ПоделитьсяРоссия может не выполнять постановления Европейского суда по правам человека, если они противоречат ее «публичному порядку». Страсбург «осмелел», поэтому нужно «вежливо, но твердо» противостоять его активизму и «достойному лучшего применения либерализму». Об этом заявил на XI Сенатских чтениях в Петербурге учитель президента Путина Валерий Мусин. Именно так, считает правовед, мы гарантированно добьемся «компромисса» с Европой.
Проблема взаимоотношений между российским и международным правом не оставляет Конституционный суд. Не успел он одобрить создание азиатского аналога ЕСПЧ, как в гости к служителям Фемиды пожаловал Владимир Путин. По сведениям прессы, именно разногласия со Страсбургом президент обсуждал 8 декабря на закрытой встрече с людьми в мантиях.
Видимо, для того чтобы окончательно закрепить полученный эффект, 10 декабря на Сенатскую площадь приехал бывший преподаватель национального лидера, профессор СПбГУ, член-корреспондент РАН Валерий Мусин. Он огласил доклад о «соотношении внутригосударственного и межгосударственного правосудия в судебной защите».
Страсбург, мы тебя уважаем
В зал Конституционного суда, где проходила встреча, Мусин вошел последним – под руку с Валерием Зорькиным и судьей Гадисом Гаджиевым. К этому времени в помещении с ламбрекенами и увесистыми люстрами уже вовсю переговаривалось, приветственно обнималось, подслеповато рассматривало друг друга через линзы очков юридическое сообщество. Пришли сенатор Алексей Александров, представитель президента Михаил Кротов, готовили блокноты председатели районных судов и главы юридических фирм.
Доклад профессора, продлившийся почти сорок минут, состоял из двух тезисов. Первый сводился к тому, Россия очень уважает ЕСПЧ – эту фразу Мусин повторил трижды.
– Мы постоянно демонстрируем свою приверженность воле Страсбурга. Верховный суд еще в 2003 году указал, что его решения обязательны для России. Конституционный суд старается учитывать мнение европейцев в своей практике.
Однако в последнее время Страсбург «осмелел». Он стал выносить «пилотные постановления», где требует изменить национальное законодательство. Такие бумаги не имеют под собой правовых оснований и «вызывают негативную реакцию государств», сетовал юрист. Поэтому нужно не стесняться ставить Страсбург на место.
– Когда возникают противоречия между решениями ЕСПЧ и Конституционного суда, КС оставляет последнее слово за собой. И правильно делает. Как писал Валерий Дмитриевич Зорькин, Россия имеет суверенное право, – подчеркнул Мусин.
Здесь в ход пошел известный пример о деле «Маркин против России». Военнослужащий еще в 2010 году доказал в Европейском суде, что имеет право на трехлетний отпуск по уходу за ребенком, но причитающееся до сих пор не получил. А позже Большой палате ЕСПЧ фактически пришлось извиниться за критику отечественных устоев.
Страсбург, ты нас уважаешь?
Европейский суд не должен вторгаться в «публичный порядок» государств, уверен Валерий Мусин. Что такое «публичный порядок», доктор наук, правда, уточнить не смог. Но процитировал анекдот о студенте-физике, который на экзамене сделал вид, что учил, но забыл определение электричества. Преподаватель ответил ему: «Когда вы вспомните, обязательно придите ко мне и объясните, потому что этого никто не знает».
– Есть понятия, которые бытуют в реальной жизненной практике, не нуждаясь в специальном толковании. Публичный порядок означает фундаментальные правила социальной и экономической структуры общества. В разных государствах он разный. В некоторых странах многоженство – в порядке вещей, но у нас это невозможно. Или взять, например, так называемые однополые браки, «партнерства». Они допустимы в Англии и Франции, и ЕСПЧ относится к таким вещам с либерализмом, достойным лучшего применения, – затронул одну из больных тем Мусин. – Но если он вынесет против Российской Федерации соответствующее решение, мы вправе его не исполнять. Публичный порядок каждого государства должен интерпретироваться так, как он понимается в этом государстве.
Далее последовала серия примеров, как нужно отстаивать собственные права. Мусин сослался на Литву, которая, вопреки ЕСПЧ, отказалась допускать на выборы отправленного в отставку президента Паксаса. Не забыл ученый и дело «Херст против Англии», в рамках которого отбывающий пожизненное заключение убийца возмутился, что его лишили возможности голосовать. ЕСПЧ встал на сторону преступника и попросил жителей Туманного Альбиона поправить избирательный закон.
- Парламент Великобритании отказался принимать эти поправки. А премьер-министр добавил, что страна подумает, не выйти ли ей из Европейской конвенции и Европейского союза вообще, – многозначительно отметил Мусин.
Аналогичным образом, по наблюдениям правоведа, поступают Германия и Австрия, когда позиция ЕСПЧ идет вразрез с их конституциями.
– Вот она, вежливая, но твердая реакция западных стран! – одобрил профессор.
Перезагрузка
На тридцатой минуте выступления Мусин наконец подошел к главному тезису.
– В отношениях между ЕСПЧ и Россией наступил новый этап. Происходит своеобразная притирка, обкатка, перезагрузка в условиях растущей активности Страсбурга. Этот этап деликатный, болезненный, но его необходимо пройти.
Трения можно преодолеть только через компромисс, неожиданно сбавил пыл оратор. Чем тщательнее национальные суды будут учитывать мнение ЕСПЧ, тем реже он должен вторгаться во внутренние дела стран, довольно размыто и миролюбиво окончил профессор.
Другие участники встречи, впрочем, пришли ему на помощь и уточнили, как следует правильно понимать «компромисс».
– Когда министру иностранных дел Лаврову западные коллеги подарили кнопочку, на ней вместо «Перезагрузка» было написано «Перегрузка». Это характеризует позицию ЕСПЧ в отношении России, – возмутился замминистра юстиции, уполномоченный России при Страсбургском суде Георгий Матюшкин. – Европейский суд наступает на полномочия нашего и других государств, причем давно и последовательно идет по этой дорожке. Есть свежее решение в отношении Боснии и Герцеговины – судьи прямо посоветовали им изменить конституцию. Есть дело «Кононов против Латвии», где Страсбург вышел за пределы своих полномочий. Это все было, все прошло на наших глазах! Кризис возник, он нарастает. Мы это чувствуем в своей работе.
– Настало время ответить на вопрос, который каждый из нас слышит в детстве: «Кого ты больше любишь – маму или папу?» «Что тебе больше нравится – Европейская конвенция или российская конституция?» – продолжил доводы коллеги советник Конституционного суда, бывший судья от России в ЕСПЧ Анатолий Ковлер. – Мы должны решить для себя, о чем идет речь, – о конфликте толкований или о конфликте юрисдикций. И если о втором – то извините, подвиньтесь, каждый стоит на своих позициях.
«Судейский активизм» ЕСПЧ «выходит из берегов», что не может не пугать, признался эксперт.
Этот активизм порой проявляют и российские судьи, но у них он имеет совершенно другую природу, вступил в диалог зампредседателя КС Сергей Маврин.
– Каждый суд руководствуется своей системой ценностей. У нас национальные ценности. Они исключают возможность гармоничного сочетания с ценностями европейского порядка. Наличие национальных ценностей и их расхождение с либеральными ценностями задают некие пределы для компромисса. Это нужно иметь в виду и не питать избыточных иллюзий, что наши отношения с ЕСПЧ всегда, по любым вопросам, могут иметь гармоничный характер, – расставил он точки над i.
Delete
Последним слово взял председатель КС Валерий Зорькин, который, по своему обыкновению, говорил долго и туманно. Впрочем, юрист не смог не упомянуть о своей любимой теме – гей-парадах, которые проводятся в Европе, но никак не предполагаются в Грозном или Махачкале.
– Валерий Абрамович Мусин сегодня говорил о перезагрузке. Мне не нравится это слово. Оно несколько скомпрометировано, некоторым образом опошлено – не буду указывать, когда и кем. В отношении России и ЕСПЧ я бы применил другой термин из компьютерной лексики – «delete» («вычеркивать, удалять». – Прим. ред.). Диалог – delete – монолог. Сотрудничество – delete – конфронтация. Проблемы есть: мы их выкинем в дверь – они постучатся в окно. Вопрос в том, где поставить запятую.
Что имел в виду Зорькин, толком никто не понял. То ли диалог должен удалить монолог, а сотрудничество – конфронтацию, то ли – наоборот, выходило из его слов. Впрочем, кто-то кого-то в отношениях России и ЕСПЧ должен удалить. Иначе не получается. Видимо, специально ради того, чтобы констатировать это, и собирались 11-е Сенатские чтения.
Софья Вертипорох, «Фонтанка.ру»
