ПоделитьсяВ день открытия Экономического форума Владимир Мединский собирается в центре Петербурга продолжить непростой спор о личности Маннергейма. Его судьба, как известно, разделила российское общество на поклонников русского генерала и врагов финского маршала. Днем 18 июня министр культуры как глава Российского военно-исторического общества откроет памятную доску на фасаде особняка на Галерной. Другое дело, что дискуссии по этому поводу не было не только среди горожан, но и, судя по всему, в кабинетах Смольного. И это весьма смело, учитывая статус выбранного здания.
О том, что в Петербурге будет установлена памятная доска Карлу Густаву Маннергейму, город узнал из строки на сайте Министерства культуры.
«18 июня. Министр В. Мединский примет участие в торжественной церемонии открытия мемориальной доски генерал-лейтенанту русской армии К.Г.Маннергейму (г. Санкт-Петербург)», – говорится в разделе «Информация о предстоящих мероприятиях».
ПоделитьсяНа просьбу «Фонтанки» сообщить подробности грядущего события в пресс-службе ведомства ответили номером телефона инициатора – Российского военно-исторического общества, председателем которого является все тот же Владимир Мединский.
В обществе любителей истории нехотя раскрыли секрет. Памятная доска незадолго до праздничного открытия будет установлена на фасаде дома по Галерной, 31. Во времена Маннергейма здесь находилась Академия Генштаба. До этого — Коллегия иностранных дел, где служил Александр Пушкин, и управление российской разведки. Здесь имели кабинеты кадровые разведчики Александр Грибоедов и Федор Тютчев. Впрочем, и сейчас в здании XVIII века обитает военное ведомство.
Строго говоря, с особняком на Галерной Маннергейма связывает немногое. В 1906-м году, перед отправлением в азиатскую экспедицию по заданию Генштаба, он прошел краткие курсы по топографии и фотографии при академии. Историков РВИО это не смущает. Мемориальная доска, по замыслу инициаторов, будет иметь символическое значение.
«Одна из идей установки доски — подчеркнуть, что Маннергейм был не только русским офицером, но и русским разведчиком», – рассказал ведущий специалист научного сектора общества Константин Пахалюк.
В 1906-1908 годах Маннергейм руководил экспедицией в Китай и Монголию, результатом которой стали карты для Генерального штаба с указанием размещения военных гарнизонов и советы по тактике действий на случай войны. В Военно-историческом обществе полагают, что установка мемориальной доски Маннергейму именно здесь должна символизировать образ русского офицера и стать вдохновением для сегодняшних обитателей здания на Галерной.
Установка доски сама по себе похожа на тайную операцию. Для городских комитетов, отвечающих за оформление Петербурга, инициатива Минкульта и РВИО стала сюрпризом.
«В 2009-м году установка мемориальной доски в Петербурге была признана нецелесообразной. С тех пор этот вопрос больше не поднимался», – рассказали «Фонтанке» в комитете по градостроительству и архитектуре. В КГИОП не видели документации по монтажу дополнительных элементов на фасад федерального памятника. А глава комитета по культуре Константин Сухенко сообщил, что вообще ничего не знает о планах увековечивания памяти Маннергейма.
Любопытно, что о намерениях Владимира Мединского не знают ни в Минобороны, ни в командовании Западного военного округа. Да и в самом здании на Галерной о грядущем пристальном внимании к ним общества узнали от «Фонтанки». «Мы не то чтобы против Маннергейма, если бы нам Министерство культуры заодно фасад отремонтировало, и вовсе были бы за», – намекнули в разговоре. Другое дело, что представители ведомства тревожатся за здоровье рабочих, которые подойдут к режимному объекту «сверлить дырочки», не имея на то разрешительных документов.
Как бы то ни было, едва ли на мемориальном знаке будет отражена и еще одна, самая спорная часть биографии Карла Густава Маннергейма. Помимо службы на российского императора, он был противником Советского Союза до 1944-го года и более того, участвовал во Второй мировой на стороне гитлеровской Германии. Именно под руководством Маннергейма финские войска установили блокаду Ленинграда с севера.
«На Маннергейме, как главнокомандующем, лежит ответственность за оккупационную политику Финляндии в советской Карелии с 1941 по 1944-й год и за судьбу 64 тысяч советских пленных. Около 19 тысяч из них, то есть около трети, — погибли», – говорит Баир Иринчеев, директор военного музея Карельского перешейка.
Отношение к маршалу неоднозначно и в самой Финляндии. Потомки финских белых считают его героем, потомки красных – не прощают «белый террор». «Установка памятной доски Маннергейму – великодушный и благородный жест, который не оценят ни в России, ни в Финляндии. Наверное, памятная доска – это все-таки излишне. По крайней мере, в Петербурге», – говорит Баир Иринчеев.
Идея Министерства культуры ожидаемо не находит поддержки и в рядах ветеранов. «Я категорически против установки мемориальной доски Маннергейму. Он воевал в годы войны против нас, помогал держать в блокаде Ленинград», – говорит член Совета ветеранов Аркадий Бурлаков. К тому же в Петербурге уже есть памятник Маннергейму — бюст маршала установлен в здании на Шпалерной улице, 41. Это бывшие конюшни Кавалергардского полка, где начиналась его карьера. А компания «Плаза Лотос групп» планирует организовать в Конюшенном ведомстве музей-квартиру Карла Маннергейма.
Историк Лев Лурье не столь категоричен. Он говорит, что не против установки мемориальной доски: «Финские войска остановились, а могли бы наш город, если бы честно сотрудничали с немцами, погубить». Краеведа удивляет загадочная политика Минкульта: «Маннергейм был злейшим врагом советской власти, а значит, и России. Он дважды сражался против советских войск и сотни тысяч жизней красноармейцев на его счету. Чем Маннергейм лучше Петлюры или Бендеры? Да ничем. И если кто и будет оспаривать идею установки мемориальной доски, так это классовая база власти. «Антимайдан» должен быть против памятника Маннергейму».
Впрочем, все же у историка есть предположения по поводу причин появления памятника. Первым о реабилитации Маннергейма в российском общественном сознании заговорил Владимир Чуров, нынешний председатель ЦИК, а при Собчаке — сотрудник комитета по внешним связям петербургской администрации. Барону посвящена часть книги Чурова «Тайна четырех генералов». Однако очевидный знак историкам подал Владимир Путин, в 2001-м году возложив венок к могиле Маннергейма. Затем последовала выставка в Эрмитаже, издание многочисленных книг, Маннергейма включили в серию «Жизнь замечательных людей».
«Может, установка доски – это желание отчасти выслужиться перед первым лицом государства, который к Карлу относится неплохо», – задумывается Лев Лурье.
Так или иначе, в Петербурге министерская инициатива может всколыхнуть новую волну общественной дискуссии. В предыдущий раз, в 2009-м, ее инициировал Даниил Гранин. Писатель выступил с предложением установить мемориальную доску Маннергейму на Захарьевской, 31. Из этой квартиры будущий маршал уходил на Русско-японскую войну. Однако 6 лет назад комитет по культуре Смольного посчитал неуместным увековечивать память финского маршала в канун 65-летия Победы.
В следующий раз волну недовольства вызвала акция сепаратистского движения «Ингрия». В 2013-м активисты запустили по городу маршрутку с портретом Карла Маннергейма и георгиевской лентой. Неоднозначная фигура финского маршала делит петербуржцев на два лагеря. Как показал опрос «Фонтанки», 28% наших читателей относится к установке памятника положительно, 16,5% – возражают, а почти 32% – просто не видят в нем необходимости.
Антонина Асанова,
«Фонтанка.ру»
