Поделиться«Не хлебом единым». Применительно к блокадному Ленинграду это звучит кощунственно, однако помимо хлеба и надежды ленинградцы были живы еще и пищей духовной. Радио, музыка, книги, письма. Работавшие в блокаду театры и кинотеатры. Все это в совокупности придавало жителям города дополнительные силы. В том числе, и об этом аспекте блокады мы можем теперь прочесть в дневнике девочки-подростка Капы Вознесенской.
Присказка «не хлебом единым» применительно к блокадному Ленинграду звучит кощунственно, однако она – отнюдь не пустой звук. Помимо хлеба и надежды ленинградцы были живы еще и пищей духовной. Радио, музыка, книги, письма. Работавшие в блокаду театры и кинотеатры. Все это в совокупности придавало жителям города дополнительные силы. В том числе, и об этом аспекте блокады мы можем теперь прочесть в дневнике девочки-подростка Капы Вознесенской.
«Декабрь. Декабрь это страшный месяц, потмучто 20 декабря умер папа. Мне очень жалко что я не видела как он умирал. Не как не могу свыкнуть с этим все думается что вот вот раздастся звонок. Мне часто он снится во сне. Что бы я сейчас дала что бы он был жив. Карточкой хлебной нам не пришлось попользоваться потомучто когда мама пошла за хлебом рано утром (было еще темно в магазинах горят коптилки) у нее продовщица их украла но продовольственными пользовались. Вообщем декабрь у нас прошел ужасно...»
ПоделитьсяПоделитьсяПоделитьсяПоделитьсяПоделитьсяЭто строчки из блокадного дневника 14-летней ленинградской школьницы Капитолины Вознесенской. В 2010 году его нашел петербуржец Александр Пестриков, причем нашел… в собственной квартире:
«Здесь, на Галерной, жила моя бабушка-блокадница – Елена Аниксовна Пестрикова. У бабушки было две комнаты и еще сосед. В 1985 году мы с родителями тоже переехали сюда, жили по семье в каждой комнате. Это была обычная коммуналка, коридор по ширине входа и через всю квартиру по длине коридора антресоль, на которой жильцы складировали старые вещи. Бабушка умерла в 1994 году, а в 2010 году мы взялись сделать ремонт. В том числе, разрушили антресоли, где и обнаружили эту тетрадь. Поначалу я решил, что это бабушкина записная книжка, но оказалось – дневник. К тому же не ее собственный, а какой-то другой ленинградской девочки – Капы Вознесенской. Ни о дневнике, ни о самой Вознесенской бабушка никогда ничего не рассказывала».
Как дневник оказался в квартире на Галерной – неясно. Ведь из записей следует, что в блокаду девочка и ее родные жили сначала на Лиговке, а затем в районе Международного (Московского) проспекта. Можно, конечно, предположить, что Елена Пестрикова и Капа Вознесенская дружили, и по этой причине блокадный дневник в какой-то момент переместился в квартиру подруги. С другой стороны, в эту коммуналку Елена Аниксовна заселилась лишь в 1977 году. И может статься, что к тому времени дневник оказался на антресолях стараниями прежних жильцов.
Энтузиасты из Творческого объединения «Красный матрос» предприняли многочисленные попытки собственными силами отыскать послевоенные следы Капы Вознесенской. А когда таковые успехом не увенчались, обратились за помощью к питерским полицейским. (И отрадно сознавать, нашли в этом вопросе полное понимание.) Поисковая работа ведется по настоящее время, а значит, надежда восстановить биографию автора блокадного дневника еще остается. По крайней мере, очень хочется верить, что «дядя Сережа» все-таки достал для Капы и ее близких «отдельную теплушку», что все они в конечном итоге благополучно уехали «куда-нибудь подальше» и остались живы.
К слову, ведение дневника – это тоже одна из форм выживания. Пускай порой неосознанная, но мобилизация воли и характера. Разумеется, ведя свои записи, ленинградская девочка-подросток не задумывалась о столь высоких материях. Тем не менее, читая этот пронзительный текст, в котором буднично, отчасти даже делово описаны как жуткие, так и кажущиеся невероятными (здесь – невероятно-мирного свойства) события, понимаешь, что, вопреки ежедневно переживаемому ужасу войны, девятьсот дней и ночей ленинградцы не только выживали, но еще и ЖИЛИ.
Более того, не мысля категориями подвига и личного мужества, подавляющее большинство из них прекрасно отдавало себе отчет в том, что переживаемая ими эпоха не канет в лету и не будет забытой потомками. Таковая ВЕРА – она дорогого стоила, ибо наполняла жизнь ленинградцев особым смыслом. Именно об этом беспристрастно и, в общем-то, буднично писала в январе 1942 года в своем письме (о котором «Фонтанка» уже рассказывала) жительница блокадного Ленинграда Мария Трофимовна Кожевникова:
«…Анна Спиридоновна, эту писульку сохраните на память, так как она написана такой же труженицей и написана от чистого сердца, и кроме того, пройдет война, наладится опять хорошая жизнь, и письмо это будет как исторический документ переживаемого нами – ленинградцами трудного времени...»
Вот и сыскавшийся недавно блокадный дневник – он ровно такой же, написанный от чистого детского сердца исторический документ.
*
Дневник Капы Вознесенской издан «Красным матросом» невеликой книжкой и столь же невеликим тиражом. Ее официальная презентация состоится 27 января в Государственном мемориальном музее обороны и блокады Ленинграда. Там же Александр Пестриков намеревается передать в дар музею оригинал дневника.
Ну а «Фонтанка» обращается к своим читателям с просьбой помочь в розыске автора либо его родных и близких.
Вот данные, которыми мы на сегодняшний день располагаем:
Вознесенская Капитолина Н., 1927 г.р.
Житель блокадного Ленинграда.
В 1942 году обучалась в ремесленном училище №14 в токарной группе.
В блокаду жила с матерью и сестрой Татьяной.
Отец умер в Ленинграде 20 декабря 1941 года.
В архивах отделов ЗАГС Санкт-Петербурга актовые записи о рождении «Капитолины Н. Вознесенской, 1927 г.р.» отсутствуют (приезжая?).
Игорь Шушарин, "Фонтанка.ру"
