ПоделитьсяНа домах в центре города оставят память о репрессированных в советские времена. Московская инициатива вешать мемориальные таблички на месте последнего жилого адреса нашла заинтересованных в Петербурге. В воскресенье, 22 марта, откроются первые памятные знаки, в апреле их станет в два раза больше. Автор столичного проекта Сергей Пархоменко рассказал «Фонтанке», почему такое движение важно именно сейчас. Местные активисты не скрывают, что проверяют данные о жертвах не только в «Мемориале», но и в ФСБ.
– У многих из тех, кто в курсе о периоде массовых политических репрессий в России, есть ощущение, что это где-то далеко происходила драка за непонятные вещи между неинтересными начальниками. А в ходе реализации народного памятника стало понятно, что те события коснулись огромного количества обычных людей. Это касается каждого, закрыть в любую секунду могут каждого, – подчёркивает в беседе с «Фонтанкой» журналист Сергей Пархоменко, один из авторов идеи и главное медийное лицо проекта.
«Последний адрес» увековечивает память жертв политических репрессий при советской власти. Для этого решили устанавливать информационные технические знаки размером не больше ладони на домах, где ранее проживали репрессированные. Там – лишь сухие сведения об имени, должности, датах рождения, ареста, смерти и реабилитации. Идею движения подсказала организация «Мемориал», чья база личных дел пока что служит основным источником проверки данных.
– Главная задача не в том, чтобы увешать стены домов в наших городах металлическими табличками, на которых что-то написано. Главное – собрать вокруг этой идеи людей, которые об этом помнят или хотят узнать, – замечает Пархоменко.
Почему именно «Последний адрес»? «Многие сотни тысяч жертв (в основном расстрелянных немедленно после вынесения приговора), расписаны по последним адресам – тем самым адресам, откуда этих людей уводили навсегда», – писали авторы идеи, сообщая о решении Министерства юстиции зарегистрировать организацию лишь через три месяца после подачи заявки.
Идея получила развитие в Москве, но заявки периодически поступают как из российской провинции, так и из-за рубежа. Например, из Прибалтики, Украины, Армении, Белоруссии. Команда «Последнего адреса», конечно, проводит консультации с инициаторами, где бы они ни находились, однако ставит одно условие. Табличкой в другом городе займутся, только если там появится постоянное местное отделение движения. В Петербурге такое возникло. Ведь, кроме знающих, что такое Соловецкий камень, о жертвах диктатуры советского режима в городе вспоминают немногие.
В местных инициаторах – три персоны. Издатель газеты «Мой район» Григорий Кунис, который занимается «Последним адресом» с самого начала, рекомендовал Сергею Пархоменко сотрудничать с двумя местными жителями – доцентом кафедры истории и теории искусств Университета технологии и дизайна Николаем Ивановым и научным сотрудником «Мемориала» Евгенией Кулаковой. Менее недели назад к активистам присоединилась Наталья Шкурёнок, внештатный корреспондент «Новой газеты в Петербурге».
В беседе с «Фонтанкой» Иванов высказывает предположение, что трёх человек с трудом хватает на весь Петербург и Ленинградскую область. Это неудивительно, учитывая количество заявок – таковых днём пятницы, 20 марта, было более семидесяти.
Петербургский эксперимент начнётся у стен пяти домов. Технические моменты активисты подготовят в субботу, 21 марта, а уже на следующий день повесят мемориальные доски. Всего в конце недели появится 12 табличек, каждая из которых будет посвящена конкретной жертве государственного произвола.
– Чаще всего заявка приходила через общую «дверь» проекта, а мы сообщали об этом нашим питерским коллегам. Они уже связывались с людьми, подавшими заявку. То есть это получалось челночным, возвратно-поступательным способом, – поясняет Пархоменко. Он утверждает, что после сбора данных петербургские активисты сразу отправляют их на проверку в «Мемориал».
В Петербурге уверяют, что проводят процедуру немного по-иному. После получения сведений о жертве волонтёр первым делом отправляет письмо в ФСБ с просьбой раскрыть подробности, ссылаясь на порядок доступа к делам репрессированных по прошествии 75 лет. Иванов, описывая взаимодействие с этой структурой, называет её сотрудников «душевнейшими, прекраснейшими людьми».
Бюрократические процедуры признают не особо трудоёмкими. Активисты руководствуются, в первую очередь, законом «о реабилитации жертв политических репрессий», принятом ещё в октябре 1991 года. Однако нельзя просто так взять и повесить технический знак на дом. У «хозяина» фасада нужно получить согласие, а единого алгоритма для этого не существует. Экс-дом репрессированного может быть обычным жилым зданием, чьей-то частной собственностью или госимуществом. Любопытно, что конфликтов на этом этапе у представителей проекта пока не случалось.
– Иногда бывает непонятно, как подступиться. Вот стоит жилой дом, я про людей там ничего не знаю, никогда тут не жил. Как каждый раз договариваться, выясняется на месте. Это непросто. Нужно понять, как это дом устроен – есть в нём ТСЖ или нет, кто тут самый активный. Это очень индивидуальный процесс, нет общего правила, – делится Пархоменко.
– Мы не вешаем таблички на объекты, охраняемые комитетом по государственному контролю, использованию и охране памятников истории и культуры, – это наше правило. Если охраняется только фасад, то мы ищем другие места, например, боковые стены или подворотня, – добавляет сотрудница «Мемориала» Евгения Кулакова.
Здесь не ждут бюджетных грантов. Движение живёт, пока заинтересованные россияне перечисляют свои личные средства. Такой путь финансирования провозгласили одним из ключевых принципов, при этом установив верхнюю планку. Любой желающий может зайти на сайт http://www.poslednyadres.ru и заполнить заявку, указав известные ему данные о репрессированном.
«В стоимость (она составит не более 4 000 рублей) входят материалы, необходимые для изготовления знака, нанесение вручную текста и защитного покрытия на готовый знак, размещение знака на фасаде дома и – частично – оплата административных расходов и архивно-изыскательских работ», – отмечается на сайте проекта.
Волонтёры завершили работу по 11 заявкам для второй очереди. Таблички изготавливаются в течение месяца, поэтому уже в апреле Николай Иванов надеется заняться их установкой.
Идея с мемориалами в обществе понравилась. Ещё осенью прошлого года удалось собрать почти 1,5 миллиона рублей на «Планете.Ру», площадке для краудфандинга. Организаторы не скрывают, что у проекта всё же есть спонсоры. Во-первых, это люди, которые послали некую сумму – их список можно посмотреть на сайте движения. Также в покровителях – Фонд первого президента России Бориса Ельцина.
– Государство должно, на мой взгляд, занимать позицию доброжелательного невмешательства, которую власти занимают сейчас. Во всяком случае, так было в Москве. Посмотрим, как это будет в Питере, но у нас пока нет сигналов от местного руководства, – посоветовал «надеяться на хорошее» Сергей Пархоменко.
Церемония открытия первых памятных знаков в Петербурге состоится в 14:00 22 марта у музейного садика Фонтанного дома. Всего в воскресенье повесят 12 мемориальных табличек на пяти домах.
Литейный пр., 53. По инициативе музея Анны Ахматовой будут установлены мемориалы с именами искусствоведа Николая Николаевича Пумина и рабочего Генриха Яновича Каминского.
Набережная Фонтанки, 129. По инициативе жителя дома будут установлены мемориалы с именами Порфирия Васильевича Аботнина, Григория Кононовича Новолодского, Якова Менделеевича Разгона, Ивана Родионовича Скоморохов и Адольфа Яновича (Ивановича) Славинского.
Улица Пушкинская, 19. Мемориалы памяти инженера-железнодорожника Феликса Францевича Багинского, руководителя корпусных цехов завода Анатолия Елеазаровича Гадзевича и работника швейной артели Рудольфа Петровича Рубена.
Улица Рубинштейна, 23. По инициативе родственников будет установлен мемориал с именем инженера-экономиста Эриха-Аршавара Аваляна.
Улица Декабристов, 9. По инициативе родственников будет установлен мемориал с именем ученого-востоковеда, переводчика китайской «Книги перемен» Юлиана Константиновича Щуцкого.
Сергей Звезда, "Фонтанка.ру"
