О клерикализации общества можно было говорить, когда конкистадоры пришли в Южную Америку. Мечом крестили и так далее. Вот это насильственная клерикализация. В нашей стране проблема лежит в иной плоскости.
Каждый человек должен заглянуть в свою душу и понять, есть ли там Бог. Если Бог есть — где искать с ним контакта. Очень многие находят это в церкви. Но я знаю немало людей, которые, имея Бога в душе, в церкви его не находят. Это заставляет их мучиться, метаться.
Я хожу в церковь. Я верующий человек. И был верующим, даже когда имел партбилет в кармане. Стыдно сказать... да нет, не стыдно: мне всегда нравилось делать то, что запрещено. Я ходил в церковь, когда этого было нельзя, чаще, чем сейчас, когда это приветствуется.
Храм должен быть в душе. Должен быть лад. Нам всем свойственно стремление к объединению. Мы очень боимся оказаться одинокими перед любыми вызовами. Даже перед радостными. И в радости, и в беде мы пытаемся объединиться. Церковь, конечно же, имеет объединяющее начало. Но в церкви должен быть пастырь, к которому стремишься душой и хочешь делиться всем. Я знаю, что у священника нет столько сил и возможностей, чтобы знать всю свою паству. Там, где приходы не очень большие, это получается. Но, чтобы прийти к священнику со своими печалями, надо иметь к нему глубокую степень уважения.
Есть ли в Исаакиевском соборе такой пастырь? Я не знаю. Я хожу в Исаакиевский собор как в музейный объект. В Спасе на Крови есть отец Сергий, вокруг него приход ширится и уже стал достаточно большим. И я с большим уважением к этому отношусь. Мы пока не мешаем друг другу. А вот в Смольном соборе очень маленький приход.
Из Исаакиевского собора никогда не попросят выйти женщину в брюках или с непокрытой головой. Другое дело — посетители в шортах, но такая одежда не приветствуется и в европейских музеях. Паломники и молящиеся составляют всего 1% от общего числа наших посетителей на протяжении года. Это большая цифра, но — всего 1%. Мы относимся к ним с вниманием и дружелюбием. Я не знаю, насколько много у нас истинно верующих. Если мерить все канонами — воскресение отдай Богу и так далее — наверное, счет будет один. Если говорить о людях, которые чувствуют в себе Бога и стремятся следовать законам Христа, — таких значительно больше.
Церковь — очень сильная общественная организация. Безусловно, не всегда вызывают приятие те или иные действия служителей культа. Не случайно от этого пена. Это не враги церкви говорят. Это говорят люди, испытывающие разочарование от близкого общения с воплотителями веры. Но всегда можно найти среди священства человека, которому сердце откроешь так, как не сможешь открыться даже самому близкому человеку в семье.
