательную комнату”. СВР вывели из клетки.
Воеводинская нога прилетела корреспонденту в левое ухо. Пока конвой реагировал, добавила еще пару раз, уже слабее.
Соратник Воеводина, видимо, по предварительной договоренности, снимал на видео.
Мизансцена. Корреспондент с начинающим гореть ухом и губами, непроизвольно расплывающимися в улыбке. Адвокат СВР Евгений Шеин сидит молчит. Гособвинитель опустил голову.
Помощница судьи глядит на корреспондента с нескрываемым раздражением. Она же и нарушила тишину.
- Выйдите из зала. Выйдите и больше не приходите никогда.
- Почему? - улыбку сменили вскинутые в детском удивлении брови.
За помощницу ответила жена подсудимого Ольга Воеводина:
- Вы его провоцируете своими статьями. Вы же сами писали... (видимо, девушка имела в виду фразу из статьи “Воеводин уже не тот”: "на репортеров не кидается". - Прим. ред.). Не надо его провоцировать.
Помощница смягчилась:
- Выйдите из зала на время.
“Кого выводить?”
В перерыве к корреспонденту подошел соратник Воеводина и выразил свое согласие с помощником судьи:
- Дергай отсюда.
Корреспондент не дернул. Исключительно из уверенности, что порядки в суде устанавливают не посетители.
- Ты вменяемый человек? - спросил соратник, не получив ответ, добавил: - На улице пообщаемся.
После перерыва Воеводина вернули в зал. Ему кричали “молодец!”. Корреспондент тоже вошел, присел на скамью в полной готовности и дальше освещать процесс, но не в полной уверенности, что его здесь рады видеть. Причем не только воеводинские, но и участники процесса.
Конвоиры предупредили соратника-оператора, чтобы больше не снимал на видео.
- Вы бы лучше товарища убрали, который провоцирует, - сказала полицейским женщина из свиты подсудимого.
- Это открытое заседание, - ответил конвойный, который, судя по всему, к корреспонденту претензий не имел.
Алексей Воеводин вмешался в диспут:
- Давайте не будем спорить. На самом деле я виноват. Не попал.
Раздался резкий одобрительный смех. Корреспондент, впрочем, не смеялся, убоявшись даже подумать, куда целил своим ботинком Алексей.
Потом случилось и вовсе неожиданное. Помощница судьи вышла из зала, вернулась с двумя приставами. Выглядели они решительно.
- Кого выводить? - с готовностью спросили они.
- Вот этого молодого человека.
К великому удивлению корреспондента, указательный перст был направлен на него.
- Всего доброго, - пожелал Алексей Воеводин тоном хозяина, который выпроваживает непрошеного гостя.
В коридоре приставы пояснили, что удалить корреспондента из открытого заседания распорядилась судья.
Корреспондент “Фонтанки” не может гарантировать суду свое отсутствие на следующих заседаниях, так как прежде всего считает своим профессиональным долгом освещение городских событий вне зависимости от предпочтений участников этих самых событий. А судье Юлии Романовой смеет напомнить статью 21 “Символы судебной власти” Закона РФ “О статусе судей в Российской Федерации”. Пункт 2 звучит просто и лаконично: при осуществлении правосудия судьи облачаются в мантии.
Возможно, этой директиве стоит следовать, чтобы у посетителей складывалась хотя бы видимость того, что у судей на своей территории действительно есть власть.
К Воеводину претензий нет. Каждый выражает мнение, как может.
Кстати, в отводе самой себе Юлия Романова отказала. Заседание продолжилось.
Александр Ермаков, "Фонтанка.ру"
